Дэйн собирался показать ее Дрейку сегодня же, сейчас.

И показал бы.

Если бы не сунул странный подарок в портмоне, потому что на лестнице послышались шаги Ани, потому что ему сообщили: «Завтракать. И в студию!» Если бы непонятным образом не забыл о нем, потому что после студии вспомнил, что нужно срочно заехать за магнитолой, протестировать ее, проверить. Что-то оплатить, что-то доделать…

Вернулась в жизнь безмятежность. Нормальные хлопоты, заботы. Стерлись тревоги, память соскользнула в сторону со странного подарка, как подтопленное масло с гладкой скорлупы. И «капля» осталась лежать в бумажнике, похожая на расплющенную спящую медузу.

Торжество назначили на пять вечера.

Я в своей жизни нервничала редко, но в этот день – да, потому что нуждалась в помощи Фурий, а они отсутствовали.

Мне бы, как любой женщине, желающей хорошо выглядеть, посетить салон. Я же с утра сидела, приклеенная в особняке. Все ждала, когда же появятся смешарики, клич которым я кинула куда-то сквозь все пространства, в которые смогла дотянуться.

И мои пушистые друзья вернулись из своих «далеких далей».

В час дня.

– Палочка, – объясняла я им на пальцах. – Невидимая. Как сделать?

Дала даже мысленный образ.

Мы привычно сидели в моей спальне, только в этот раз не на кровати, а на полу, чтобы удобнее общаться.

– Нужно на что-то прикрепить солнце… Понимаете?

На меня смотрели с удивлением.

А после ответили:

– Три. На не.

«Посмотри на небо».

Я повернула голову – за окном шелестели кроны. Кусочек небосвода, облака – все, как всегда.

– И что?

– Олнце.

Я даже поднялась, подошла к окну. Солнца видно не было, но этого и не требовалось.

– Лочки нет. – Пояснил пушистик.

«Нет палочки».

Ну конечно, у настоящего солнца нет палочки. Ему она не требуется.

«Твоему солнцу она тоже не требуется, – возник в моем воображении четкий ответ, стоило мне вновь расположиться на ковре. – Поставь».

Последнее относилось к игрушке.

Я поставила подарок на ковер – на него устремилось множество взглядов. Одобрительных, как мне почудилось.

– Три.

«Смотри».

Нет, они воплотили этот эффект на самом деле, но соткали его в моем воображении очень четко – солнце перед лицом девочки вспыхнуло небольшое, но яркое. И прокатилось по дуге.

«Сделай так», – посоветовали мне мысленно.

Без палочки?

Я удивилась. А после подумала – ну конечно. Все проще… Зачем я вообще уперлась в эту палочку? Сама же приходила к выводу, что гениальность всегда в простоте. И именно потому, что Фурии нарисовали в моем воображении столь четкую картинку, которую я теперь не могла развидеть и которая подтвердила для меня «реальность» висящего в пространстве «игрушечного» солнца, я зажмурилась и представила этот эффект еще раз. Оно висит там. Всегда. Когда поворачиваешь ключ. Появляется чуть выше и наискось от головы с хвостиками и светит, как приклеенное, пока девочка шагает. Вот так просто. Не нужно никаких палочек.

Наверное, я была чуть на взводе, а может, просто желала этого сверхсильно, но, стоило мне открыть глаза, взять подарок в руки и повернуть ключ, как солнце – самое настоящее и маленькое – зажглось над игрушечной головой. Оно светило. Очень ярко, очень правдоподобно. И когда я коснулась его пальцем, то ощутила мягкое тепло, но сдвинуть с места не могла. Чудеса. Маленькое солнце по заказу.

– Спасибо, – выдохнула восхищенно. Возможно, я билась бы над реализацией этой идеи не один час, если бы пушистики не показали готовый образ, но они это сделали, и процесс воплощения занял секунды.

– Ну классно же, – добавила, не способная перестать смотреть на волшебный результат. После повернула ключ еще раз, и еще… – Спасибо!

Вместо ответа они подкатились близко-близко к ногам и прижались, как иногда делал Миша. Теплые, очень мягкие. И я погладила длинную шерсть.

– Вы пойдете к нему на день рождения?

– Не…

И прежде чем выкатиться из комнаты, они отправили мне еще один мыслеобраз – «незаконченное дело. Прервались. Передавай «привет». Он все сам знает».

И были таковы.

Конечно, он все знает сам.

Но человеку все равно нужен праздник. Даже если он не человек.

* * *

На улицу я вышла, готовая пройтись по магазинам и заглянуть в парикмахерскую. Почти лето. Все зеленое, прогретое солнцем, напоенное счастьем. Нордейл. И ничего необычного, кроме одной детали…

Облака над головой.

Увидев их, я замерла с открытым ртом – облака в виде стрелок. Пушистых, белоснежных. Нет, прохожие не видели ничего необычного, просто сюрприз-мелочь от Дрейка. Для меня, для отрядных.

Несколько минут я не могла оторвать от них взгляд, ощущая себя попавшей в сказку. Стрелки, как магниты, разбросанные по необъятному кругу, указывали в некий невидимый отсюда центр – на Реактор.

* * *

Пять вечера

Реактор

Дрейк

Он гордился тем, что сделал, любовался своей работой. Рестораном, который создал специально для них. Обманчиво простым интерьером – разбросанными тут и там столиками, изящной сервировкой, стенами, украшенными лозой. Что-то похожее видел однажды, когда Бернарда, желая поделиться красотами, таскала его по собственному миру за собой. Видел где-то в Италии, кажется. Виноградные листья, глиняные кувшины на полках, плетень вдоль стены. Некий псевдодеревенский уютный стиль; отдельно стоящий стол для подарков. Все простое, располагающее к общению, с полным отсутствие помпезности – в таком неброском пространстве все подарки покажутся значимыми и к месту. В таком можно подарить спичечный коробок с сухим цветочком внутри, красивый камешек, конверт со старым фото…

Но более всего Дрейк гордился балконом, глядящим на море.

Да, они не поймут, откуда здесь море, в Реакторе. Ведь за окном должен быть Нордейл, но то, что обычному человеку «должно быть», Творцу – вызов фантазии. Изумительной красоты закат, легкий бриз с запахом соли. И не поймешь, что ты на крыше.

Более всего Дрейку нравилось видеть их лица, когда на входе менялась их одежда. Все отутюженные хрустящие рубашки и коктейльные платья уступали место простым тканым светлым юбкам и блузкам под стать атмосфере. Даже обувь преображалась – исчезали каблуки. Ему так хотелось. Чтобы парни в обычных рубашках и штанах, чтобы никого в костюмах, чтобы все, как мелодия, на одной ноте. Нет, юбки, конечно, разные – все-таки девчонки. Но тон один.