выложила их на своей страничке в «таккере». Ну и влетело же нам после этого! Нико каким-то образом не засветился ни на одном снимке, но все равно все знали, кто был инициатором предприятия. Его социальный капитал взлетел до небес. Что ж, хоть какую-то выгоду он извлек — Аксель, школьный громила, зауважал его и перестал бить, а мы с Коди в свою очередь перестали драться с Акселем, защищая Нико.

Нико же первым понял, как сильно мы облажались. Прежде, чем нас притащили в полицию, он успел каждого проинструктировать, так что мы хором врали как по писанному. Ни в какой Вессем мы не ходили, просто дошли до Кастры-4 — брошенного еще во Вторую топливную войну шахтерского поселка на юге, и там провели выходные, а про Вессем приврали для солидности, а что, он реально существует, да? Наш инспектор морщился и отвечал одно и то же: Вессема не существует, это просто детская страшилка, сбегать из дома и лазать по развалкам — опасно, особенно в Кастре, там подземные пустоты, в которых любят прятаться те, у кого с законом проблемы, а может, вы туда к этим и ходили, а? — так я с вас, шпана, теперь глаз не спущу.

После этого, конечно, Эме удалила фотографии, но они уже расползлись по сети, и потом я видела их то там, то тут. Довольно странно было натыкаться на собственное фото, иллюстрирующее очередную страшилку про мутантов. Не всегда даже это были истории про Вессем.

Наверное, эти парни из Сити — Марко и Теодор — тоже наткнулись на эти фотографии. Наверняка.

На двери «Норт-бара» красовалась гордая наклейка «oxygen free» — это значило, что внутри можно дышать без респираторов, но мы с Эме и так были без них. Воздух в баре был тяжелым, пахло чем-то кислым, кондиционер натужно гудел. Эме деловито протолкалась к барной стойке, влезла на стул, дав по рукам какому-то парню, который попытался было ее подсадить, окликнула бармена:

— Эй, Георге, — и, когда он обернулся, кинула ему ключи от машины. — Лови!

— Какого… Ты что, опять мою машину брала?!

— Я же вернула, — пожала Эме плечами. — Вот, налей нам лучше. Рета, иди сюда. Это Рета. И ей очень надо выпить.

— Привет, Георге, — кивнула я.

Он был в Гетто примечательной личностью. Его дед, как он утверждал, был одним из тех, кто бежал из Вессема. Никакого Гетто тогда еще не было, был просто пригород Чарны (Нико говорил, это называется «сателлит» — я запомнила) под названием Лака, который встретил волну растерянных, измученных людей, многие из которых были ранены и почти все — не в себе. На время город погрузился в хаос, но вскоре прибыли военные и взяли ситуацию под контроль. Сначала, конечно, объявили карантин со всеми его прелестями вроде комендантского часа и продуктов по карточкам, всех бывших жителей Вессема разместили во временном лагере. Именно тогда по отношению к нам впервые и прозвучало слово «гетто». Некоторые беженцы умерли в больнице, несколько человек сошли с ума, другие двинулись дальше, когда карантин был отменен. Наверное, их подгоняли воспоминания о пережитом ужасе, природу которого они так и не поняли. Во всяком случае, никто, кроме деда Георге, не остался. Его дочь погибла по дороге, но сын уже через пару недель пошел в местную школу и гонял мяч с одноклассниками. Что ж, дети есть дети. Ну а дед поднакопил денег и открыл бар. Его портрет до сих пор висел на стене, и Георге рассказывал эту историю всем, кто соглашался его слушать, иногда, под настроение, делая пространные намеки, что ему-то известно, что случилось в Вессеме. Всерьез его, конечно, никто не принимал. Отец Георге погиб в миротворческой операции — прикрывал отступление наших войск во время Десятидневной блокады. Сам Георге тоже в семнадцать лет записался в батальон, его тут же бросили в мясорубку где-то в прибрежных районах, и через месяц он вернулся без обеих ног, но эту историю Георге уже не очень любил, так что подробностей я не знала. Теперь он был гордым баровладельцем и иногда — вот как сегодня — даже лично стоял за стойкой. Пожалуй, ему в Гетто жилось вполне неплохо.

— А, Рета, — прищурился он. — Видел тебя в новостях. Это же ты грохнула кого-то в пустошах, точно? — я поморщилась, но возразить не успела. — Давай, пей.

Перед нами появились два стакана с мутной жидкостью.

— Что за пойло? — шепотом спросила я у Эме.

— Он его гонит из водорослей у себя в подсобке. Пока никто не отравился.

Я попробовала. Напиток действительно отдавал водорослями и почему-то анисом.

— Рита? — раздался голос за моей спиной. Я обернулась и увидела мужчину лет сорока. — Рита-Лина Корто?

— Приблизительно, — я кивнула.

— Чего надо, дядя? — не особо вежливо спросила Эме.

Не обращая на нее внимания, мужчина устроился рядом с нами.

— Вообще-то здесь занято, — проинформировала я.

— Ничего, я ненадолго.

Хлопнула дверь, я обернулась, но вошедшая компания была мне не знакома, так что мне снова пришлось повернуться к собеседнику.

— Полгода назад вы с тремя молодыми людьми были в Вессеме, верно?

— Неа, не были, — я помотала головой. — Вы меня с кем-то путаете.

По спине побежали мурашки. Я попалась не в Вессеме, а в лесу, и в официальных документах Вессем даже не упоминался. Как он узнал?

— Рита, я не хочу вам навредить, — проникновенно произнес мужчина, склонившись ко мне. — Поверьте, это очень серьезно.

— Вессем? Серьезно? — я довольно убедительно изобразила иронию. — Извините, я из этих историй уже выросла. Но у меня есть пятилетняя сестра — можете обсудить это с ней, ей понравится.

Вообще-то Лире четыре, и у меня почему-то возникло чувство, что мужчине это прекрасно известно, но он на мою ложь и глазом не моргнул.

— Страшные мутанты, уууу! — протянула Эме.

Мужчина не обратил на нее внимания, продолжая смотреть на меня.

— Пожалуйста, Рита. Мне просто нужно знать, что вы там видели.

— Ни хрена они не видели, ты, мудила грешный, — Эме наконец вышла из себя. — Проваливай отсюда.

Снова кто-то вошел, я в надежде обернулась, но это опять были незнакомые люди.

— Ладно, — неожиданно легко согласился мужчина. — Но я очень попрошу вас со мной связаться, — на стойку передо мной легла визитка. — Если будут какие-то проблемы — обращайтесь, уверен, я смогу вам помочь.

— Единственная ее проблема — это ты, — сказала Эме прежде, чем я успела что-то вставить, но в целом я была с ней согласна.

— Я уже ухожу, — мужчина улыбнулся Эме и направился к выходу.

Я посмотрела на