Всё это было сказано настолько равнодушно, что создавало ужасный контраст выводам. Это сочетание создавало сильный эффект, как и то, что мысли Дэйзи запутались. Она не знала, что противопоставить.

Заметив его ход в шахматах, Дэйзи сосредоточилась на игре. Но её дела были плохи и на шахматной доске. Что ж, пора взять себя в руки. Дэйзи пошла неожиданно и дерзко. Этот ход больше был рассчитан на его невнимательность, но сейчас самое время рисковать. Ведь если она в какой-то момент отвлеклась разговором, то был какой-то шанс, что и Уильям мог. Да и всё-таки у неё больше опыта в шахматах.

— Мы живём в разных мирах, — ответила Дэйзи, решив не отрицать его аргументы. Разговор требовал раздумий, а они больше нужны в шахматной партии. На кону всё-таки её свобода, что куда важнее крохотной и вряд ли осуществимой возможности что-то доказать ему. — У тебя своя правда, у меня — своя. Всегда есть добро и зло, есть границы. Есть честь, в конце концов.

— Есть и рычаги, при давлении на которые от всех этих понятий останутся лишь слова. Добро и зло очень относительны. — Увы, её ход не остался незамеченным. И ответный умело ставил под удар уже её фигуры.

— Не для всех, — Дэйзи с трудом скрыла раздражение в голосе от подступающей паники.

Этот чёртов разговор не только давил на неё, но успешно мешал сосредоточиться на игре. Хотя с ней уже проделывали такой трюк, желая обыграть. Но тогда она не поддавалась.

Так почему сейчас всё иначе? Дело в теме или в Уильяме?

— Ты так уверена, что живёшь по чести? — Увы, Дэйзи потеряла уже две важные фигуры, на которые всегда полагалась. — Но ведь и тебя можно поставить перед выбором, когда ты отбросишь это ради чего-то более значимого. Пусть хоть раз в жизни, но ты сделаешь это.

То, как уверенно он говорил, вызывало в Дэйзи желание доказать ему обратное. И, желательно, прямо перед его смертью. Пусть бы он сдох с мыслями, как сильно ошибался.

— Я всегда живу по совести, — лишь бросила Дэйзи, наконец, сосредоточившись на игре и пытаясь спасти ситуацию.

— И она поможет тебе совершить задуманное? Когда представится возможность, сможешь ли ты ею воспользоваться и убить меня?

Дэйзи смерила его ненавистным взглядом. Дурацкие вопросы, она не станет сомневаться. Было бы из-за чего!

— Я дала клятву брату. А я всегда держу слово, — твёрдо пояснила Дэйзи. — Как бы там ни было, это будет честью для меня отомстить за него. Я готовилась всю жизнь и ни на секунду не поколеблюсь.

— Шах и мат, — сделав ловкий и даже неожиданный для неё ход, вдруг сказал вампир. — Как видишь, годы тренировок иногда не значат ничего. — А это явно относилось не только к игре, но и к предстоящему свершению мести.

Дэйзи растерянно смотрела на доску, постепенно осознавая, что это значило. Туман рассеялся резко, возвращая ясность, которая, увы, безжалостна.

Дэйзи быстро встала с места, молча собирая фигурки назад. В подсознании мелькнула мысль предложить вампиру отыграться, но отчего-то напугала ещё больше, чем получившийся исход. Кто знал, чем всё бы обернулось, проиграй Дэйзи ему два раза. А сейчас она не исключала такую возможность. Уильям оказался самым сильным её соперником. Да и после этой игры она чувствовала себя вымотанной.

Не глядя на Уильяма, Дэйзи быстро убрала в шкаф и доску, и фигуры, будто желая спрятать их как свидетельство её очередного поражения. Затем поправила стул, на котором сидела, лихорадочно ища глазами, за что ещё взяться. Она просто должна чем-то занять себя, иначе могла встретиться взглядом с Уильямом. А этого она не пережила бы сейчас.

Ведь именно глядя на него, Дэйзи бы в полной мере осознала, что не только не получила желанную свободу, а ещё и вляпалась неизвестно во что. Страшно даже предположить, что собирался задать ей вампир. Глупая надежда, что он вдруг забыл об условиях игры, ещё как-то помогала. Главное, действительно в неё поверить.

Поправив всё, что было хотя бы мельком задето и стряхнув несуществующую пыль со стола, Дэйзи не нашла ничего лучше, чем развернуться к лестнице. Уильям с тех пор не сказал ни слова и не мешал её действиям. Это одновременно и томило неизвестностью, и подкрепляло надежду, что, возможно, на этот раз всё обойдётся. Чувствуя на себе его взгляд, Дэйзи пыталась как можно более уверенно шагать вперёд.

— Что ж, ты должна мне желание… — остановило её на полпути его напоминание.

Сказано это было будто даже мягко, но от этого лишь тревожней. Глупая надежда рухнула, не успев разрастись.

Сердце Дэйзи пропустило удар, а может, и не один. Она замерла, не оборачиваясь. Глядя на лестницу, ведущую наверх, Дэйзи просто ждала его слов.

Прекрасно чувствуя её состояние, Уильям не спешил, наслаждаясь им. Чем дольше пауза — тем больше мыслей и самых разных догадок переполняли Дэйзи. Да, он уже знал, что ей предстоит, но не мог не воспользоваться возможностью поддразнить её. Заставить её теряться в догадках и невольно раздумывать над самыми смелыми предположениями было слишком заманчиво. И, судя по её смущению, на ум ей уже приходило всякое.

Уильям усмехнулся. Конечно, он хотел её, с этим вампир уже давно разобрался и не стал отстраняться от подобных мыслей. Но не так. Глупо рассчитывать, что задай Уильям сейчас ей это, она и впрямь станет выполнять желание. Да Дэйзи, со своим упрямством и категоричной принципиальностью, скорее предпочтёт смерть. Но даже если вдруг, судя по её сегодняшнему неожиданному поведению, удивит его снова, пойдя на такой шаг, это будет не то. Гораздо более привлекательно — поставить её в ситуацию, когда Дэйзи сама будет хотеть того, кого ненавидит больше всего. Заставить её сражаться с собственной моралью и принципами, вопреки собственной воле желать его — вот это самое то. А если учесть план Томсона, который, судя по её реакции на его догадку, действительно был, — мысли этого направления уже закрадывались в её голову.

Хотя Уильям со своим опытом и очарованием вполне мог вызвать в ней такие ощущения даже без всякого плана. Тем более, подкрепляемые ненавистью — сильнее этого чувства быть не могло. А оно сближало. Пусть Дэйзи и не отдавала себе в этом отчёт. Уильям всегда был в её голове, она буквально жила им. Хорошая почва.

Дэйзи продолжала стоять не шевелясь. Её выдавало лишь едва слышное прерывистое дыхание и частое сердцебиение. Он подошёл ближе. Она заметно напряглась, но не сдвинулась с места. Тогда