Веговер сочувственно пожевал губами, потом сказал:

— Неустойку я сам тебе выплачу. Не тройную, конечно, но что предусмотрено договором — то твое.

— Спасибо, я знал, что ты не станешь мелочиться.

— Дальше соберешь манатки и исчезнешь, как тогда?

— А что еще мне остается? Чародеи живут долго, память у них хорошая, а Тродда вдобавок здорово на меня обижена. Так что…

— Уже не свидимся, — кивнул Веговер, и большой рот его изогнулся подковой, как у обиженного ребенка. — Второй раз я тебя не дождусь. Старый стал.

— Как-нибудь загляну на огонек, — пообещал я.

— Не заглянешь, я будто твою натуру не знаю… Ты всегда осторожничаешь и правильно делаешь. Не то зайдешь вот так, а тебя засада ждет.

— Откуда бы кому-то узнать, что я к тебе наведываюсь? А главное, когда именно меня ждать? Ты сам этого знать не будешь.

— Разнюхают, — мрачно сказал Веговер. — Почем знать, может, чародеи на тебя какую-нибудь следилку прицепили. И пока мы тут лясы точим…

— Нет на мне ничего, — сказал я. Будто бы я первым делом этого не проверил, добравшись до хижины, где имеется запас всевозможных амулетов! — А вот на твоем доме и вокруг него вполне может оказаться нечто подобное. Потому я сюда и явился, что здесь у тебя полно глушилок и прочего.

— Хитрый ты, Санди…

— Предусмотрительный, — поправил я. — Однако и я не в состоянии предвидеть всего. Сам видишь, как вляпался.

— Ну, не без моего участия, — самокритично ответил он и ухмыльнулся. — Ладно, что время тянуть… Деньги тебе, конечно, наличными?

— Да уж не расписками и не именными чеками.

— Тогда посторонись, дай к сейфу пройти.

Я встал и пропустил Веговера к его тайнику, спрятанному за на редкость уродливым натюрмортом с фруктами и битой дичью. Это полотно презентовала ему супруга, считавшая себя образцом хорошего вкуса, а он не посмел спорить. Впрочем, со своей задачей — загораживать дверцу стенного сейфа — картина вполне справлялась.

Сейф был обширен, и содержимое его Веговер выгребал долго. Хорошо, я озаботился захватить пару крепких объемистых сумок — по карманам такую сумму золотом распихать сложно. Ничего, Кьярра сильная, поможет.

— Ну вот, — сказал он наконец. — В расчете?

— В расчете, — кивнул я, помедлил и протянул ему руку. Впервые за долгие годы.

Сказать, что Веговер удивился, — значит ничего не сказать. Руку мою он не пожал, просто взял в свои лапищи и подержал так недолго. Я чувствовал: он и рад тому, что я жив, и сильно обеспокоен происходящим, а еще взволнован и озадачен этим моим жестом. Но и признателен тоже — не прошло и полувека, как Рок Сандеррин сподобился пожать руку старому знакомцу… Он знал, что это для меня означает. Ну, во всяком случае, догадывался.

— Далеко ли отправляешься, спрашивать не буду, — сказал он наконец, неохотно выпустив меня. — Все равно ответишь — отсюда не видать.

— Ты меня хорошо изучил, — усмехнулся я.

— Еще бы. Я тебя с юности знаю… С моей юности, — уточнил он и вздохнул. — Не берут тебя годы, а! Может, хоть секретом поделишься?

— Я бы рад, но для этого тебе надо было родиться провожатым.

— Так я и знал, — притворно огорчился Веговер.

Будто мы с ним не обсуждали этот феномен, когда я заявился после долгого отсутствия, а он принял меня за моего же отпрыска! Никак не мог поверить, что я в самом деле не состарился за столько лет. А с чего мне стареть, если, по моему счету, я отсутствовал пару лет, не больше? Это здесь пролетели многие годы…

— Ты ведь не один пришел, — сказал он вдруг.

Чувствовалось, что ему не хочется меня отпускать, знает же — почти наверняка больше не увидимся, а я все-таки один из немногих, кто помнит его молодым. И наши похождения тоже помню, как без этого. Такие, о которых никому и не расскажешь, даже супруге под одеялом. Нет, супруге — особенно!

— С чего ты взял?

— В приемной кто-то есть.

— У тебя слух, похоже, лучше моего стал. Другие на старости лет глохнут, а ты скоро тараканий топот слышать начнешь.

— Ты разговор-то не переводи, — ухмыльнулся он. — Кто там? Кто-то из твоих? Вроде они еще не возвращались…

— Нет. Кстати, о моих людях: давай я тебе напишу доверенность задним числом, рассчитаешься с ними за меня. Для них я, сам понимаешь, тоже умер.

— У меня этих твоих доверенностей — хоть задницей жуй, — вежливо сказал Веговер. — И будто я твою закорючку подделать не могу! Об этом не беспокойся…

— И о Гуш позаботься. Заберу, если смогу, а нет — пристрой к делу, она хорошая лошадь. Только не абы кому!

— Ладно, ладно… Так кого ты с собой приволок? — спросил он, надеясь застать меня врасплох, но не тут-то было.

— Дикого дракона, — ухмыльнулся я, а он обиделся. Решил, что я шучу, конечно же.

А я ведь был абсолютно серьезен.

Должно быть, Веговер долго гадал, куда я испарился, выйдя за дверь его кабинета. Конечно, я мог бы воспользоваться каким-нибудь из его потайных ходов, чтобы выйти в город, но предпочел услуги Кьярры. Она говорила, что может попасть в порт, вот туда мы и отправились. Кто-то скажет: это не лучшее место для хорошо одетого человека с полными сумками денег, а я отвечу — если он не знает, как себя там вести, то, разумеется, может окончить прогулку в канаве, ограбленным и с проломленной головой. В противном случае он почти ничем не рискует. К тому же Кьярра не знала закоулков порта, а лишь причалы, а мне того и надо было. Я не собирался углубляться в лабиринты доков, складов и прочего подобного, выбраться же в город с причала — проще простого.

Сторожам, конечно, нужно дать на лапу, но они к этому привычны. Их совершенно не интересует, что позабыл в порту какой-то господин в компании юного оборванца. Если их станут расспрашивать всерьез, они молчать не станут, но это происходит, только если совершено серьезное ограбление, убийство или большая драка. А такие, как я, частенько шмыгают туда-сюда по своим загадочным делам, и если на нас нет ориентировки, никто и не почешется. Опасное это дело — слишком много видеть и слышать, на своей шкуре не раз в этом убеждался, а сторожа и подавно в курсе.

Судя по тому, что на меня даже не взглянули, никто меня не искал. Или, может, не ожидали увидеть в такое время в таком месте? Правда, не прикрой я волосы (прихватил у Веговера щегольскую шляпу), сторожа могли бы и обратить внимание — с такой мастью меня даже в темноте издалека видно, — но обошлось.

До моего дома путь неблизкий, если на своих двоих. Не другой конец города, но все-таки… Жить рядом с портом, с одной стороны, удобно, с другой — слишком уж в этом районе шумно, да и ароматы от реки исходят не самые сладостные. В центре, возле холма, мне обитать не по статусу, там селятся все больше люди солидные, вроде того же Веговера. На самом холме — богачи. Понимаю их: вид красивый, воздух свежий, до чиновников в замке рукой подать. Ну а я выбрал пригород за рекой: там сравнительно тихо, есть чем дышать, ну а красот природы мне в путешествиях хватает.