— Понимаешь, — жалостливо сообщила она на очередной встрече после бурного секса, — Нина сделала мне загранпаспорт, и мы улетаем на две недели в Арабские Эмираты.

Антон удивлённо выпучил глаза. Молчал.

Алла приняла это за обиду, стала ластиться:

— Не расстраивайся, ведь это ненадолго. Там много её друзей летят. Будет, что послушать. Я тебе всё потом расскажу! — с ухмылкой добавила: — А может, там международная мафия будет — так ты всё узнаешь!

Антон с нежностью погладил Аллу по голове:

— Только будь осторожна, не надо ничего записывать. Сообщи, когда будете прилетать, я тебя встречу.

— Нет-нет, не надо, — испугалась Алла, — они могут заподозрить, хочешь, чтобы меня закопали? — Ладно, я встречать не буду, но ты всё равно сообщи!

— Хорошо, — обрадовалась Алла.

Ссора, которой она боялась, не состоялась.

На этом и расстались. Оба были рады.

Новогодние праздники Антон провел с женой и детьми. Вместе с коллегами по службе купили через отдел кадров семейные путёвки на три дня в санаторий Репино. Компания была большая. Катались на лыжах, на санках. Парились в бане, прыгали в бассейн. И хотя питание было не очень, но с лихвой компенсировалось весельем.

О Николь Антон не вспоминал. Она не казалась теперь ему той маленькой девочкой. Уже сама решала свои проблемы, жила полноценной жизнью.

Он мог только направлять и подсказывать. Словно это был опытный сотрудник, его подчинённый, с которого можно было спросить за работу, объявить благодарность, выдать зарплату.

Праздники закончились, продолжилась кропотливая работа по добыче информации, задержанию, изобличению.

1989 год начался нерадостно. В стране объявили подготовку к выборам. Снова ввели усиление — работа по двенадцать часов без выходных. Переработку оплачивать не собирались. На всех собраниях трубили: как вам не стыдно, страна встаёт на новые рельсы, устремляется в светлое будущее, а вы о деньгах…

Антону с коллегами это светлое будущее виделось в чёрном свете. Безработица усиливалась, количество преступлений увеличивалось. Они становились всё более тяжкими, изощрёнными.

Перед прилётом Алла позвонила и сообщила номер рейса. Заботкин доложил руководству. Решили обратиться в поисковое управление и всю компанию растащить по домам. Узнать, кто по какому адресу проживает и с кем. На всякий случай во время мероприятия Антон дежурил на телефоне, делал отметки в журнале, ориентировал посты.

Очень обрадовался, когда Алла поехала к себе в общежитие и оттуда позвонила, что прилетела, значит, кавалером не обзавелась. Последнее время ему всё чаще приходили в голову мысли о будущем Николь. Вот встретит она молодого парня и забудет об Антоне, а вместе с ним и про работу. Все разработки — псу под хвост. Хорошо, если институт не бросит — считай, два года отучилась, скоро специальность пойдёт, будет интересней.

А значит, надо чаще встречаться, привязать её к себе, быть в курсе всех дел. Чтобы совета спрашивала, прежде чем что-то сделать. Быть мамой, точнее — папой, папочкой! Усмехнулся, вспомнив, как знакомился с Радой — подругой Аллы по институту, как шарахнулся от этого слова. Теперь сам назвался! Решил вечером обязательно поехать в общежитие. Приготовил бутылку шампанского.

Встреча была радостной — получил в подарок яркую футболку и тут же её надел. Антон за границей не бывал. Слушал агентессу с удовольствием, завидовал, подначивал путешественницу.

Алла смущалась как при первых встречах, но в душе ликовала. Как ей, беспризорнице, удалось побывать на международном курорте! Теперь она справится и сама. Знает, как всё делать — не маленькая. Уже познакомилась с парочкой молодых людей из челноков — будущие миллионеры! Те везли из Эмиратов холодильники, телевизоры, технику. Весь перелёт пили дорогущий виски, угощали, лезли целоваться. Потом стали петь песни, пока стюардессы рассаживали их на места и успокаивали. Вот это жизнь!

Где-то глубоко в душе возникла благодарность к Антону Борисовичу. Выплеснулась жаждой обладания. Толкнула его на кровать, начала раздевать. Скинула одежду с себя. Обнимала, целовала, не давая вздохнуть. Обвила ногами:

— Ну, давай, давай сильнее! Возьми меня как следует. Накажи свою непослушную девчонку. Покажи, что ты хозяин, давай, сделай…

Начала стонать и вскрикивать. В какой-то момент положила его руки себе на шею:

— Почувствуй, что я твоя! Придуши чуть-чуть. Хочу узнать твою силу!

Антон ощутил в ладонях её нежную кожу. Почувствовал, как Алла стала нервно сглатывать, задрожала. Шептала:

— Сильнее…

Он навалился весом, сжал, Алла изогнулась, начала елозить ногами, взбрыкивать. Хрипела:

— Ещё, ещё, не отпускай…

Антон похолодел от страха — лицо Аллы налилось алым, стало опухать. Она впилась ногтями в спину Заботкина, прижимая к себе. Продолжая подталкивать его дальше, только хрипела. Начались конвульсии, по лицу пошли фиолетовые пятна.

— Я не могу-у-у! — выдохнул он через стон. На лбу выступила испарина. Отпустил горло, похлопал девушку по щекам — раздувшееся лицо стало опадать.

Алла блаженно улыбнулась — у него получилось! В глазах туман. Притянула испуганное лицо Антона, начала целовать губы, щёки, нос…

Антон неожиданно вспомнил — прямо как мама, после того как в истерике отлупит ремнём.

Утром расстались с сожалением, точно успели срастись. Без слов — в молчании, будто именно в нём был железный уговор о новой встрече, продолжении упоительного общения.

Но не случилось…

Глава 21. Выговор

В изолятор ГУВД был этапирован маньяк Сибиряков, который проникал в квартиры под видом сотрудника «Ленэнерго». Его задержали в конце прошлого года, когда он пытался получить выкуп за себя самого и обратился с таким предложением в программу«600 секунд». Надо было срочно в очередной раз организовывать разработку, выявлять свидетелей и доказательства по всем эпизодам преступной деятельности.

Заботкин пытался примерить его на убийство Ольги и других девушек.

Задержался до полуночи. Затем поехал домой. Уже ложась спать, вспомнил о Николь. Внутри стало зябко, точно от нехорошего предчувствия. Подумал —