нее выходят отвратные. Перебарщивает с фруктами. То есть в пудинге должно быть хоть немного пудинга, правда? Где карамель, где шоколадная тянучка?

Алекс отложила нож и вилку.

Мэтт наклонил голову к тарелке и как ни в чем не бывало стал жевать спагетти.

— Думаю, ты хотел сказать «Алекс», — произнес Патрик. — А не «Клэр».

Мэтт перестал жевать:

— Что?

— Ты назвал Алекс «Клэр».

— Да? — Мэтт встретился глазами с Алекс. — Правда?

— Ага, — ответила Алекс.

— Должно быть, потому что вы здесь вместе, обе.

— Ясно, — сказала Алекс.

— Это как если ты говоришь со своим братом по телефону, а потом зовешь меня «Саймон».

— Знаю. Все хорошо.

— С кем угодно такое бывает, — добавил Мэтт. — Когда сестра приезжает в гости, моя мама зовет меня «Карен».

У Алекс зазвонил телефон, она взглянула на экран.

— Руби звонит. — Она постаралась, чтобы никто не заметил, с какой радостью она выбирается из-за стола. — Я поговорю с ней на улице.

Она поспешно выбежала из домика и взяла трубку.

— Ну и как оно? — спросила Руби.

— Я проспорила. — Алекс быстро зашагала, чтобы отойти подальше от дома.

— Проспорила?

— Поездка просто кошмарная.

— Ох, Ал. Я не собиралась с тобой спорить, — вздохнула Руби. — Что именно в ней кошмарного?

— Уф, да всего и не перечислить, — Алекс упала на скамейку у озера. — Во-первых, Скарлетт уже ненавидит меня, потому что я убила фазана.

— Ясно, — сказала Руби и, помолчав, добавила: — Убила от злости или как?

— Патрик его сбил. А потом стоял и смотрел, как тот колотится в мучениях. Патрик брезгливый, словно ребенок. Бедный фазан очень страдал.

— И ты вмешалась. Правильно сделала.

Алекс подняла глаза на озерную гладь. Как природа может быть настолько умиротворенной, в то время как ей так тревожно.

— Патрик меня за это возненавидел, это точно. Такой человек и в страшном сне не приснится. Руби, он пытается соревноваться со мной буквально во всем. Словно все время хочет доказать, что он лучше. Доказать кому-нибудь, да кому угодно! Он просто ненормальный.

— Наверняка похож на моего отчима. Я всегда позволяю ему выигрывать, лишь бы не усложнял жизнь.

— Я пыталась сделать то же самое, когда мы плыли наперегонки в бассейне, но это же невозможно. Человеку сорок три года, а он до сих пор не разбирается в простейших законах гидродинамики.

Пауза.

— Вы с ним плавали на скорость?

Алекс кашлянула:

— Не совсем. Но вроде того. И я сразу остановилась, как только поняла, что происходит. После того как…

— После чего?

— Ничего.

Снова пауза. Алекс разглядывала свои ботинки.

— Что там с Клэр? — Руби говорила медленнее, чем обычно, словно тщательно подбирала слова. — Какая она?

— Она просто чудо. Такая заботливая и предупредительная. — Алекс не нужно было выбирать слова, они уже были наготове и сами вылетали изо рта. — Она обожает готовить; видимо, чертовски расслабляющее занятие. А за завтраком она наливает молоко в кувшинчик. Кувшинчик!

Снова пауза.

— Ясно.

— То есть, разве кто-то пользуется кувшинчиком? Я такое видела только в рекламе по телику. Понимаешь? Она идеальна. Она сделала мне безалкогольный коктейль, чтобы я не чувствовала себя неловко. Она дьявольски заботливая.

— Это что, сарказм?

— Нет! Но это ведь сущий кошмар! Она чересчур деликатная, всегда улыбается, всегда такая здравая и спокойная. Она даже купила мне подарочный сертификат в спа-салон.

— В самом деле? Ты ведь уже встречалась с ней раньше, правда?

— И она не пошла сегодня на гольф, потому что Мэтт сказал ей, что я не выношу рыбу, а она собиралась сделать рыбу на обед, и вместо этого ей пришлось сделать спагетти — но не с готовым соусом, не-е-ет, она порезала чеснок и все-все-все, — а я чувствовала себя, знаешь, будто она взрослая, а я ребенок и мне место за детским столиком вместе со Скарлетт и Пози.

— Ясно, — Руби по-прежнему тщательно взвешивала слова. — Но отмотай назад немного. Кто такой Пози?

— Воображаемый кролик Скарлетт.

На том конце трубки повисла тишина.

— Кажется, я тебе о нем говорила, — добавила Алекс.

— Я бы такое не забыла.

— Пози меня ненавидит. Все время ехидничает, говорит, что я убийца фазанов. И что я жирная.

Снова молчание.

— Ясно. А как ты поняла, что он это говорит?

Алекс раздраженно зашаркала ботинками по дорожке:

— По реакции Скарлетт!

— Ты не жирная.

— Ну и, очевидно, не убийца. Но Скарлетт ведет себя так, будто пытается его урезонить, говорит ему, что, может быть, я не убийца, и что для кроликов я, скорее всего, не опасна, и…

— Возвращайся домой. Прошу тебя, возвращайся, Ал. Я тоже сбегу от своих, и мы встретим Рождество с Кевином. Покормим его рождественскими колбасками.

Алекс обычно недолюбливала таксу по имени Кевин, которая страдала метеоризмом, но даже это сейчас звучало как отличная идея.

— Я не могу, — наконец сказала она.

— Почему нет?

— Потому что если я сейчас удеру ото всех, то они подумают, что я обиделась, и мне будет неловко ними встретиться снова.

— Ох, Алекс.

— Хуже всего знаешь что? С каждым днем все больше хочется выпить.

— Ты же так много сделала, чтобы завязать. Не вздумай сорваться из-за какого-то дурацкого Рождества.

Алекс промолчала.

— Надеюсь, Мэтт рассыпается перед тобой в благодарностях. Он же понимает, что его девушка — просто кладезь терпения, да?

Алекс по-прежнему не отвечала.

— Ал?

Молчание.

— Ал? Мэтт ведет себя как кретин, да?

Алекс снова зашаркала ногами по земле:

— Он уже ездил сюда раньше. Вместе со Скарлетт и с Клэр. И когда Клэр захотела провести Рождество вместе, он предложил съездить сюда еще раз. И… мне он ничего не сказал, пока мы не выехали из дома.

Руби присвистнула:

— Это просто капец, Ал.

— Хотя он не врал. Всего-навсего забыл рассказать.

— Теперь я понимаю, почему ты слегка… гм… удрученная.

— Меня и правда все достало, но я думаю, Мэтт поступил честно; по крайней мере, мне так кажется.

— Ты знаешь, я считаю Мэтта отличным парнем, но… легкомыслие — это не то слово. Это просто свинство! Давай, Ал, выбирайся оттуда, объяснишь все Мэтту позже. Нельзя же мириться с таким хамством!

— Слушай, мне пора, я побежала, — Алекс бросила трубку. Сочувствие Руби было еще труднее выносить, чем ее сарказм.

Алекс немного посидела на скамейке. Она чувствовала, что пора вернуться в домик, но никак не могла прийти в себя.

А ведь она даже не рассказала Руби о своих страхах. О том, что вся поездка — это задумка Мэтта и что он лжет ей раз за разом.

Но этого она Руби сказать не могла. Потому что боялась посмотреть на свои тревоги со стороны,