Вот только Алекс никогда и не выпускал своего оружия. Магия всегда при нем.

Пока орки прыгали и отбивали ножи, но успел собрать достаточно магии и разогреть источник, чтобы воплотить в жизнь четыре печати. По одной на каждую конечность орка. Тот и понять ничего не успел, как его сковали цепи черного тумана, не давая и пошевелиться.

Алекс же, поймав отбитый врагом клинок, с разбега, налегая всем весом, врезался в грудь опутанному орку и вонзил сталь прямо тому в кадык. На этот раз он не собирался бить по твердым костям и ударил в самое уязвимое место на теле любого гуманоида — горло.

Захлебываясь собственной кровью, с жутким хрипом, орк начал заваливаться на спину, а Дум, используя его как трамплин, прыгнул вверх и, выкручивая странный кульбит, попытался сыграть роль гильотины и разрезать главаря орков от ключицы и паха.

Но вместо чужой плоти, клинок врезался в стену, а орк, схватив Алекса за ногу, швырнул его дальше по коридору.

Дум проехался по земле и не сдержал стон от жуткой боли, растекшейся по всему правому боку. Он ведь, сука, не супермен и не убийца, а орк — не человек. Ритуалы, вышедшие Алекса за пределы человеческих способностей, не ставили его на один уровень с натренированными горными орками.

Орк, немного шокированный тем, как быстро пали трое его товарищей, видимо пришел к тем же мыслям. Осторожно, но невероятно быстро он, вооруженный теперь уже двумя ножами, скользнул в сторону Дума.

Скользнул, а затем зарычал раненным зверем, когда ему в ноги впился шипящий от кислоты металл. Орк, что-то крича на своем языке, вонзил ножи в пол, пытаясь удержаться от падения на кипящий металл, пожираемый кислотой.

В воздухе еще не пропали очертания печати, а Алекс, держась за стену, на ходу доставая из кармана накопитель у.е.м., подошел к орку.

Тот держался и терпел. Несмотря на то, как кислота проедала его плоть, а металл пилил кости.

— Ты даже не знаешь, во что ввязался, человек, — прорычал он, сверкая лютой ненавистью в своих ярких, желтых глазах. — Ты…

— Да сдохни уже, — Алекс топнул по полу и последний кусок металла, за который держался серокожий засранец, рухнул вниз, а вместе с ним и полудохлый главарь телохранитель.

Алекс едва было не сел там, где только что стоял. Сердце билось с такой скоростью, что он всерьез опасался, как бы оно не пробило грудную клетку.

Дум посмотрел на коридор. Весь в мерцающей крови цвета цемента, в мозгах и трупах, с прожженной кислотой дырой в полу.

— Заболтал… аж до смерти прям, — констатировал Дум.

Взяв себя в руки и поправив примятый костюм, он перешагнул через тела и вошел в уборную.

— У нас тут небольшая пр…

Что-то проснулось у него внутри. Что-то, что было там уже давно, но пока еще спало. Лишь изредка просыпалось, когда Дум специально взывал к этому. Не зверю, ни духу, силе. Силе, чуждой этому миру.

И она рванула сквозь его душу и волю, разрывая реальность, потоком алого света она врезалась в спину посла, одной рукой вонзившего нож в живот Адель, а второй душащей её.

— Нет! — воскликнула девушка, но было поздно.

Пробивая все защитные амулеты, напрочь игнорируя защиту одежды и десятки чар, которыми королева снабдила своего посланца, луч света проник внутрь не только тела, но и души посла. Тот отпустил нож, закричал что-то, а затем попросту исчез.

На пол упал пустой, немного дымящийся костюм.

Алекс же, покачнувшись, схватился за стенку кабинки чтобы не упасть. Еще никогда прежде он не использовал столько энергии из демонического источника магии. Так что мир теперь танцевал перед глазами джигу. Его рвало и тянуло в сон одновременно.

Поганое ощущение.

Ничуть не менее поганое, чем осознание того, что Адель, вытащив со стоном нож из собственного тела, прижала его к сонной артерии самого Алекса.

— Поворот…

Глава 31

Алекс вспомнил то свое сравнение про игру в гляделки с акулой. Так вот одно дело играть в гляделки с хищником, а совсем другое — когда ты целиком и полностью отдаешь себе отчет в том, что этот хищник собирается тобой закусить. Ты прекрасно понимаешь, что все. Баста. Следующая остановка последняя, а в доме твоем явно заиграет музыка, только ты уже этого точно не услышишь

Дум не просто был уверен, он знал, что Адель его прикончит. Прямо в этот самый момент.

Говорят, что жизнь перед глазами должна пронестись.

Нет.

Алексу просто хотелось курить. И еще поспать. Поспать, наверное, даже больше.

— Только чтобы не больно, — попросил он.

Секунда, одна, другая. Ничего не происходило. Адель смотрела ему в глаза своими холодными глазами цвета начищенного серебра. Немного нечеловеческими глазами.

Но когда над смертными проводят те ритуалы, что Синдикат явно проводил над своей элитной убийцей, то вообще удивительно, как она отделалась лишь столь незначительными изменениями.

Она прильнула к его лицу и… принюхалась. Долго и тщательно обнюхивала все его открытые участки тела, пока, наконец, не убрала нож в сторону.

Алекс был удивлен.

Чертовски удивлен.

— А я уж думал, что все, — он потер шею и опустился рядом в лужу крови той, кто чуть его не убила.

На этот раз девушка достала не плюшевую игрушку, а небольшой стеклянный брелок. Вместо того, чтобы надломить его, она засунула пластмассу прямо в рану. Выглядело это настолько же омерзительно, как и звучало.

С липким чавканьем, пластмасса постепенно растворялась, стягивая края раны так крепко, что через несколько мгновений о дыре шириной в несколько сантиметров напоминал только тончайший, едва заметный шрам.

— Я тоже так думала, — Адель села рядом и положила голову ему на плечо. — мне показалось, что от тебя пахнет серой.

Дум вздрогнул. Дрожащей рукой он достал из кармана пиджака вечно смятую пачку сигарет и достал парочку. Одну отдал Адель, вторую взял губами сами.

Прикурил.

Сера — запах Бездны и демонов.

Затянулись.

— Надо уходить, — Алекс выдохнул облачко едкого дыма. Хреновые, какие-то, сигареты. — тут, конечно, место классное — из-за двигателя и лопастей не слышно вообще нихрена, но мало ли.

— Посол.

— Что посол?