Обеими руками обнимает меня за талию и не убирает свои губы с моей щеки. Поддевает большим пальцем правой руки майку на мне и касается кожи.

И вот в этот момент я опять вздрагиваю и упираюсь ему в грудь руками. Отталкиваю его от себя. Беру его за запястье и убираю руку.

— Ксюш, — произносит он и толкает меня.

— Тема, что ты делаешь? — смотрю ему в глаза и то, что я сейчас там вижу, пугает меня.

Там незнакомый мне ранее блеск. Он, не отрываясь, смотрит на меня, дышит часто и опять возвращает свою руку мне на талию.

— Я хочу уйти, — говорю я. — Тема! Слышишь? Пусти!

— К нему? — грозно спрашивает и не отпускает меня. — Ты ему не нужна. Ты моей будешь. Моей.

И с этими словами он толкает меня на кровать. Нависает надо мной.

— Тема! — кричу я. — Что ты делаешь?! Пусти!

Мне и страшно, и неловко. Ведь там, за дверью, его родители и я не хотела бы, чтобы они знали об этом. Но, может, это моя единственная возможность спастись?

Артем пугает меня.

Упираюсь ему в плечи, когда он наклоняется и хочет поцеловать меня.

— Ксюш, — смотрит на меня сверху вниз. — Ты мне нравишься, — ошарашивает меня признанием. — Один поцелуй. Я не сделаю больше ничего. Обещаю. Только поцелуй.

Упирается мне в руки и надавливает и я понимаю, что не смогу остановить его. Отворачиваюсь.

Но тут дверь в комнату открывается и Артем резко отпускает меня.

Приподнимаюсь и вижу, что его держит за грудки Никита. Артем тоже приходит в себя и тут же хватает его. Они так и стоят, держа друг друга и яростно смотря друг другу в глаза.

— Ты что творишь?! — возмущается Никита. — Ты же обещал!

О каком обещании речь?

— А ты?! — теперь он обращается ко мне. — Поплыла?! Сразу же и ноги раздвинула?! Как сестра! Ничем не лучше!

— Заткнись! — толкает его в грудь Артем. — Ксюш, не слушай его.

А я закрываю лицо руками и бегу прочь.

— Ксюша! — слышу голоса обоих в спину.

Пулей вылетаю из квартиры Артема и сразу же звоню в нашу квартиру. Не убираю руку с звонка, пока Алина, наконец, не открывает мне.

Удивленно смотрит на меня и уходит в свою комнату.

Я разуваюсь, смотрю в зеркало. Вид у меня ужасный. Прикладываю ладони к щекам. Они горят. Надо успокоиться. Обдумать все произошедшее. Разобраться в себе.

Но тут откуда-то снизу раздается телефонный звонок. Смотрю под ноги и не сразу нахожу телефон. Он лежит на полу, за тумбочкой. Это точно не телефон кого-то из нашей семьи. Может, тот, кто был у Алины в гостях, потерял? Решаю, все-таки, ответить на звонок.

— Да? — говорю осторожно.

— Ксюша? — слышу знакомый голос.

— Никита? — проговариваю еле слышно.

Что его телефон делает у нас дома? Ещё и завалился так глубоко под тумбочку…

Как?!

— Я сейчас приду за телефоном, — неожиданно отвечает. А я и спросить ничего не успеваю. Что он здесь делал? С Алиной был? Но зачем?

Сердце колет от одной только мысли, что они были здесь.

А что если…

Когда Алина сказала, что к ней придёт парень… Это был Никита! Неспроста здесь его телефон лежит!

И это объясняет тот факт, что делал здесь Ковалёв. Но может к Артёму шёл? Но…

И опять это проклятое «но!».

Телефон. Он тут. И это всё объясняет.

Я кидаю его на тумбочку, открываю двери, чтобы парень спокойно зашёл, а сама сигаю в ванную. Закрываюсь на замок и чувствую подступающие к горлу слёзы.

Алина опять это делает.

Сначала Артём. Пришла с ним за ручку на школьную дискотеку. А теперь ещё и Никита… Она всех парней, что мне неравнодушны соблазнять будет?

Хочу только открыть дверь и пойти к ней, чтобы спросить, может она уже перестанет себя так легкомысленно вести, как входная дверь открывается.

— Ксюша?

Я сжимаю ладони в кулаки и закусываю губу.

Вот пусть Алина ему навстречу выходит.

Хотя она наверняка не слышала его. Она уже включила громкую музыку и закрылась в нашей комнате.

— Москвина, хорош, выходи, — недовольно произносит. — Я вижу, что ты в ванной. Тень мелькает.

Я молчу. Да хоть три тени! Мне какая разница?

— Давай поговорим.

Я подхожу к ванне, включаю воду на полную. Чтобы шумела и я не слышала его.

— Я купаюсь, — надеюсь, он уйдёт.

— Я подожду, — слышится по ту сторону двери.

Пусть ждёт. Я буду сидеть здесь хоть трое суток. Пофиг вообще.

Но видеть его не хочу.

Слёзы на глазах появляются, и я морщусь от того, как всё горит.

И даже не замечаю, как музыка становится сильнее. Сестра открывает двери и кричит:

— О, Никита, ты вернулся! — радостно восклицает. — На повторное предложение отвечаешь согласием? Я только рада. Мне казалось, что те полчаса назад…

Я поджимаю губы и пялюсь на прозрачную воду, что стекает вниз. А куда-то туда, вниз, падает крохотная слезинка.

— Нет, я пойду, — отвечает ей Ковалёв. Но это не приносит мне и капли облегчения. Наоборот, злит ещё больше. Повторное предложение? Что, себя предлагала? — Потом поговорим.

Я не уверена, кому он говорит это.

Но хлопок двери слышится через пару секунд.

Я продолжаю набирать в ванную воды, чтобы заодно искупаться. После прикосновений Артёма. Это неправильно. То, что он сделал. Накинулся так… А ведь я просила остановиться. И он такое сказал…

От чего тело до сих пор трясёт.

Я ему нравлюсь.

И это вроде заставляет сердце грохотать и биться чаще, но меня что-то гложет.

Он был хорошим парнем, но что изменилось сейчас, когда он с силой хотел меня поцеловать?

Понедельник. Школа-интернат

Я выхожу из школы и иду до общаги. Здесь всего лишь двести метров, но я всё равно успеваю схлопотать проблем.

За мной идут три девицы, которые обсуждают меня за спиной. Не стесняясь. Прекрасно знают, что я всё слышу.

— Да ты видела её?

— Ну и джемпер. Им только на помойке светиться.

— А ты видела, как она накрасилась?

Я сильнее сжимаю лямку рюкзака и ускоряюсь.

— Ой, услышала нас что ли?

Этот голос звучит совсем рядом.