Премьер-министр:

«Каково мнение министра иностранных дел о перспективах переговоров?».

Министр иностранных дел:

«Я не могу уверенно взять на себя ответственность. В переговорах всегда должны быть две стороны».

Военный и морской министры:

«Мы не хотим оказаться в состоянии войны после продолжительных переговоров».

Премьер-министр:

«В любом случае будет риск. Короче говоря, важно выяснить, какой курс связан с большим риском и какой курс более надежен. Что касается меня, то я уверен в успехе переговоров и предпочитаю избрать этот курс».

Военный министр:

«Министр иностранных дел говорит, что у него нет уверенности. Я не могу согласиться со столь неуверенной позицией. Я не могу убеждать Императорский генеральный штаб в отсутствие твердой основы для уверенности».

Премьер-министр:

«Мое мнение основано на сравнении двух курсов. Я предпочитаю дипломатические переговоры».

Военный министр:

«Мнение премьер-министра субъективно. Я не могу убеждать Императорский генеральный штаб таким мнением».

Морской министр:

«Мое мнение совпадает с мнением военного министра».

Военный министр:

«Я не хочу, чтобы премьер-министр решал этот вопрос в спешке. Я хочу спросить премьер-министра, полностью он уверен или нет». (Сразу вслед за этим военный министр предложил принять прилагаемый план соглашения, который позже был одобрен всеми присутствующими.)

Премьер-министр:

«Если меня спросят, какой курс я выберу, я отвечу, что выберу дипломатические средства, так как всецело уверен в их успехе. Если вы настаиваете на ведении войны, то я не могу принять на себя ответственность за это».

Военный министр:

«На совещании в присутствии Императора было решено, что мы начнем войну, когда дипломатические переговоры станут безнадежны. Премьер-министр присутствовал и согласился с этим. Я не понимаю, что он имеет в виду, говоря, что не может принять на себя ответственность».

Премьер-министр:

«Я имею в виду, что не могу принять на себя ответственность, если вы будете настаивать на выборе курса в котором мы не уверены, когда у нас есть другой курс, в котором мы уверены в большей степени. Решение, которое было принято на Совещании в присутствии Императора, применимо только для случая, когда дела станут совершенно безнадежны. В настоящее время такого положения нет. Более того, мы весьма уверены в успехе дипломатического пути».

(На этом совещание окончилось.)

Приложение

Дипломатические переговоры с Соединенными Штатами можно считать успешными, если мы достигнем следующих результатов.

1. Соглашение о том, что вопрос размещения войск за границей и различные принципы, связанные с эти вопросом, не будут никоим образом изменены.

2. Приобретения, сделанные в Китайском инциденте, не будут каким-либо образом затронуты.

Соглашение должно быть достигнуто в течение срока, установленного Императорским генеральным штабом. Дальнейшие переговоры должны проводиться на основе вышеперечисленных вопросов. Ввиду ведения дипломатических переговоров различные приготовления к военным действиям будут прекращены. Министр иностранных дел изучит возможности успешного решения названного вопроса. Военный министр дал слово, что армейские круги согласятся с вышеизложенным принципом, в ответ на соответствующий вопрос президента Комиссии по планированию.

Письменное заявление под присягой военного министра Тодзио о совещании в доме премьер-министра приведено в Приложении № 24. Следует заметить, что оно отличается в деталях от [приведенной здесь] стенограммы.

В конце концов, министр иностранных дел и военный министр столкнулись на совещании кабинета 14 октября, когда Тодзио предложил всему кабинету подать в отставку по следующим причинам:

1) японо-американские переговоры не достигли точки, в которой можно определить, будут ли удовлетворены требования Японии;

2) мнение флота о том, следует вести войну или нет, остается неопределенным.

Он полагал, что, поскольку политика, сформулированная в соответствии с решением, принятым на совете в присутствии Императора 6 сентября, не может быть осуществлена, правительство, которое приняло участие в ее разработке, должно взять на себя ответственность и уйти в отставку Должно быть пересмотрено решение Совета от 6 сентября и предприняты новые усилия в отношении японско-американских переговоров под руководством нового правительства.

Кабинет Коноэ уклонился от ответственности, уйдя в отставку в полном составе. Он оставил после себя неопределенную национальную политику и свершившиеся факты оккупации Французского Индокитая, всеобщего эмбарго Соединенных Штатов, Великобритании и Нидерландов и начавшихся приготовлений к войне. Более того, в его переговорах с Соединенными Штатами трудный вопрос немедленного вывода всех войск из Китая также все еще оставался нерешенным.

17 октября, после отставки Третьего кабинета Коноэ, Император приказал Тодзио сформировать новый кабинет. Одновременно с изданием Императорского рескрипта о формировании нового кабинета Император указал бывшему военному министру Тодзио и бывшему морскому министру Оикава, что армия и флот должны сотрудничать, и приказал лорду-хранителю малой государственной печати Кидо передать им, что «в формулировании основ национальной политики абсолютно необходимо вновь изучить положение в стране и за границей, не придерживаясь решения совета в присутствии Императора от 6 сентября». Таким образом, принятые тогда «Основные положения плана осуществления государственной политики Империи» были отменены, а новый премьер-министр занялся формированием нового кабинета, главной целью которого было выйти из тупика в японско-американских переговорах.

Кабинет Тодзио был сформирован 18 октября.

С 23 по 30 октября, немедленно после своего совещания, кабинет Тодзио провел с совместное совещание [с Императорским генеральным штабом] с целью пересмотра мероприятий как мирного, так и военного характера. Также он поспешил направить в Вашингтон послу Номура следующие инструкции:

Сущность этих инструкций была 24 октября передана министром Вакасуги заместителю государственного секретаря Уэллесу.

На совместном заседании были всесторонне пересмотрены следующие пункты национальной политики.