— Дааа, фонарик бы не помешал. Ну, или магический светляк Лиссы, — вздохнула я.

Все-таки я сильно завишу от окружающих. Магии своей у меня нет, а так здорово было бы, если бы магические способности раздавали на входе в параллельную реальность. Или как в компьютерной игре предлагали выбрать подходящего персонажа.

Наверное, зря я вспомнила о Фредди, что любил скрежетать острыми ножами на пальцах по всяким стенам, пугая подростков до поросячьего визга, потому что теперь тьма еще и заскрежетала.

— Сэр Толеснал, это вы? — Чувствуя себя блондинкой из фильма ужасов, которой ночью приспичило спускаться в подвал, отправиться в ветхий, заброшенный дом с приведениями или совершать прогулку в лесу (нужное подчеркнуть), где уже нашли пару-тройку изуродованных трупов.

Обычно блондинка тоже недоуменно интересуется, а не ее ли это супруг или парень издает странные звуки. В ответ с ней всегда происходит нечто кровавое и ужасное. Я инстинктивно попятилась в сторону выхода. Мало ли что. Иногда лучше отступить, чем поплатиться за излишнее любопытство.

Внезапно темные глубины коридора озарила яркая желтая вспышка, по стенам, потолку и полу живыми змеями проползли многочисленные молнии, высвечивая каждую выбоину в каменных стенах. Грома не было, только ошеломительно слепящий свет, от которого в глазах образовались разноцветные круги. Я тут же споткнулась о какую-то неровность пола и полетела на пол пребольно ударившись спиной.

— Матерь божья! — Воскликнула я и сама удивилась, что мой вопль густо замешанной на боли досады оказался вполне себе цензурным.

— Спасибо, за комплимент. — Незнакомый женский голос прозвучал неожиданным мягким бархатом. — Я уверена, что мать бога — очень достойная женщина, но я — не она.

— А кто же ты? — Осторожно поинтересовалась я, справедливо рассудив, что злить того, кого ты даже не видишь недальновидно.

Мало ли кого угораздило появиться перед тобой.

— Я Рэйконхи — хранительница этого места. — Спокойно ответил тот же голос, даже не обидевшись, что мы друг другу не представлены, а я ей панибратски тыкаю.

— Кто-кто? — на всякий случай уточнила я, отчаянно моргая, чтобы вернуть утраченное зрение.

— Рэйконхи — хранительница этого места. — Терпеливо откликнулась та.

То ли ей по жизни присуще ангельское терпение, то ли ее редко кто понимает с первого раза и пришлось смириться с этим фактом.

— Хранительница пещеры? Да от кого ее охранять? Что вообще здесь можно украсть? Сталактиты? — Все еще пытаясь разогнать упорно стоящие перед глазами цветные круги, удивилась я.

Мои усилия не пропали втуне, зрение постепенно возвращалось, а это не могло не радовать. Мало кому хочется лишиться такого важного чувства и заполучить вместо реальной картины окружающего мира разноцветные круги. Слишком уж неравен обмен, какой калейдоскоп не предложи. С небольшим напрягом, но, наконец, я различила даже, что прямо передо мной находится сотканная из света фигура. Несомненно, она принадлежала женщине, что было и так понятно по ее мелодичному голосу. К тому же Рэйконхи сама призналась, что является хранительницей, а не хранителем. Иными словами — особой женского рода.

— Да мало ли. — Неопределенно изрекла хранительница. — Когда-то здесь обитали драконы, а слухи об их несметных богатствах всегда привлекали толпы любителей легкой поживы.

— Умыкнуть золото у дракона можно назвать «легкой поживой»? — Изумилась я, вставая на ноги. — Я бы назвала это «изощренный способ самоубийства».

Мир вокруг все еще отдаленно напоминал полотно импрессиониста. Из-за дезориентации в пространстве меня немного качало, словно моряка, впервые ступившего на сушу после годового плаванья на парусном судне.

— Когда впереди маячит золото, многие горячие головы забывают об осторожности в стремлении набить свои карманы. Драконы, в их понимании, из разумной расы превращаются в тупых ящериц-переростков, которых не облапошит только дурак. И, разумеется, у этих охотников за сокровищем всегда наготове имеется один или два «беспроигрышных» плана, которые раньше точно никому на ум не приходили. — С каким-то мрачным сарказмом пояснила она, будто лично ее очень забавляла бессмысленная возня новоявленных золотоискателей.

— И как? Удачи бывали? — Не могла не поинтересоваться судьбой бедолаг я.

Может, хоть кому-то из них повезло. Хоть кто-то пережил безумную затею.

— Нет. — Я увидела как фигура отрицательно качнула головой. — Драконы никогда не прощают тех, кто тянет руки к их собственности. На склонах этой горы хватает пепла и далеко не весь извергло из себя жерло вулкана. Ты тоже пришла сюда в поисках золота, иномирная девочка?

«Иномирная девочка?» — изумилась про себя я, не зная чему следует удивляться больше: тому что непонятная хранительница, обитающая в богом забытой пещере, вход в которую был засыпан снегом чёрт знает сколько времени назад, прекрасно осведомлена о моём иномирном происхождении или тому, что она назвала меня девочкой. Но тут вспомнила, что это всего лишь сон, а во сне допустимы любые странности. В конце концов все происходящее вокруг является плодом моей разгулявшейся фантазии. Мне даже стало немного жаль красивого сияния камней и мягкого свечения стен, так необыкновенно преобразивших пещеру, с которыми немного жаль расставаться при пробуждении. Пусть это всего лишь иллюзия, но такая прекрасная, что оставаться в её плену как можно дольше казалось хорошей идеей. А что? Тепло, красиво. Даже компания имеется. Вернуть бы ещё зрение и совсем здорово будет. Но это в идеале. А идеалы в нашей жизни большая редкость ибо, как говориться, нет в жизни совершенства. М-да. Что-то меня на философию потянуло.

Настала моя очередь отрицательно качать головой в ответ на вопрос о моём интересе к золоту драконов. Не то чтобы я была убеждённый бессребреницей, для которой денежные знаки и драгоценные металлы пустой звук. Грешна. К чему лукавить перед самой собой? Но всю жизнь бегать от гнева дракона? Пусть даже от одного-единственного и преклонных лет. Ну уж нет. С меня достаточно тех проблем, что уже есть и искать другие до кучи я не намерена.

— Как? Тебя совсем не волнуют несметные сокровища драконов? Если так, тогда ты самое странное существо из тех, что когда-либо ступали на эту гору. — Заметила она и в её голосе явственно послышались насмешка.

Терпеть не могу когда кто-то потешается надо мной и хотела было обидеться, но передумала. Как не прискорбно это признавать, но отчасти она права. Полностью нормальные люди не станут лазать по горам практически без снаряжения и приставать с расспросами к гадалкам, троллями, демонам, а теперь ещё и к дракону.

— Скорее необычная. — Поставила я хранительницу. — Думаю это слово ко мне больше подходит.

— Возможно. — Неопределенно хмыкнула она. — Так что же привело тебя сюда, иномирная девочка? И как получилось, что я чувствую кровь древнего дракона в твоих жилах?

Я пожала плечами. Интересно, о чем это она? Единственный раз, когда мне довелось соприкоснуться с кровью дракона (кстати, и на вид, и на вкус она оказалась жуткой гадостью) это в адском озере, куда нас с Тиграшем изволил окунуться мой так называемый жених Аполлион. Между прочим, не последняя фигура в аду и брат адской девы Нефры, которая в свою очередь является возлюбленной верховного демона. К слову, очень ревнивой возлюбленной. Но после этого случая мы с Тиграшем тщательно вымылись. Неужели даже после тщательной помывки в бассейне с привлечением рыбок, запах крови древней рептилии все ещё можно учуять? Это ж каким обонянием надо обладать? Но вслух я предпочла задать совсем другой вопрос: