Очередной стон отвлек Яропольцева от мыслей, и он поспешил к жене. Ольга лежала на диване, с головой укутавшись в мягкий плед, и тихо стонала. Максим наклонился к ней, поправил подушку. «Ничего, милая, потерпи немного. Скоро все изменится. Обещаю», — прошептал он и вышел из комнаты.

Дальше действовал как по-заученному. Собирал информацию по крупицам. Тут словечко, там слушок, здесь подглядел, в другом месте подслушал. И постоянно отмечал в специально заведенном блокнотике аптечные точки, куда поставлялся товар. О товаре он тоже много чего узнал. Это оказалось проще всего. Купил в аптеке аналогичную упаковку, заменил одну ампулу, а украденную отдал армейскому другу, побывав в его родном городе с рабочим визитом. Зять его подвизался в каком-то исследовательском институте и мог спокойно провести анализ содержимого украденной ампулы. Чтобы рассеять возможные подозрения, пришлось сочинить короткую историю, густо замешенную на правде и лжи. Он рассказал про болезнь Ольги и о том, что препараты, которые выписывают доктора, помогают слабо. Дальше пошла ложь. Один знакомый якобы порекомендовал попробовать нелегальный препарат, но Максим опасается, как бы Ольге от него не стало хуже. Вот и решил провести независимую экспертизу, прежде чем применять неизвестно что.

Ответ от армейского друга пришел через сутки. То, что он сообщил, не стало для Яропольцева откровением. Он уже и сам подозревал, что Рокот влез в наркобизнес. Армейский друг предостерег его от опрометчивого поступка, запретив даже думать о том, чтобы испытывать препарат на жене. Заверив товарища в том, что не станет этого делать, Яропольцев начал готовиться к завершающей стадии операции. Он собрал все имеющиеся сведения в пластиковую папку и стал ждать подходящего момента. На случай, если все пойдет не так, как он рассчитывал, подготовился к бегству. Только Ольгу беспокоить раньше времени не стал. Сумка с предметами первой необходимости лежала в кладовке. Вся наличка собрана в потайном кармашке. Документы тоже перекочевали туда.

И вот день икс настал. Вернее, не день, а ночь. Вернувшись из командировки, Яропольцев с удовлетворением узнал, что Рокот ударился в очередной загул. Это значило, что к полуночи он будет в таком состоянии, когда мозг работает максимум процентов на тридцать. До десяти часов вечера Максим просидел возле Ольги. Боль отступила, и жена искренне наслаждалась редкими минутами совместного отдыха. Смотрели юмористическую передачу по «ящику», уплетали вишневый пирог, запивая горячим крепким чаем. Ровно в десять Яропольцев сообщил жене, что ему нужно отлучиться по важному делу. Та забеспокоилась. Только что вернулся, какие могут быть дела в законный выходной? Он, как мог, успокоил ее. Сказал, что обещали похлопотать насчет перевода на высокооплачиваемую работу. Нужно идти. Ольга нехотя отпустила. У порога он остановился и осторожно предупредил: может случиться так, что выезжать на новое место работы придется немедленно, мол, будь готова. Ольга недоверчиво взглянула на мужа, но вопросов задавать не стала. Яропольцеву показалось, что она что-то подозревает. «И пусть. Обратной дороги нет», — отмахнулся он от навязчивой мысли и вышел в ночную тьму.

Рокот вернулся к часу, что называется, на рогах. Вывалившись из такси, на подгибающихся ногах добрался до калитки. Ключ никак не хотел входить в замочную скважину.

— Помочь, приятель? — тихо спросил Яропольцев, неслышно выходя из кустов.

Рокот оглянулся, пьяно рассмеялся.

— А, это ты, друг? Вовремя. — Язык его заметно заплетался. — Заходи, гульнем!

Максим забрал ключи из рук Рокота, отомкнул калитку. Подхватив приятеля под локоть, довел до крыльца. Дверь открылась с первого поворота. Он втащил пьяного Рокота в гостиную, включил свет. «Надо как-то протрезвить его. В таком состоянии от него толку мало». Вспомнив старинный дедовский метод, Максим сжал уши Рокота ладонями и с силой потер их. Тот вскрикнул от боли и, вырвавшись из рук приятеля, зло выкрикнул:

— С ума сошел, придурок? Жить надоело?!

Но Яропольцев и глазом не моргнул, отметив про себя, что голос Рокота стал значительно тверже. Не обращая внимания на возмущение, он коленом прижал его к спинке дивана и продолжил растирать ему уши. Рокот дергался под его весом, как воробей, попавший на оголенный провод. Молотил руками по спине, пытался оторвать ладони Яропольцева от головы, а тот продолжал свое дело. Минут через пять он отступил на два шага назад, а Рокот, вскочив с дивана, двинулся на обидчика, сжимая кулаки.

— Ах ты, ублюдок! — смачно выругался он. — Да я тебя по стенке размажу! В порошок сотру!

— Отлично! Способность ходить и разговаривать к тебе уже вернулась, — невозмутимо выдал Яропольцев. — Поговорим?

— Что тебе нужно? — осторожно спросил Рокот, с подозрением глядя на него.

— Сам знаешь, — спокойно ответил Яропольцев.

— Пошел ты! — Рокот снова выругался. — От меня ты ничего не получишь, слышишь, урод?

— Получу, — все тем же спокойным голосом проговорил Максим. — И получу немедленно.

С этими словами он бросил пластиковую папку к ногам Рокота. Тот отскочил на добрых два метра. Лицо свела маска ужаса.

— Что, испугался? — несмотря на напряженность ситуации, Яропольцев рассмеялся, уж больно комично выглядел Рокот. — Не дрейфь, это не граната. Всего лишь папка. Обычная офисная папка, какими пользуются делопроизводители. Хотя для тебя она, пожалуй, помощнее «С-4» будет.

Рокот с нескрываемым ужасом смотрел на Яропольцева, догадываясь, что найдет в папке. Затем раскрыл ее и уставился на первый лист. На нем был напечатан приблизительный состав препарата, записанный Яропольцевым со слов армейского друга. Все достоинства и недостатки препарата были прописаны ниже.

— Полистай папку, приятель, — предложил Максим. — Уверен, ты найдешь ее содержимое весьма занимательным чтивом. Рекомендую для ознакомления при излишней сонливости. Дрему как рукой снимает. Особенно с таких, как ты, приятель. — В последнее слово он постарался вложить все презрение, накопившееся за последние недели.

Рокот пролистал. Списки сотрудников, выходивших в «особые» смены. Столбцы с названием городов и точек сбыта в них. И многое другое. Захлопнув папку, он отшвырнул ее подальше от себя и резко бросил:

— Ты ничего не докажешь!

— А мне и не придется, — усмехнулся Яропольцев. — Доказывать будешь ты, когда тебя прищучат федералы. А может, станешь соловьем заливаться, сдавая всех своих подельников. Ведь не один ты все это организовал, верно? На такой широкий размах у тебя кишка тонка. Хиловат для серьезного бизнеса.

— Убирайся прочь! — взвизгнул Рокот. — Ты понятия не имеешь, на кого пасть разеваешь, сявка. Один звонок, и тебя, вместе с твоей слабоумной женушкой, сожрут с потрохами, и волосинки не останется.

Про жену он упомянул напрасно. Понял это, как только слово слетело с языка, но поздно — Яропольцев был от него на расстоянии вытянутой руки. Мощный кулак врезался в зубы, вбивая угрозу обратно в глотку. Голова Рокота откинулась назад, он вдохнул воздух. Вместе с ним в горло вкатились выбитые зубы.