– Вроде того, – кивнул он и, показывая, что шутит, усмехнулся. Затянувшись сигарой, откинулся на спинку стула.

– Значит, так и поступим, – проговорил Лассер.

Эллек резко подался вперед и хотел было опереться о подлокотник, однако запоздало обнаружил, что подлокотников на стуле нет. Едва не упал, но, к счастью, вовремя успел ухватиться за сиденье. Правда, в попытках сохранить равновесие уронил сигару. Наклонился, чтобы поднять, и вскрикнул от боли. По ошибке умудрился зажать между пальцами зажженную часть. Только потом Эллек потрясенно уставился на хозяина.

– Видишь ли, Монти, – начал растолковывать Лассер, – от «Осирака» пользы оказалось мало. Ажиотаж на рынке слишком быстро закончился. Ну прилетели, ну разбомбили атомную станцию, ну улетели – и все! Несколько дней шума в СМИ, а потом все и думать про этот инцидент забыли. Люди привыкли к подобным атакам. Эта, конечно, была довольно крупной, но все же… А кого на самом деле волнует ситуация в Ираке? Большинству людей из других стран до нее дела нет. Тут нужно что-то, что привлечет внимание всех и каждого. Угроза мировой стабильности. Тогда цены на золото уж точно взлетят. Правильно я рассуждаю, Монти?

Слушая виконта, Эллек почувствовал, как по спине бегут мурашки. Ну и вечерок – замок, будто из сказки, проклятый грек со своими приставаниями, серьезность, с которой виконт обсуждает самые дикие вещи… Всю жизнь Эллек стремился оказаться на самом верху, среди людей, занимающихся по-настоящему серьезными делами. Сегодня он попал как раз в такой круг и тут же пожалел, что не имеет дело с кем-нибудь попроще.

– И как же ты собираешься дестабилизировать ситуацию в мире, Клод?

Лассер взял бокал с коньяком. Некоторое время смотрел на золотистую жидкость, потом поднес бокал к губам и отпил маленький глоток. Пару секунд подержал коньяк во рту, затем проглотил. Наконец повернулся к Эллеку.

– Мы уже взялись за это дело, – сказал он.

Молчание за столом длилось почти минуту. Виконт поднес бокал к носу, медленно и глубоко вдыхая пары коньяка. Кулундис разглядывал свою сигару, на кончике которой уже было около полудюйма пепла. Затем принялся с таким же интересом изучать другой край, который только что вынул изо рта. Далее окинул взглядом всю сигару целиком. Эллек же сначала задумчиво смотрел в окно, потом положил свою сигару в пепельницу и принялся катать ее там пальцами. Не было никаких сомнений, что виконт говорит совершенно серьезно. При том равнодушии, с каким он относится к окружающим, не оставалось сомнений, что ему хватит черствости и беспощадности осуществить затею. Судя по короткому знакомству с Джимми Кулундисом и тому, что об этом человеке частенько писали в прессе, эти двое друг друга стоят. Эллек попытался обдумать сложившееся положение, но все время отвлекался.

– В каком смысле – взялись за дело? – спросил он.

– Как думаешь, какой товар сейчас представляет наибольшее значение в мировой экономике? – уточнил Лассер.

– Нефть, – ответил Эллек.

Лассер кивнул.

– Если у западного мира появятся основания опасаться, что он может лишиться половины поставок нефти, что, по-твоему, произойдет?

– Запад постарается предпринять меры, чтобы предотвратить подобное развитие событий.

Лассер снова кивнул:

– Совершенно верно.

– Но для этого придется атаковать шесть разных стран одновременно, – возразил Эллек.

Лассер покачал головой:

– А вот и ошибаешься, Монти. Есть способ гораздо проще. Сейчас более половины импортной нефти доставляют на Запад в танкерах через Персидский залив. Есть там один узкий участок – всего двадцать семь миль шириной. Называется Ормузский пролив. Если его блокировать, никто не сможет ни войти в залив, ни выйти из него.

– Уверен, теоретически ты прав, – ответил Эллек. – Но на практике… Если кто-то блокирует пролив, возникшее препятствие устранят в течение ближайших нескольких часов. И вообще, как ты собираешься перегородить двадцать семь миль водной поверхности? Несколько сотен ярдов – может быть. Но это же совсем другое дело.

Лассер снова покачал головой:

– Монти, ты невнимательно слушал. Я говорил всего лишь о том, чтобы создать такую угрозу.

– Не вижу разницы. Чтобы угроза звучала убедительно, надо иметь возможность привести ее в исполнение.

– Правильно.

– Тогда как же вы собираетесь провернуть такое дело?

Лассер поглядел на Кулундиса. Торговец оружием затянулся сигарой, надул щеки, потом выдохнул облачко дыма. Наконец заговорил:

– Ядерное оружие – это не только мощные бомбы, способные поражать наземные цели. Недавно появилось новое изобретение – ядерные мины. Ни одна из существующих обычных мин не может потопить крупный нефтяной танкер. Дыру, может, и пробьют, но полностью не разрушат. Зато одна небольшая ядерная мина – скажем, двадцать килотонн – оставит от супертанкера лишь крошечные кусочки металла. Вдобавок взрыв разрушит любое судно в радиусе трех миль от эпицентра и создаст волну, которая опрокинет судно какого угодно размера в радиусе десяти миль. Через Ормузский пролив за час проходит восемь танкеров – четыре в Персидский залив и столько же из него. Дистанция между судами – не меньше четырех миль со всех сторон. Добавьте сюда еще зазор в две мили. Всего получается десять миль. В любое время дня и ночи в зоне поражения двадцатикилотонной ядерной мины будет находиться как минимум четыре танкера.

Кулундис сунул сигару обратно в рот и со смаком затянулся.

– Значит, для того, чтобы блокировать Ормузский пролив, – продолжил Эллек, – всего-то и нужно забежать в ближайший супермаркет, прикупить ядерных мин, а потом объявить на весь мир, что собираешься пустить их поплавать там, где проходят все танкеры?

– Ну, насчет супермаркета – это ты загнул, – отозвался грек. – Но если есть человек, у которого имеется к ним доступ…

– И что же это за человек?

– Насколько знаю, их всего трое – генеральный секретарь компартии Советского Союза, президент Соединенных Штатов и ваш покорный слуга.

– Значит, если понадобятся мины, обращаться к тебе?

Кулундис причмокнул губами:

– Без проблем. Только скажи, сколько нужно, и вышли чек.

Эллек уставился сначала на столешницу, потом на стеклянную дверь, за которой уже успело стемнеть. Небо было темно-синим, воздух – теплым и приятным.

– Ну хорошо, это все понятно – мины, Ормузский пролив… Но каким конкретно образом вы собираетесь создать обстановку международной напряженности?

– Думаю, при твоей работе очень важно следить за новостями, угадал?

Эллек кивнул. Грек продолжил:

– Помнишь, несколько лет назад на Среднем Востоке вышел небольшой конфликт? В ОАЭ? Один из эмиратов, Умм-аль-Амнах, отделился и стал независимым государством. Весь мир говорил, что за этим делом стоит Ливия – разумеется, при поддержке Советского Союза. Так вот, на самом деле ливийцы тут ни при чем. Уж я-то знаю. Это ведь я отправлял людей и оружие в Умм-аль-Амнах. Никакие ливийцы, как, впрочем, и представители других государств, в конфликте участия не принимали. Дело было сугубо внутреннее. Как только в Умм-аль-Амнахе обнаружили нефть, старый эмир Квоззохок сразу рассорился с правительством ОАЭ. Они и раньше-то не слишком ладили, вот эмир и решил, что не потерпит, чтобы Эмираты извлекали из добытой в его владениях нефти выгоду. Переворот, конечно, оказался для ОАЭ неприятной новостью, и в результате от Квоззохока отвернулись правительства всех западных стран – еще бы, кому захочется ссориться с Эмиратами? Если выбирать между ними и Умм-аль-Амнахом, у последнего никаких шансов. Ливия и Советский Союз пробовали наладить отношения, но с ними Квоззохок дружить не захотел. Ничего удивительного, что на Западе Ливию сочли имеющей к перевороту прямое отношение. Я стараюсь быть очень осторожным и не хочу, чтобы кто-то напал на мой след. Поэтому все контракты с наемниками, а также все закупки оружия и амуниции были от имени компании «Еврокорпс». Ее легко отследить – сначала выйдете на лихтенштейнский холдинг, потом на панамскую компанию с номинальными директорами и всего одной акцией, которая принадлежит «Сахд-ас-Сах», ливийской компании, занимающейся торговлей оружием. Прямо сейчас в Умм-аль-Амнах прибывают солдаты, оружие и амуниция. У них там опять возникла небольшая проблема. Так что, если кто-то захочет узнать, кто помогает эмиру, ответ прост: Ливия.