Я стою перед ней, опустив взгляд.

— В общем, так. Я вынуждена сообщить твоим родителям. Иди.

— Не надо родителем, — без какой-либо надежды говорю я. — Я больше не буду.

Но она в ответ лишь ухмыляется.

— Иди. Мне некогда.

Все уроки я сижу как на иголках в ожидании, что вот сейчас откроется дверь и меня вызовут в коридор. А там родители.

Поэтому я невнимательна. Получаю замечание за замечанием от учителей.

Но уроки кончаются и ничего не происходит. И я даже выдыхаю. Вдруг пронесло и директриса пожалела меня?

Выхожу из корпуса школы и тут меня окликает отец:

— Ксюша!

Все.

Набрав воздуха, иду к нему.

— Садись в машину, — сухо говорит он.

Мы едем домой. Там уже нас ждет мама. Мы сидим втроем на кухне. Начинается обычный разговор. О том, что я докатилась, что я не думаю о будущем, о том, что могу залететь и придется делать аборт и тогда я не смогу иметь детей. О том, что таких шалав не берут замуж.

Я слушаю все это молча. Я уже привыкла. Ничего нового.

— Да, ей все равно, — восклицает мама, замечая такую мою реакцию. — Посмотри.

Отец ударяет кулаком о стол.

— В общем так. Мы приняли решение. На каникулах ты не летишь с нами, как мы обещали вам с Алиной. Ты едешь работать в лагерь. На все лето. Три месяца.

Я резко вскидываю на них взгляд.

— Как? — бормочу.

— Смотри, оживилась, — кивает матери отец. — Как. Едешь работать в пищеблок. Я уже договорился с приятелем. В этот лагерь приедут нормальные дети отдыхать, а ты будешь работать. Все справедливо.

— Но я… — и хочу что-то сказать, но понимаю, что бесполезно это все. Они уже приняли решение.

Всю неделю я избегаю и Артёма и Никиту. Они зовут меня гулять, а я только отмахиваюсь тем, что мне нельзя. В прошлый раз узнали о моём побеге и мне немного досталось. Как именно — не сказала.

Пусть думают, что у меня всё норм. Хотя, относительно, всё хорошо. Нам выставили оценки за год. Учебные дни закончились. И сейчас я складываю одежду в сумку. Завтра отъезд уже.

— Это все твои вещи? — морщится рядом Алина. — Как скучно. Но хотя тебе нормально. Не красоваться же едешь.

— Вот именно, — цежу сквозь зубы. — Я еду работать.

Пока Алина будет отдыхать вместе с родителями.

Да что же это за несправедливость такая!

— А не за пацанами бегать, — бешусь.

— Эй-эй, ты чего такая дерзкая стала? — мне летит смачный подзатыльник. — Следи как с взрослыми говоришь. И поторапливайся. И спать ложись. Завтра автобус с утра. Проспишь ещё, потом на велике поедешь.

— В лагерь? — поднимаю взгляд в недоумении.

— Ну ты и дура, — фыркает сестра. Отворачивается и уходит.

А я вытираю глаза от слёз. Из-за обиды. Я весь год батрачила. Училась почти что на «Отлично». Надеялась, что отдохну хотя бы летом. Стерпела школу-интернат, в которую я вернусь спустя три месяца. А сейчас… Не выдерживаю. Прорывает. Хочется накрыться одеялом и уснуть.

Резко встаю с пола. Кидаю майку в чемодан и бегу в ванную. Закрываюсь на замок и достаю телефон. Листаю сообщения. Чтобы хоть как-то отвлечься. Мне бы красноту с лица убрать теперь.

Алина придет, начнёт плаксой дразниться.

Поэтому опять вытираю глаза.

Смотрю в телефон — а мне сообщение.

От Артёма.

«Мы с Ковалёвым подъедем через полчасика. Пойдём погуляем?»

Шмыгаю носом.

Вот опять. Пока все гуляют, тусуются, а я… Трачу время. Своё детство.

«Прости, я не могу» — печатаю.

«Учёба же кончилась. И ещё не поздно. Мы немного. Или родителя не отпустят?»

Я отвечаю сухо:

«Ага»

Через несколько секунд приходит голосовое сообщение. Прослушиваю его, а там голос Никиты слышится. Они вместе, значит. Гуляют. Помирились, и это более менее, хорошо.

— Мелкая, мне не нравится гулять с парнями. Особенно с Субботиным. Что о нас подумают остальные? — шутит. А мне вот шутка эта не заходит. — Собирайся.

Я снова пишу короткое сообщение:

«Спасибо. Но я не могу»

Отправляю и выключаюсь. Вытираю слёзы. Подхожу к зеркалу, умываюсь. Сижу тут ещё полчаса и выхожу в комнату. Везёт, что сестры всё ещё нет.

Собираю вещи. Мама говорит помыть посуду.

И пока я стою на кухне и намываю третью тарелку, звонят в дверь. Её открывает Алина.

— Ой, Тёмочка, — лепечет.

Я напрягаюсь. Они сюда приехали? Или он без Никиты? Домой пошёл?

— Ты ко мне?

— Ксюша дома? — спрашивает.

— Да, но гулять она не пойдёт. Она спит уже.

— Семь вечера, — не верит.

— Устала, — хмыкает. — Могу составить компанию вместо неё.

— Да пошла ты, — шипит.

— Хамло, — дерзко отвечает.

Дверь закрывается. А я вздыхаю. Оно и к лучшему. Может, меньше буду расстраиваться, когда не увижусь с ними три месяца…

***

На следующий день я приезжаю в лагерь. Немного устаю за шесть часов в автобусе. Меня заселяют в домик. А потом показывают, где я буду работать.

Местечко так себе. Но выхода у меня нет. Придётся привыкать.

Тратим на это несколько часов. А потом мне разрешают вернуться обратно в домик. Рабочий день начнётся завтра.

Иду обратно. Рассматриваю всё, трогаю. Хотя не уверена что можно. Наблюдаю за ребятами.

Решаю вернуться к себе в комнату и разложить вещи. С кем-нибудь познакомиться.

Разворачиваюсь, делаю несколько шагов и останавливаюсь. Замираю.

Потому что слышу знакомый голос.

— Мелкая?!

— Ты как здесь?! — Никита, улыбаясь, подбегает ко мне и сразу же обнимает. Прижимает к себе и я даже слышу, как бьется его сердце.

Немного отстраняюсь. Я пока в шоке. Почему он здесь?

— Ксюш? — Никита напоминает о своем вопросе.

— А я… я работать приехала, — заикаюсь я. — На каникулах работать… не важно в общем. А ты? Что ты тут делаешь?

— Так мы тут с клубом, — улыбается он. — Это же спортивный лагерь. Нас каждое лето вывозят. На сборы. Чемпионат уже завершился. Так что сейчас только усиленные тренировки. Все лето.