У костра сидели трое мужчин совершенно человеческой наружности. Бросалась в глаза их нормальность, ничего общего с искусственно-идеальными пещерными жителями. Один – невысокий, лысый, плотный, даже слегка полноватый; второй – высокий и тощий как палка, с вытянутым лошадиным лицом и глазами навыкате, с собранными в зализанный хвост длинными светлыми волосами. Третий – крепкий стриженый шатен среднего роста – сидел к Гаранину спиной. Он занимался костром и обедом. Судя по количеству разбросанных рядом вещей и выстроившихся мисок, внезапного появления еще одного бойца можно было не ждать, обитали в лагере трое.

Одеты они были одинаково: высокие ботинки на шнурках, штаны грязно-зеленого цвета, подпоясанные свободные рубашки; на ремнях, кажется, ножи и еще какая-то мелочовка в подсумках. Лохматые зеленые шляпы с полями у двоих болтались за спинами, третья лежала чуть в стороне. На груди у всех висели снятые полумаски респираторов, чуть в стороне были составлены пирамидкой три продолговатые, угловатые штуковины – явно оружие, и, похоже, огнестрельное.

Обсуждали каких-то общих знакомых, длинный ковырялся в снятом с ноги ботинке, жалуясь на его неудобство и мозоли. В общем, удивительно нормальный, обыкновенный треп ни о чем на привале, от которого у полковника на сердце потеплело, пусть даже понимал он через слово.

Люди. Вот это точно были люди, а кто остался там, позади, еще предстояло разобраться. И желательно поскорее, потому что с этими существами оставалась Василиса.

Гаранин с час пролежал в траве в нескольких метрах от аборигенов, наблюдая, слушая и обогащая свой словарный запас. И думая, что предпринять.

Будь Захар один, все оказалось бы просто. Сначала бы он долго, внимательно наблюдал со стороны, до тех пор, пока более-менее не разобрался в порядках и настроениях потенциальных партнеров по контакту. Потом прикинул бы, насколько этот самый контакт необходим и не лучше ли обойтись без него, дождаться своих – если эти «свои» действительно летают где-то над планетой.

Но имелось важное обстоятельство: он не один. А ответственность за гражданское лицо сильно ограничивала возможности. Да, для неопытного штатского Василиса держалась отлично – не жаловалась, не капризничала, не требовала вот-прямо-сейчас вернуть ее домой. Но ждать от нее необходимой скрытности передвижений, готовности спать на голой земле и вообще серьезной выносливости? Такому годами учатся и отрабатывают на практике, методично тренируясь, за пару дней не освоишь.

О том же, чтобы оставить женщину в пещерном поселении, пусть и временно, не могло быть и речи.

Неизвестно, сколько бы Захар взвешивал все риски, если бы не возглас лысого, указавшего куда-то за спину полковнику:

– Гляньте! Вулкан опять проснулся!

Гаранин тревожно глянул через плечо. Над правильным конусом города-горы поднимались черные клубы дыма. Мужчина беззвучно выругался себе под нос. По затылку вниз, к лопаткам, скользнул холодок, а в горле стало горько. Это что же получается, Васька…

Но всерьез испугаться за женщину и принять худший вариант развития событий полковник не успел, помогли продолжение разговора и реакция местных:

– Ага, опять к озеру побегут пережидать, в гнезде будет пусто. Найдется, чем поживиться, да и шанс популяцию проредить.

– Пойду доложу начальству. Они, конечно, и без нас заметили, но – надо, – проговорил лысый, убеждая, кажется, самого себя, и побрел к землянке.

Вход в нее находился сбоку от костра, и Гаранин понял, что лучшего шанса не будет. Полковник тенью скользнул за лысым, стараясь держаться вне поля зрения его товарищей. Но опять же мог не усердствовать, двое были гораздо больше увлечены своими бытовыми делами, никто из них всерьез не ждал нападения.

Идею просто выйти к троим сторожам и попытаться договориться с ними полюбовно Захар отбросил сразу. Не те обстоятельства, слишком большой риск. Они насторожатся, однозначно не станут принимать решение самостоятельно, скорее всего – потащат находку к начальству. Там заинтересуются происхождением странного человека. Может, за обитателя человейника и не примут, наверняка у местных есть какие-то способы различать своих и чужих.

Придумать внятную легенду, не зная мира, не стоило даже пытаться, а объяснение про пришельца с другой планеты вряд ли кого-то вдохновит, не похожи эти ребята на вышедшую в космос и готовую к контакту цивилизацию. Посчитают Гаранина психом или шпионом какого-то другого человеческого государства и расстреляют – просто на всякий случай, в порядке перестраховки.

Но даже если начальство поверит бойцам на слово, если Гаранин каким-то чудом сумеет с ними договориться и убедить в собственном дружелюбии, это займет слишком много времени. Даже при самом лучшем раскладе уйдет несколько длинных местных дней, а их у мужчины не было.

Чутье, которому полковник давно привык доверять безоговорочно, подгоняло и требовало вытащить женщину как можно скорее. Ведь точно же куда-нибудь влезет без присмотра!

Впрочем, никакого раздражения эта мысль не вызывала, только некое усталое смирение. Вот Баев на «Черном лебеде» своим упорством и слепотой откровенно бесил, а всерьез сердиться на Василису не получалось, даже когда она напробовалась наркоты в компании аборигена и едва не стала обедом для местных хищников. Женщина воспринималась как погодное явление, спорить с которым можно, но бессмысленно.

А еще она полковнику нравилась, и это тоже заставляло делать поблажки, порой против воли и разума. Давно нравилась. На станции – издалека, просто привлекала внимание своим отличием от большинства. Не внешностью – ну симпатичная, но даже на «Лебеде», при всей ограниченности коллектива, имелись гораздо более красивые особы – скорее, манерой держаться, характером, который ощущался даже при поверхностном взгляде. Никаких далеко идущих планов мужчина насчет миниатюрной брюнетки, конечно, не строил. Он и имени ее не знал, даже мысли узнать не возникло – зачем? Мало ли их на свете, симпатичных девиц с характером!

Потом она его всерьез восхитила. Какую выдержку эта пигалица проявила на станции, как уверенно и спокойно действовала в опасных обстоятельствах – не у всякого опытного бойца столько хладнокровия! И на планете держалась отлично. Как показала практика, ей только терпения недоставало, но с этим ничего не поделаешь. Не получился бы из Васьки снайпер, да, не тот характер. Как говорится, стрелять можно научить любого, а вот умение долго ждать – это уже природа человека, это дано не всякому, тут только биоинженерия поможет. И то не факт.

А недавнее умопомрачение Василисы окончательно осложнило Гаранину жизнь, потому что симпатия из платонической и неоформленной переросла во вполне конкретную и материальную. И тут уже мужчине пришлось призывать на помощь всю свою выдержку. Потому что одно дело – вырубить постороннюю невменяемую особу, которая не вызывает особых эмоций, а другое… Хотелось же, черт побери, закрыть глаза на неадекватность ее поведения! Очень хотелось.

Но в правильности принятого тогда решения Захар не сомневался, зато злился на себя за длинный язык и сказанное утром. Ну не умел он общаться с такими женщинами – не следовало пытаться. Говорят же, молчи – за умного сойдешь! Разрядил обстановку, да. Развеселил. Хорошо, Васька не вредная и отходчивая, не стала дуться и лелеять обиды. Только черт знает, как к ней теперь подступиться!