— Вам легко говорить, сеньор Престон! Вы забываете, чтов этом городе я никто, обыкновенная телефонная девица. Так меня называют, когдагоспода в хорошем настроении. А они не всегда бывают в хорошем настроении.Такие девицы как я, обязаны делать то, что говорят, иначе им грозятнеприятности. Серьезные неприятности. И всем на это наплевать. Так этим шлюхами надо, говорят в таких случаях, ничего иного они и не заслуживают. Вот чтоговорят о нас люди. Вы слышали, конечно, сеньор Престон, об одной телефоннойдевице в этом городе, которая ослепла? А другой плеснули в лицо сернойкислотой. Известно вам об этом?..

Изабелла говорила быстро, но внятно. У нее было времявыработать собственную философию, и я не собирался с ней спорить.

— Вы правы, я разыграла перед вами комедию, и вы ейповерили. Мистер Свенсон тоже мне поверил. Он дал сто долларов и сказал, чтобына несколько дней я исчезла с горизонта.

Я не смог удержаться от смеха.

— Почему вы смеетесь?

— Да так просто! Круг замкнулся. Старик Моралес дал мнесто долларов, чтобы я нашел Хуаниту, а Свенсон дал вам сто долларов, чтобы выее выдумали!

Судя по виду Изабеллы, она отнюдь не считала забавным этосовпадение.

Я задал еще несколько вопросов, но ничего нового от нееболее не услышал. Когда же объявил, что ухожу, Изабелла словно взбесилась.Потребовала сказать, что я решил в отношении агентов из иммиграционногоуправления, ожидающих внизу в холле. А я, признаться, совсем забыл про этувыдумку. Пришлось пообещать сказать им, что произошла ошибка. Кажется, я ееубедил. В половине седьмого направился в «Круглый бар», улицы все былизапружены автомашинами.

«Круглый бар» представляет собою в плане скореевосьмиугольник, но вряд ли разумно называть питейное заведение «Восьмиугольныйбар». Это место встречи деловых людей, в нем немало уютных отдельных кабинетов,некоторые из них арендуются постоянными клиентами. Я спросил, где находитсякабинет Свенсона, мне предложили подняться на второй этаж. На лестничной клеткев кресле сидел крупногабаритный тип в зеленом костюме, при моем появлении онвстал и загородил дорогу.

— Куда идете?

— В кабинет мистера Свенсона. Он назначил мне свидание.

А вы что, местный метрдотель?

— Я тут на все руки. Догадываетесь, что имею в виду?

У вас в карманах при себе нет ничего лишнего?

— Портативный миномет, если вас это интересует!

— Очень интересует. — В его руке вдруг появилсяпистолет. — Лицом к стене, руки вверх!

Я повиновался. Он обыскал меня, обнаружил мою пушку, что-топробурчал и вытащил ее из кобуры.

— Можете обернуться. Как зовут?

— Престон, — сказал я, оборачиваясь. — МаркПрестон, ПОДХОДИТ?

— Годится. Именно это имя мне и называли. Шеф готов васпринять.

Он подтолкнул меня вперед, провел к кабинету Свенсона иоткрыл дверь. Стол был накрыт на четыре персоны, но, на мой взгляд, время былоне подходящее для чревоугодия. Свенсон сидел на стуле лицом к двери. В рукедержал «люгер». Увидев меня, расслабился немного, сунул пистолет за пояс.

— Ждали кого-нибудь другого?

— Не исключено. Входите и закрывайте дверь. Я вошел вкомнату и уселся за стол. Свет хрустальной люстры отражался в серебре столовыхприборов. Я потянул веточку петрушки из блюда с закуской, где таяли кубикильда.

— Вы настаивали на встрече со мной, — сказал яСвенсону, жуя петрушку. Это ему явно действовало на нервы. — Я только чторасстался с одной из ваших приятельниц. Ее зовут Изабелла.

Рот Свенсона скривился гримасой.

— Изабелла? Кто такая?

— Вопрос задан не правильно, Свенсон! В школе учатспрашивать не «кто такая», а «кто она». Впрочем, вы ее прекрасно знаете. Это такрошка, которую вы мне вчера вечером подослали. Но сутки назад она называласьпо-другому и выглядела гораздо толще.

— Ну и что? — рявкнул Свенсон. — У вас что,живот от этого разболелся?

— Нет, не разболелся, я чувствую себя прекрасно. Чегоне скажешь о подлинной Хуаните. Ведь это ваша вина, а, Свенсон? Вот она где,разгадка тайны! Вы убили Хуаниту и теперь готовы истребить всех жителей города,лишь бы выйти сухим из воды, не так ли?

— Совсем спятили! — пробормотал он. — Вы,Престон, совсем спятили! Если воображаете, будто я прикончил Хадсона и Хартли,значит, у вас совершенно шарики за ролики зашли.

Я взял еще веточку петрушки и потыкал ею в сторону Свенсона.

— Ваша взяла, Свенсон. Вовсе я так не считаю, будто вы— убийца. Может быть я малость и спятил, но не настолько все же, чтобы являтьсяк вам сюда словно младенец, если бы считал вас убийцей. Впрочем, хватитговорить обо мне. Поговорим лучше о вас. Почему вдруг понадобилось так срочноменя видеть, зачем вся эта артподготовка и кого вы еще ждете в гости?

Свенсон потрогал «люгер», словно хотел удостовериться, чтоон на месте.

— А разве вы не догадываетесь? Мы ожидаем Смайноффа.

— Почему?

— А он заявил, что намерен меня прикончить. Вот почему.Это начинало становиться интересным.

— Прикончить вас? А чего ради?

— Этот тип совершенно трюхнулся. Когда Хартли пришилХадсона, он…

— Стоп, стоп! — я жестом остановил его. — Нетак быстро. Начнем сначала. Так вы говорите, что Хартли ликвидировал ГрегаХадсона?

— Ну разумеется! Я думал, вы в курсе. После встречи свами Хадсон предупредил Хартли. Он хотел смыться из города и нуждался вденьгах. Сначала Хартли отнесся к этому спокойно. Но потом вы явились вконтору. Он решил тогда, что Хадсон становится опасным. Если бы полицейскиесцапали этого парня, он не задумываясь выложил бы все, что знает. Только вырасстались с Хартли, как тот помчался к Хадсону. И прикончил его.

Я решил съесть еще веточку петрушки.

— Скажите, пожалуйста! Стало быть, дело можно считатьзакрытым! Избавившись от Хадсона Хартли всю ночь прорыдал в свою подушку. Анаутро отправился к себе в контору и, мучимый угрызениями совести, решилпокончить с собой. Воткнул себе в спину кухонный нож. Засим занавес!

— Очень смешно! — ухмыльнулся Свенсон. — Нет,все было не так! У Смайноффа нервы не выдержали. С такими придурками никогданельзя дело иметь. Тратишь уйму сил и энергии, чтобы создать серьезноепредприятие, а потом из-за какого-нибудь недоноска все идет прахом!