– Эндрю, как тебе дочь и ее муж? – спросил Виталий по-английски.

Не поднимая от тарелки глаз, тот тоже бросил вопрос:

– Ты уверен, они не понимают?

– Старик говорил, муж не знает ни одного иностранного языка, а дочь плохо училась, с трудом справлялась с русской письменностью. – Виталий спохватился: – Простите, я спросил, как Эндрю наша русская кухня, он сказал, что ничего подобного ему не приходилось пробовать. – И перешел на английский: – Ешь, дорогой, это селедка, типично русское блюдо.

– Си-ле-дыка, – повторил Эндрю по-русски, достал записную книжку, записывая новое слово, сказал по-английски: – Отстать от меня со своей рыбой, она невообразимо соленая. Девчонка красивая и не соответствует рассказам старика, у меня сложился образ бесовки.

– Эндрю сказал, что селедка станет его любимым блюдом. – Снова по-английски: – А что скажешь о муже?

– Много суетится, – ответил Эндрю. – Не люблю суетливых, они меня раздражают. В его случае суета несколько преувеличена.

– Ты усматриваешь в его поведении фальшь?

– Должно быть, – слегка пожал плечами Эндрю и впервые за вечер посмотрел на Родиона, затем на Светлану. Он улыбнулся им, на его лице появилось множество морщин, которые при гримасах бороздят слишком тонкую кожу даже у молодых людей. – Пока не берусь судить. Но мне не нравится его окружение, мрачные люди. Разве с добродушным и веселым человеком уживается мрачность? Люди стремятся окружить себя таким же полем, какое имеют сами, точнее будет сказать, злой нрав ищет себе или подобного монстра, или нейтрального партнера. А добродушие хочет жить в положительной среде.

– Примитивно, но, может, ты прав. – Виталий перевел: – Эндрю говорит, вкус соленой рыбы, имеется в виду селедка, оттеняет красное вино, которое придает неповторимое послевкусие. Эндрю в восторге от блинов с икрой и пельменей, но тесто с мясом – тяжеловатая еда на ужин…

Поставив локти на стол и переплетя пальцы, на которые она упиралась подбородком, Светлана увлеченно слушала упоительную ложь. Уж что-что, а с английским она неплохо знакома. Все стюардессы мечтают о зарубежных рейсах, сейчас это желание вполне осуществимо. Да и на наших линиях нередко приходится летать с пассажирами-иностранцами, знать хотя бы один иноземный язык требуют авиакомпании, если, конечно, это серьезная фирма. А Светлана учила язык еще с детства, папа настаивал, нанимал учителей, позже приступила ко второму – испанскому, на этом языке тоже много народу говорит.

– Скажите ему, что у нас еще есть чем его удивить, – включился Родион. – Завтра обещаю шашлыки, это блюдо стало традиционным для русских, а также он попробует фирменный суп из осетрины…

Желудочная тема Светлану не волновала, она согласна на хлебе и воде сидеть, только бы уйти отсюда живой, невредимой уже не уйдет. Но когда переговаривались Виталий с Эндрю, она вслушивалась в их диалоги, стараясь определить, кто они: служащие Всеволода Федоровича, равнодушные к патрону и его проблемам? Друзья и единомышленники старика или тайные враги? За один вечер невозможно определиться, а чем чреваты необдуманные поступки, Светлана знала на опыте. Главное – не спешить.

Уже лежа на своем диване, куда ее проводили с величайшими предосторожностями, перематывая пленку памяти назад, Светлана держала перед глазами одного Роди. Она восстанавливала в памяти его реакции на ту или иную фразу, выражение лица, интонации, жесты. Он сегодня был совсем другим, он старался быть другим, это просек Эндрю, правда, облек в другие слова. Роди хотелось нравиться папе жены, одновременно он нервничал, что тесть распознает обман, поэтому перебирал с услужливостью. Чего же он хочет добиться обманом? Это важно – вычислить интерес врага.

Феликс и Большой Гоша отчитались, что внедорожник увидели, он въезжал во двор примерно в седьмом часу, его сопровождал легковой автомобиль. Сфотографировали, фотографии получились неважными. Во-первых, снимали издали, так как на улице в это время находились люди и машины, подойти ближе не рискнули. Во-вторых, стекла тонированные больше установленных норм, из-за них в салоне ни черта не видно. В-третьих, фотоаппарат слабоват, объектив нужен мощный, чтобы снимать с расстояния. Захар не расстроился, у него вызрело предложение:

– Распределяемся по адресам, хозяева которых имеют джипы цвета металлик. Когда джип выезжает, одному нужно оставаться на месте, второму ехать за ним.

– Ты забыл угрозу? – спросил Михаил.

– Какую?

– Стриж арестует нас всех.

– А… – вспомнил Захар. – Не арестует, он просто пугнул нас.

– Плохо знаешь ментов, – возразил Михаил. – И потом, он же просил не мешать, думаю, у него сведений набралось достаточно, потому он был категоричен.

– Мне плевать, Светлячок на Семигорке, она прислала сообщение, она, а не Лиза, которую я в глаза не видел.

– Вот именно, не видел, но Лиза есть. И Лизу почему-то путают со Светланой, тебя это не наводит на некоторые мысли?

– Наводит. Кто-то играет жизнью Светлячка, может быть, сама Лиза.

– В таком случае она не одна играет, – заметил Феликс. – Светлану увозили мужчины, это уже групповщина.

– Тебя, Мишка, пугает опасность? – спросил Большой Гоша. – Так нас много.

– У нас руки и ноги, – вздохнул Михаил, понимая, что некоторые горячие головы охватил азарт. – А члены группы наверняка имеют стволы. Стриж предостерегал нас…

– Миша, тебя никто не заставляет, – перебил Захар.

– О-ой… – еще раз, но более тяжко и громко вздохнул тот. – Если ты полезешь в пекло, меня совесть заставит лезть за тобой.

– В пекло сами не полезем, – пообещал Захар. – Во всяком случае, тебя я туда не пущу, а Стрижа с Наговицыным позову. Со стволами.

– Ладно, что там еще ты придумал?

– Мы с тобой едем к Лисовскому. Вчера он спешил, но мне показалось, спешка была напускная, этот товарищ знает, где живет Лиза.

– Ну, поехали, – нехотя, а все же согласился Михаил.

Наговицын поставил автомобиль за углом квартала, но так, чтобы нос выглядывал из-за кустов, поэтому ворота дома Татарских постоянно находились в поле зрения. Стриж сопоставил известные факты, наметил логические версии и теперь делился с Наговицыным:

– Ну, теорема, скажем, проста на первый взгляд, а копни глубже… полный абзац. Давай вместе подумаем, куда грести и как, потому что сейчас главное – точно определиться, от этого зависит наш успех.

– Я тоже упражнял извилины ночью, так что идеи есть и у меня, только не знаю, насколько они верны.

– Разберемся. Итак, кто такая Лиза?

– Жена золотого мужа, – сострил Наговицын.

– Допустим. Жена закрутила роман с Филиппом, однажды они уехали вдвоем, после этого оба пропали. Оказалось, Лиза попала в ДТП, ее лечили, а Филипп исчез. На недавней тусовке Лиза появляется под руку с мужем, но, какая досада, немая. А незадолго до этого знаменательного момента похищают Светлану…