— Ангелина, — жестко сжал запястья, — я мужчина и мне нужен секс. Если ты не будешь давать, значит, найдется другая. Ты ведь не хочешь, чтобы меня ублажала левая баба?

Глава 19

Тимур

Богом клянусь, я не хотел напирать на свою девочку, сексуальную дерзкую сучку-жену, но она довела меня! Мало того, что весь вечер то притягивала, то отталкивала, с хреном каким-то танцевала, еще и сейчас поднималась наверх, острыми каблуками вспарывая мою выдержку. Тяжелые темные волосы эротично упали на полуобнаженную спину, и я медленно пошел за Ангелиной, как тот самый телок на веревочке. Бежать хотел, в пещеру побыстрее, подмять под себя и снова стать ее хозяином и господином. Мужем во всех смыслах, но я сдерживался: бабочку сорвал, смокинг сбросил, оставаясь в строгих брюках.

Геля вошла в спальню, я за ней. Платье упало: длинные ноги, черные волосы и кружевное красное белье… Нет, я не железный. Это женщина — моя жена, и она будет сейчас подо мной.

Какая Геля красивая. Обхватил крепкую грудь с мучительным вздохом. Какая возбуждающе сексуальная. Надавил на поясницу, хочу ее сзади, обожаю эту позу, звериную, дикую, жесткую. Но не получается прогнуть жену. Она отказывает, руки мои убирает.

— Тебя три года ублажали левые бабы, и мне было все равно. Думаешь, что-то изменилось? — ей, хрупкой Белоснежке меньше меня на голову, удалось взглянуть с невиданной высокомерностью.

Да нет! Не верю. Почему дрожит тогда? Грудь в кружевном красном лифчике часто и быстро вздымается не просто так! Глаза полны шального возбужденного блеска. Уверен, если коснусь трусиков, то пальцы мокрыми будут.

— Не лги себе, Геля. Ты хочешь меня, девочка, — агрессивно огладил бедра и сжал ягодицы. У меня так крепко стоял, что насадить могу даже через брюки. — Ты все еще любишь меня, — понесло вразнос. Я хочу так думать. Я хочу верить!

Ангелина изумленно распахнула большие глаза, затем расхохоталась, громко и весело. Млять.

— Мантуров, — сбросила мои руки, — повзрослей уже: мир не крутится вокруг тебя!

— Ты хорошо подумала?

Она демонстративно сложила руки на груди.

— Я сейчас уеду, Геля, и с этим, — резко схватил тонкую ладонь и притянул к своему паху. Пусть взвесит и поймет, что мне не до шуток, — мне поможет другая.

— Уходи, — холодно бросила.

Я только пожал плечами: сама напросилась, я в монахи не планировал идти. Уже выйдя за дверь услышал резкое:

— К Марьяне обратись!

Чуть ли не с ноги лупанул в дверь гостевой спальни, ставшей для меня каторжным пристанищем. Схватил джемпер из гардеробной, ключи от Ламбы, гараж, рев мотора, и уже несусь в ночь. Я категорически не сажусь за руль под градусом, но я выпил всего полбокала сухого белого, выветрилось давно.

Махнул в Метрополь. Там проверенная мужская братия всех чинов и регалий играла в покер в приятной обстановке. Ну и элитные эскортницы в достатке: пальцами щелкнул, и любая твоя — с сиськами и письками всех размеров и цветов.

Бросил машину в переулке, на диком адреналине ринулся в отель. Ветер швырнул в лицо пригоршню дождевых капель. Еще и погода испортилась! Швейцар уже распахнул дверь, а я застыл, зло щурясь на призывный полумрак. Если я зайду — легче станет? Я задумался. Нет, конечно! Я ведь не просто хочу секса. Я хочу свою жену! Вот эту дикую красивую стерву, которая смеялась мне в лицо! Даже если мне полк из телок даст в самое горло — зуд не унять, он другой женщиной запущен.

Ох, Ангелина… Ты ведь не была такой жестокой. И такой сногсшибательно сексуальной. Моя маленькая восторженная жена была нежной, отзывчивой, ведомой любовницей. Я был первым. Был ее учителем. Сейчас не знаю… Совсем другая. Может, теперь мне пора поучиться у нее?

— Гадство! — словно битое стекло выплюнул. Я ревную, да! К ее прошлому без меня ревную! К настоящему, в которое она не пускает! И будущему, которое видит без меня! Трындец.

Домой приехал все в том же запале: очень хотелось в спальню к жене, но вместо этого отправился в гараж. Нашел садовый инвентарь и схватил лопату. Копать буду. У меня до сих пор стоит, будто виагры принял. Мне-то без надобности допинг, но об эффекте наслышан. Мне вообще сейчас моим болтом даже сваи забивать можно (жаль, что не строитель), но я копал. Долго копал. Все, перекопал нахрен!

В понедельник к обеду подъехал в министерство здравоохранения. У меня везде были хорошие знакомые, и в правовом департаменте тоже. Руслан Арский заведовал контролем за медицинскими организациями: его департамент рассматривал жалобы и проводил медицинский аудит.

— Рус, дело есть. Вопрос сложный и конфиденциальный. По твоей части. В долгу не останусь.

— Да ладно, Викторович, сочтемся, — усмехнулся и подозвал официантку. Мы с Арским примерно в одной возрастной категории, но он настолько в системе, что по имени уже не обращался даже к товарищам — только отчество. — Милая Сонечка, принеси-ка нам по пятьдесят, хотя нет, пятьдесят не оросит, по сто коньячку «Courvoisier Tribute».

Но женские имена, как и названия элитного алкоголя — в четыре утра с бодуна назвать мог!

— За коньяк ты платишь, — заявил серьезно. Видно, тяжело ему там, в департаменте, раз в середине дня на грудь принимал. Я точно знал, что это у него как таблетка от головы. Руса никогда не видел пьяным. Он вообще образец классической политико-медицинской интеллигентной номенклатуры. — Какая помощь нужна?

— Мне нужно, чтобы толковые люди проверили документы одной пациентки. Ей очень опытный врач на консилиуме по результатам скринингов, анализов и тестов ставил беременность с генетической патологией, но ребенок родился здоровым. Я хочу быть уверенным, что в рекомендациях на прерывание беременности не было злого умысла.

— Ты хочешь дать делу ход или для себя? — деловито поинтересовался Руслан.

— По результатам. Но если ошибка намеренная, уничтожать буду без вмешательства доблестной прокуратуры.

— Постановление об изъятии документов понадобится?

— Нет, максимально тихо. Врач согласен отдать все материалы добровольно. Мне главное, чтобы проверяющие были компетентны. Чтобы увидели, если пытался замести следы, понимаешь?

— Сделаем, — кивнул и выпил обе порции коньяка. Он с водителем, ему можно. Для меня же встреча конфиденциальная, я сам за рулем.

Альберт Ромович без лишних требований отдал всю информацию