– А здесь как ни сделай — всё равно опасно будет, – возразил Морти, – вопрос только в том, кого выбрать.

– Нам нужен тот, в чьё желание нам отомстить поверят все, – принимая идею Морти, проговорил Тео, – иначе нет смысла.

– Погоди, – остановил его Хасид, – ну вот, допустим, найдём мы такого студента, что, на мой взгляд, почти нереально, а дальше-то что?

– Он постепенно выведает, есть ли другие шпионы, — это раз, и узнает, где основной лагерь Блайвилей — это два. А потом уже будем думать, что делать. Надо решать задачи, так сказать, в порядке очереди. Но главный вопрос в другом.

– В чём? – все посмотрели на невероятно гордого своей сообразительностью Морти.

– Насколько я понял из записей, – начал Морти и пояснил, заметив удивлённый взгляд Кармайкла, – естественно, я наведывался в библиотеку, а как же иначе — интересно же. Так вот, эта самая Великая Лестница даст победителю доступ к некой Силе, при этом не принципиально, кто это будет — тот, кто напал, или тот, кто оборонялся. Ей, я так понял, вообще без разницы. Так вот главный момент, который мы, как мне кажется, упускаем: нам надо не только отбить нападение, нам надо однозначно победить. А это потребует серьёзной подготовки на самых разных уровнях.

– Согласен, – помолчав, кивнул Биэль, – мы один раз отбили нападение, но не победили в полном смысле этого слова, сами знаете. И никакая Лестница, ни Великая, ни самая обыкновенная, нам не открылась. Надо было добить и самого Александра, и его воинов, но Генрих не хотел смерти старому другу.

– За что и поплатился, – мрачно добавил Харви.

В комнате повисло тягостное молчание, которое нарушил тот же Мортимер.

– Так вот, – продолжил он, – я что предлагаю-то… Завербуем студента, разузнаем, что и как, а потом он, этот наш лазутчик, намекнёт кому надо, что я, например, тоже не в восторге от того, что меня здесь не ценят…

– Да за что тебя ценить-то? – привычно проворчал висящий на карнизе Кеннет, – одна сплошная головная боль от тебя.

– Ты не прав, – с упрёком покачал головой Тео, – Морти оказался очень даже на своём месте. Только я пока не понимаю, что нам это даст — то, что ты как бы недоволен.

– Я смогу тоже стать шпионом, – подбоченясь, сообщил будущий лазутчик, – и узнаю всё, что нам нужно. Стану… как же это… я читал в одной книжке… «агентом спецслужб», вот!

– Какой только ерунды ты не читаешь, – буркнул Кеннет, который периодически начинал ревновать Теодора ко всем окружающим, так или иначе становящимся к ректору ближе. Не распространялась его неприязнь только на призраков и почему-то на Хасида. – По тебе и видно…

– А хочешь, я и тебе достану почитать? – тут же предложил Мортимер от чистого сердца, – там такие истории есть — зачитаешься!

– А вот хочу, – с вызовом откликнулся мышь, – надо же понимать, какой гадостью ты себе голову забиваешь…

– Не отвлекайтесь от насущных задач, – остановил спорщиков Кармайкл, – давайте решать, что делать с потенциальным шпионом во вражеском лагере. К сожалению, демоны сразу отпадают, так как всем известно, что мы в такие игры не играем. Не по характеру нам, что уж тут говорить, так что не поверит никто.

– Опасно это, ох, опасно! – покачал головой Джулиан. – Я как вспомню взгляд того, который ко мне приезжал, так мороз по коже.

– Я подумал про Морригана, – постукивая пальцами по столу, сказал Хасид, – но он парень прямой при всех его вывертах. Не поверят нам, если он вдруг начнёт интриги плести. Такому, как он, проще своё недовольство впрямую высказать.

– Верно, – не стал спорить Тео, – мог бы Саймон Кайс, из боевиков, но уж больно он мутный сам по себе, не стал бы я ему доверять ни на грамм.

– Проблема в том, что мы пока их плохо знаем, – задумчиво сказал Биэль, – хотя мысль у меня есть. Впрочем, я почти уверен, что вы станете меня переубеждать.

– У меня тоже есть, – Морти сидел непривычно серьёзный, – и тоже, боюсь, для остальных неоднозначный. Зато беспроигрышный: уж если кому и поверят, то ему.

– Ну нет, – внимательно посмотрев на друзей, протянул Хасид, – вы с ума сошли?

– Не веришь, что он сможет работать на нас? Точнее, что согласится? – хитро улыбнулся Морти. – Значит, и у других сомнений не возникнет.

– Давайте попробуем поговорить, – предложил Тео, – в крайнем случае, сведём всё к … как ты их называешь?

– Психологические тесты, – подсказал Морти.

– Кеннет, дружок, поработай ещё раз посыльным, пожалуйста, – повернулся ректор к своему секретарю, – слетай и пригласи к нам Огюста Стендриджа.

– Кого?! – Кеннет чуть не грохнулся на стол, но вовремя затормозил крыльями и шмякнулся на плечо Теодора. – Этот-то вам зачем? Вы же не хотите сказать…

– Именно так, мой друг, именно так, – Тео почесал мыша за ухом и повторил, – слетай, пожалуйста. Он по идее сейчас у себя в комнате.

– Нет, я слетаю, конечно, раз ты просишь, – проворчал Кеннет, – но предупреждаю: мне очень не нравится эта идея.

– Она никому не нравится, – философски пожал плечами молодой ректор, – скажу тебе больше — сложившаяся ситуация вообще не предполагает решений, которые хоть кому-то могут понравиться. Здесь, как говорится, нужно из плохих вариантов выбрать наименее отвратительный.

Кеннет тяжело вздохнул, осуждающе покачал головой, но послушно вылетел в приоткрытое для него Биэлем окно. В кабинете воцарилась тишина, но, как ни странно, она не была ни тяжёлой, ни мрачной — скорее, сосредоточенной.

Через несколько минут в дверь неуверенно постучали, и Тео, переглянувшись с друзьями, негромко сказал:

– Открыто, заходи.

Огюст Стендридж, неуверенно шагнувший в ректорский кабинет, замер на пороге, с недоумением рассматривая собравшихся в нём руководителей академии. Видно было, что он искренне недоумевает, зачем его сюда позвали.

– Здравствуйте, – тем не менее проговорил он, переступая порог, – вы меня звали?

– Здравствуй, Огюст, – взял на себя переговоры Теодор как глава академии, – проходи, садись, разговор у нас будет непростой и не совсем обычный, если можно так сказать…

– Если что, – неожиданно произнёс Стендридж, – меня всё устраивает, я не прошу вернуть меня домой.

Присутствующие задумчиво переглянулись, а Огюст молча переводил взгляд с одного на другого.

– То есть тебе не хотелось бы, чтобы с академией произошло что-нибудь несимпатичное? – не удержался и влез в разговор Мортимер.

– Не хотелось бы, – помолчав, осторожно ответил Огюст, – а почему вдруг возник такой вопрос?

– Да ты проходи, садись, – Теодор показал растерянному и напряжённому юноше на свободное кресло, – в ногах, как говорят, правды нет.

Стендридж кивнул и осторожно сел в недовольно скрипнувшее под его немалым весом кресло.