нет связи, а она есть.

Иэнель кивнула — она это знала.

— Так вот, между этими частицами, есть те, которые реагируют и взаимодействуют исключительно только с теми энергиями, что мы потом трансформируем в магию — эфели — так они называются. Вот именно это и выжег Нейдан, и теперь он стареет как человек. Как ты знаешь, у людей восприимчивость к магии ниже, соответственно и стареют они быстрее.

— Подожди… — прищурилась Иэнель, — Так Нейдан получается имел огромный магический ресурс… постой… это тот самый Нейдариан из дома Рисатов?! Маг высшего уровня, который был личным магом и лучшим другом у семьи Дариэнов из Озерного Леса? Это твоя семья!?

— Да, — спокойно ответил Урмэд, — я же представлял его тебе в первый день, думал, ты догадаешься.

— Прости, но видимо от шока я прослушала название его дома, услышав только сокращенное имя, — повинилась она.

Удивлению и досаде Иэнель не было предела. Она получается (правда пока непонятно каким образом) беседовала с особой королевской крови. А Озерный Лес издревле являлся отдельной провинцией, можно сказать королевством в королевстве, со своей историей и традициями. Там даже айны выглядели немного по-другому. Во всем схожие с остальными, они имели чуть более вытянутую вверх ушную раковину. Не такую, как у дайнов, но меньше, аккуратней, благородней. Формы воспеваемого у них цветка Эллимлота, с прозрачными лепестками — того самого, что он рисовал у нее в руке! И цвет волос у всей расы Озерных был серебристого оттенка.

Ходили слухи, что дайны — это как раз те отступники, что не захотели следовать заветам ушедших богов, обратившись к иным — темным. За что те наказали их, отняв алебастровый цвет кожи, благородные черты лиц, зачернили волосы и лишили их магии, а значит и разума.

А еще была интересная особенность, с кем бы не вступал в брак Озерный житель, то наследственность ребенок перенимал именно от них. Но фокус был в том, что они не часто выбирали иных. Только в том случае, когда кровосмешение неизбежно или это был политический союз.

— Но как?! — не вытерпела Иэнель, видя перед собой самого заурядного представителя расы дайнов.

— Терпение, — усмехнулся Урмэд, — После того, как я пришел в себя, моей первой мыслью была, естественно, месть. Дайны спровоцировали такую волну ненависти, что все их близлежащие города захлебнулись в крови. Мы действовали так же беспощадно, как и они, лишь потом заметив, что в городах в основном лишь мирное население. Как только мы расправлялись с городом, на нас наваливались лучшие части профессионалов-даггеров. Кстати, на тот момент у них было много человеческих наемников.

Время шло, через пять вёсен бои и приграничные стычки сошли на нет, и мы, и они устали. А вот когда мы нанесли удар и уничтожили главный в ту пору город империи — Даур и захватили в плен прошлого императора, вот тогда они пошли на перемирие, выплаты контрибуций и возмещение ущерба. Но мертвых этим не вернешь к жизни и Озерный Лес не воскресишь….

Урмэд замолчал, залпом допил вино и разлил остатки в бокалы. Иэнель слушала, затаив дыхание.

— Тот день я помню так же хорошо, как будто это было вчера. Мне в голову пришла мысль, что покончить с дайнами навсегда получится, если действовать изнутри. Тихо насаждая определенные установки, ссоря соседей, проводя диверсии, внося разлад в и так нестабильное общество. Следовательно, расколоть рассеять, и по одиночке уничтожить все очаги их существования. Тем более, так будет легче найти тех, кто убил мою семью. Именно тех, кто участвовал в налётах. А уничтожать их незаметно и наверняка, можно только если самому стать дайном.

Эндвид поддержал эту мысль.

Иэнель икнула и чуть не подавилась вином.

— И вот тогда, твой отец начал искать тех, кто провернул бы эту непростую… кхым, операцию. Кроме меня не согласился никто. Мне нечего и некого было терять, и на тот момент мне было всё равно. Мысли о мести занимали всё моё сознание.

— Ты это сделал осознанно? По своему желанию? — возопила Иэнель до сих пор не веря, что такой сумасшедший нашелся.

— Да, — твердо ответил Урмэд, — Знал, просчитывал риски, и даже холоднокровно прирезал того парня, телом и документами которого воспользовался. Потом я «неожиданно» не вернулся с разведки, и все сочли, что я погиб. Так появился Урмэд.

Иэнель с ужасом смотрела на него. Променять внешность покорителя дамских сердец вот на это! У нее не укладывалось в голове.

— Короче, мы нашли и магов, и способ всё это сделать. Прости, но подробности разглашать я не буду, процесс это сложный, довольно болезненный и к сожалению, необратимый, так что я смирился и давно притерпелся. Ты не против, если я окунусь? — без предупреждений перевел тему он, — Нелегко было опять все это воскрешать в памяти, но пришлось.

Иэнель кивнула.

— Тогда, пока не смотри в ту сторону, — показал на выступающий из скалы камень.

— Да-да, иди конечно — смущенно прошептала она.

Оставшись одна, только что поняла, что так и не спросила его имя. Ведь братьев было трое. Какой именно из них? Если ей не изменяла память, то самый младший был тогда еще слишком мал. Значит, или старший или средний.

А потом вновь навалился стыд. За тот, первый день. Но кто-ж знал то! Отец должен был сразу ей все рассказать, а не играть в шпионские игры.

Урмэд «звездой» растянулся на воде с наслаждением расслабился. Мысли бежали лениво перетекая одна в другую. Как хорошо, что между ними нет больше никакого недопонимания и напряжения, оказывается, это тяготило его. Приоткрыв глаза, лениво наблюдал за Иэнель на берегу. Все-таки Ушедшие Боги за что-то благоволят ему, раз послали её в такой трудный жизненный момент. Просто как луч света в его беспросветном мраке забот и обязательств, постоянной лжи, дикого напряжения и звериной изворотливости. Возможно, это как раз новый стимул, чтобы до конца доделать то, что они с Эндвидом задумали. И сделать жизнь двух народов если не счастливей, то уж спокойней — точно.

Еще, почему-то вспомнился тот последний день перед трагедией.

***

С утра за столом, как обычно, собралась вся семья. В окна светило солнце, ветер играл листьями в саду и те, весело мельтеша, тенями прыгали по стенам. Отец еще вчера уехал Д а рдед, во главе стола сидела мама.

Идеально-гладкие серебристые волосы Н и овинн забраны в высокую прическу, но у висков, по обычаю, заплетено по сложной тонкой косе. С одной стороны стола сегодня уселись сестры, с другой — братья. Рядом с мамой сидела