Суди меня по правде Твоей, Господи, Боже мой, и да не торжествуют они надо мною;

Литиция научилась ценить человеческие жизни. Она почти никого не убила за этот год. Даже из тех, кто точно заслуживал смерти. Потому что существовать без ног или рук намного страшнее быстрой смерти. И они это заслужили.

Да не говорят в сердце своем: "хорошо! [хорошо!] по душе нашей!" Да не говорят: "мы поглотили его".

Да постыдятся и посрамятся все, радующиеся моему несчастью; да облекутся в стыд и позор величающиеся надо мною.

Вильгельм IV выгнулся. Из его горла потоком хлынули шуршащие крылья. Что это? Грехи, надежды или сожаления человеческие? Что бы это ни было, оно покинуло мир сумеречного Лондона. И Литиция с превосходством посмотрела на одержимого.

Король Великобритании оскалился и резко дернулся, ломая шею себе и своему носителю. Остатки глаз на его спине помутнели.

Да радуются и веселятся желающие правоты моей и говорят непрестанно: "да возвеличится Господь, желающий мира рабу Своему!"

И язык мой будет проповедовать правду Твою и хвалу Твою всякий день.

Сестра Литиция вытерла пот со лба, вздохнула, сняла перчатки и сжала в ладонях черные четки.

– Скоммуниздился, гребанный рогоносец!

– Мы упустили его, – перевел Альфедж.

Аделаида смотрела на тело бывшего мужа растерянно. Она так долго мечтала об этом, что сейчас не верила происходящему. Она очнулась только, когда ее хлопнули по плечу и зычный голос произнес:

– Елей тебе в почки, графиня. Справилась на ура! Видела его глаза? Он же почти окочурился от неожиданности.

Преподобная Литиция, как обычно, не соблюдала формальности и этикет. Она уселась прямо на живот бывшего короля и раскурила изогнутую трубку.

Она была изгоем правительства целых год. Носилась по стране беспощадно крушила демонов и воскрешала целые деревни от болезней.

Она являлась создателем тайного правительства – единственной силы, пытавшейся противостоять действующему королю Великобритании. Полгода им понадобилось, чтобы сколотить коалицию, еще столько же, чтобы подготовить будущую королеву на смену узурпатору и добраться до Вильгельма IV.

– И что теперь? – Аделаида мяла платок в руках, не зная куда кидаться. К монахам, деловито проверяющим комнату на предмет сейфов или к гвардии, застывшей у дверей.

Гвардейцев сдерживал архиепископ Кентерберийский. Лицо слишком высокое, чтобы насаживать на штык, но отнюдь не королевское. Сэмюэл Уилберфорс получил сан всего несколько месяцев назад. Но его слово имело вес даже в Ватикане.

– Преподобная Литиция, с завтрашнего дня вы – новая святая Британии. Возможно, вас даже канонизируют, – прокричал архиепископ, на мгновение теряя лицо и возвращаясь к своим корням. Сквозь маску преосвященства проступили энтузиазм, всепрощение, усталость и бледность.

– Боже упаси! – испугалась Преподобная Литиция и поспешно свалила. Вывела королеву на террасу. Подальше от людей. – Завтра приедет Виктория, коронуем её и танцули устроим. Потрясем телесными слабостями.

Она даже глаза прикрыла от удовольствия. На свежем воздухе курить было приятней.

– Точно ли все будет хорошо? – за год, проведенный рядом с чудовищем в теле Вильгельма IV, Аделаида нахлебалась властью по горло. Перенесла два выкидыша, зарекомендовала себя отличным шпионом, и просто выжила. Теперь она хотела только покоя.

– А ХЗ. В монастырь пойдешь?

– Нет. Нет! Ты обещала…

– О’кей, не выпрыгивай из чулочно-носочных. Будет тебе и дом, и слуги, и отвальные. А за это будешь новую королеву обучать и муштровать. Она ж еще мелкая. Норм? – Литиция не слишком волновалась об окружающих. Она вела довольно замкнутый образ жизни. Что творится в ее голове, не смогла бы сказать даже ее наставница Преподобная Аврора.

Аделаида восхищалась этой женщиной. Именно она помогла ей выжить, собраться с силами и вырваться из лап демона. Все будет так, как она сказала.

– Как пожелаете.

– Ха, кто тут королева? – Литиция зажала трубку в углу рта и пересчитала серебряные пули в револьверах, – Надо бы заскочить к Шарлю за новой партией. Я слишком долго пряталась. Пора устроить массовую зачистку территории. Кто там у Пирожка в любимчиках?

– Преподобная Литиция!

– Да хорош, сестренка. Расслабься! Мы укокошили говнюка. Пора привести Лондон в порядок! А потом можно и отдохнуть.

***

Отдыхать Литиция предпочитала на кладбище. Могилы тихие. Народа немного. Тропинки, заросли, романтика одним существительным. Хоть песни пой. Что она и делала периодически. Возле своей любимой могилы, в изголовье которой стоял серый небольшой крест с тремя словами.

«Здесь покоится Богомол».

Покоилась там дай Бог 1/30 часть Преподобного. Но сколько смогли умыкнуть из логова демона, столько и закопали.

Пела Литиция в основном «Ели мясо мужики», потому это была единственная песня, не считая гимна России, из её прошлого, которую она помнила полностью.

Ей казалось, что 1/30 Преподобного слушает и немного радуется.

После таких прогулок монахиня обычно шла в бар, нюхала пары алкоголя, но никогда не пила. А в пустом гостиничном номере засыпала без сновидений. Она была не стандартной монахиней и уже год не могла пить.

Признавать, что все еще скучает по занудному напарнику, было всегда трудно.

Она упустила демона, убившего его, теперь он найдет себе новое тело.

Она должна быть готова.

***

На следующий день Преподобная Литиция встретилась с будущей королевой. Принцессе Виктории исполнилось одиннадцать лет. Она умела возводить в степень четырехзначные числа и знала все исторические даты. Включаете те, которые еще не наступили.

– Не мне вам советовать, но почему бы не построить высокую башню с часами? – поинтересовалась Литиция после объявления официальной даты коронации. Ждать принцессе придется еще семь лет до совершеннолетия. Аделаиду и архиепископа Кентерберийского назначили её опекунами. И фактически, Аделаида осталась правящей королевой. Впрочем, она была настолько далеко от жажды власти, что её можно было бы только пожалеть.

– Интересная идея. Зачем? – милая девочка с прекрасной прической посмотрела на нее наивно и заинтересовано. Ее глаза читали собеседника, как открытую книгу. Виктория с детства обладала удивительным даром видеть людей насквозь. В отношении Литиции она уверилась в мысли, что монахиня является ангелом мести, посланным на землю, чтобы наказывать отступников. В чем будущая королева была отчасти права.

– Представьте, приезжает гость в Лондон, а там: БИГ БЭН!