Лицо Флоренс исказилось от ужаса и растерянности.

– Папа, – произнесла она чистым высоким голосом. – Папа, пожалуйста. – Она встала напротив отца и сцепила кисти рук. – Мы кое-что узнали о тёте Кэтрин. Она говорит, что ты болен, и хочет упрятать тебя в сумасшедший дом. Но я не думаю, что…

Лицо мистера Уэсткотта пошло яркими пятинами.

– Молчать! – заревел он, и Флоренс отшатнулась к стене. Мистер Уэсткотт, хлопая глазами, гневно смотрел на дочь, затем перевёл взгляд на Хелену и Орбита, который ходил по плечам девочки.

– Тик-так-стоп-хлоп, – сказал попугай и вдруг перелетел на колпак фамильных часов мистера Уэсткотта.

Хелена ахнула.

Флоренс схватила Ральфа за руку.

– Эт-та… п-птиц-ца… – заикаясь, проговорил мистер Уэсткотт.

– Милая птичка, чудная птичка, – произнёс Орбит. – Мама любит Хелену. – И материнский смех больно пронзил сердце Хелены.

Мистер Уэсткотт бросился вперёд и попытался схватить Орбита за лапки.

Амазон с визгом взлетел, сделал несколько головокружительных виражей и сел Хелене на левое плечо.

– Отдайте его мне, – шёпотом приказал мистер Уэсткотт.

Хелена подняла руку и взяла Орбита за лапки. Попугай распушил перья и поводил головой.

– Немедленно отдайте мне птицу! – повторил мистер Уэсткотт.

– Милая птичка, милая птичка, – верещал Орбит.

Хелена покачала головой и поклялась, что ноги её прирастут к полу и они с Орбитом переплетутся, как лоза, и навсегда сольются в единое целое.

– Но, сэр… – взвизгнул Стэнли.

– Молчать! – гаркнул хозяин.

Орбит прижался к шее Хелены, выпучив глаза-бусинки.

– Пора спать. Ложись в постель, соня, – пробормотал он.

И тут Флоренс с отчаянием воскликнула:

– Папа, не делай этого!

Мистер Уэсткотт в ярости шагнул к Хелене и схватил с её плеча Орбита. От его напора Хелена пошатнулась, а попугай от неожиданности гаркнул и попытался вырваться, но тщетно.

Оставляя за собой птичий крик, мистер Уэскотт решительно вышел из комнаты. Все слова застряли у Хелены в горле. Случилось самое страшное, о чём она боялась даже думать: у неё отобрали драгоценную птицу – последнее, что осталось ей от матери. Хелена ослушалась отца и оставила часы без присмотра, ужасная действительность настигла её, и винить, кроме себя, ей некого.

В голове у Хелены звенело от голосов, шёпота, криков и тиканья. Рука её всё ещё цеплялась за то место на плече, где несколько минут назад сидел Орбит. Она закрыла глаза. Мистер Уэсткотт забрал попугая, и теперь девочка чувствовала себя одинокой и потерянной. Что сделает хозяин с её пернатым другом?

Кто-то побежал вниз по лестнице, раздались новые тревожные голоса.

– Он посадил попугая в клетку и теперь ловит кеб, – крикнул Стэнли.

– Хелена, Хелена! Открой, пожалуйста, глаза! – звала Флоренс.

Под закрытыми веками собрались слёзы. Мистер Марчингтон, наверное, уже едет за их имуществом. Она подвела отца самым страшным образом. Его разочарование будет убийственным.

– Хелена, пожалуйста, пойдём со мной, – тормошила её Флоренс.

Дочь часовщика распахнула глаза.

Флоренс стояла рядом с ней на коленях, растрёпанная, с безумными глазами.

– Орбит, – прохрипела Хелена.

– Пойдём скорее. Нужно проследить за отцом и вернуть птицу, – сказала Флоренс.

– Как это – проследить? Он же уехал. – У Хелены поникли плечи. – Орбит так испугается.

– Мне кажется, это плохая затея – преследовать мистера Уэсткотта, – с влажными от волнения глазами проговорил Стэнли.

– Но других идей у меня нет, – возразила Флоренс, ведя Хелену вниз мимо остановившихся часов, словно с недоверием смотревших на неё.

Но ни она, ни её отец не виновны в случившемся. Кто-то намеренно спрятал заводные ключи, кто-то играл в жестокую игру. Но с какой целью?

Флоренс открыла входную дверь и вывела Хелену на улицу. Следом за ними поспевал Ральф.

– Привет, – раздался вдруг голос от нижней ступени крыльца. Теренс Марчингтон.

Флоренс отпустила руку подруги и бросилась к нему.

– Ты?! – задыхаясь, воскликнула она.

Теренс, потупив взгляд, смущённо водил носком ботинка по тротуару. Потом поднял глаза и протянул к Флоренс руку.

Девочка отступила назад.

– Слушай… Прости. Я просто… – Он снова вытянул руку. – Вот, возьми.

В руке его трепетал листок бумаги. Флоренс взяла его.

Хелена и Ральф спустились по ступеням и встали рядом с Флоренс. На небрежно вырванной из журнала странице было написано:

Глаза Флоренс вспыхнули радостью.

– Наши вещи! – воскликнул Ральф, бросая Теренсу благодарную улыбку. – Надеюсь, ещё не слишком поздно.

– Только не говорите моему отцу или мисс Уэсткотт, что я сообщил вам адрес, иначе у меня будут крупные неприятности, – шмыгнув носом, сказал Теренс.

– А при чём тут моя тётя? – резко спросила Флоренс.

– Мисс Уэсткотт тоже спрашивала у меня адрес, где лежат вещи Фоксов, даже дала мне несколько монет, чтобы я выяснил это. Я пытался ей помочь, но испугался гнева отца. – Теренс вытер тыльной стороной кисти нос. – Удары тростью очень болезненны и оставляют кровоподтёки. – Он снова шмыгнул носом.

Так значит, это мисс Уэсткотт в тот день подъехала в карете и бросила в ладонь Теренсу монеты. Хелену пронзила жалость к мальчику.

– Вечер, когда мы с отцом забрали вещи Фоксов, был ужасным. Девочки плакали. Я жутко разозлился на мистера Уэсткотта. Если бы Берти был жив, он бы тоже не одобрил поступок отца. И я решил что-нибудь сделать, чтобы вывести его из себя – пускай попляшет.

– И стал бросать камни в нашу дверь? – спросила Флоренс.

Теренс кивнул:

– Но сегодня я встретился с Ральфом, узнал, что его с родителями ждёт работный дом, и крепко задумался. Я очень скучаю по Берти и уверен, что и он стал бы вам помогать. Тогда я нашёл у отца в кабинете ключ от склада на Милл-роуд. Можем поехать туда сейчас же и забрать вещи Фоксов. – Мальчик покусал нижнюю губу. – Ещё я хочу извиниться за своё отвратительное поведение перед мистером Уэсткоттом, когда он вернётся из Гранчестера.