– Не могу.

– Ложь! Если бы сейчас в город ворвались люди с оружием, ты бы нашел способ с ним связаться!

Нилан спокойно пожал плечами.

– Ложись спать, Софи. Я понимаю, что для тебя это все шокирующее, но неужели ты думаешь, что эльфы впервые за всю историю принуждают смертную деву? А люди? Сколько эльфиек они изнасиловали? Убили? Над сколькими они измывались, заставляли их жить у себя, как диковинных зверей! – Он сдавил стакан так, что тот лопнул в его руке. Осколки впились в ладонь.

Софи вздрогнула. Нилан досадливо стал собирать стекло. Взял салфетки и вытер руку.

– Это все в прошлом, – заикнулась Софи.

Он усмехнулся – криво, зло, безжалостно.

– История с Фелис – тоже в твоем прошлом. Просто не в таком далеком. Отчего же ты так переживаешь?

– Это происходит сейчас! Прямо здесь и сейчас!

Он безразлично пожал плечами.

– Мне плевать, даже если ей перережут горло.

Софи встала. От ярости ее колотила дрожь.

Нилан посмотрел на нее и уныло вздохнул.

– Прости, но это правда. Не злись…

– Д-да, как я могу не злиться! А Линар… если бы он был тут, он бы помог? Если бы я попросила, он бы сделал хоть что-то?

Нилан промолчал.

Софи сглотнула и медленно покивала головой.

– Понятно… Ясно… Это же всего лишь смертная дева. – Она поплелась к себе, натыкаясь на косяки.

Заснуть она не могла. Ходила из угла в угол, лежала на постели, пялясь в красивый расписной потолок. Нилан остался в доме, ходил где-то на кухне и в столовой, звякал посудой. Наконец сон сморил Софи. Она заснула прямо в платье, лежа поверх шкуры макидарского волка.

Софи проснулась с раскалывающейся головой.

Ей удалось заснуть только под утро, и сны ее были ужасны и тревожны. Полночи ей снилось, как Кайране Макидара хватает ее за руку с алчной, сальной ухмылкой, а она поворачивается в поисках помощи и видит Джона. Но тот стоит грустный, недовольный, но ничего не делает. Она кричала «Джон!», а он недовольно бросал «Я больше не использую это имя» и уходил. И руки Кайране Шедара сжимались у нее на шее. Софи вскакивала в постели, задыхаясь и хватаясь за горло.

Первым делом она засобиралась к Лейну. Она чувствовала необходимость сделать хоть что-то, кому-то сообщить, а если из эльфов надеяться было не на кого, оставались только люди.

Нилан спал на диване в гостиной, укрывшись клетчатым пледом.

Софи подошла и уверенно растолкала его.

– Почему ты не ушел к себе?

– А… – он сонно потер глаза. – Было лень.

Софи изумленная глядела на него во все глаза.

– Ты ночевал со мной в доме? И что, это не считается ужасным преступлением и не компрометирует меня? Никто же не знает, чем мы тут могли заниматься! – Софи зло сложила руки на груди.

– Я здесь, потому что Джон так приказал. Не волнуйся. Он способен справиться со своей ревностью, если дело касается твоей безопасности.

– Безопасности? Разве это не самый безопасный дом во всем Сиршаллене? Финар ведь. Не вломятся же макидарцы в этот дом.

– Макидарцы – нет, – лаконично ответил Нилан. – Куда ты собралась?

– К Лейну.

– О… – Нилан поднялся и потер сонное лицо. – И зачем, позволь узнать?

– Сообщить ему. Рассказать про Фелис. Найти ее и узнать, что с ней…

– Она дома.

– Откуда ты знаешь?

– Сходил и узнал. – Нилан небрежно пожал плечами и потянулся. – Она была дома задолго до рассвета. Шедар наигрался быстро.

– Какая гадость! – Софи перекосило от омерзения. – Он просто ублюдок!

– Софи, ты говоришь о Кайране Макидара. Ляпнешь такое при ком-то из его свиты, и Джону придется отстаивать твою жизнь с оружием. У него, конечно, есть Синай, что является весомым аргументом не вызывать Шахране на поединок направо и налево, но поверь, Синай не будет в восторге защищать твою жизнь из-за слишком длинного языка.

– Плевать мне на удобство Синая! – взорвалась Софи. – Я иду к Лейну.

– Хорошо, хорошо. Но я иду с тобой.

– Как угодно.

Они оделись и вышли на улицу. Утро в Сиршаллене было хмурым, накрапывал дождь. Снег почти весь сошел, им встретилось много людей и эльфов, что граблями убирали прошлогоднюю листву.

– Это подготовка в весне? – спросила Софи хмуро.

– Да. Празднества начнутся, как только первая трава пробьет землю.

– Романтично как.– Едко фыркнула Софи.

Сегодня все эльфийское ей было ненавистно – хоть традиции, хоть празднества. Она чувствовала отчаянную вину, что не смогла защитить Фелис и помочь ей. Что просто ушла домой, как трусливая курица, и провела, пусть бессонную, но совершенно бестолковую ночь. Она ведь могла что-то сделать. Сейчас ей казалось, что могла, хотя вчера ей было так же страшно, как и всем остальным. Она должна была что-то придумать, уговорить, пригрозить… хоть что-нибудь сделать.

– Малыш… – позвал Нилан, осторожно заглядывая в ее хмурое лицо. – Ты ничего не могла сделать.

– Тебе откуда знать? Ты не пытался…

– Ох, как же это приятно получать заслуженные лавры, – закатил глаза Нилан. – Давай-ка представим, что меня бы там не было. Пришел бы Шедар с двумя перстами. Сказал бы свою речь. Ты бы как дурочка сидела за столом, а когда они начали вытаскивать эту девицу, разумеется бросилась бы ее защищать. Только вот он не видел бы твоих звезд, и возможно его персты просто зарезали бы и тебя, и всех присутствующих. Итог – четыре трупа, а может и пять. Джон, убитый горем, кровная вражда между ним и Кайране Макидара. Полное фиаско.

– Кровная вражда? – Софи скептично подняла брови. – Это из-за ханти-то?

– Ты, правда, считаешь, что Джон способен простить кому-то твою смерть? – Нилан посмотрел на нее с упреком. – Он – эльф, и он тебя любит, так ведь? Если ты умрешь, он положит жизнь, всю свою бессмертную жизнь, чтобы удавить того, чья рука лишила тебя жизни. Так что подумай еще раз…

– Это и твоя цель, да? – Софи с раздражением засунула руки в рукава пальто на манер муфты. Она так спешила, что забыла дома перчатки. – Удавить того, кто лишил жизни твою госпожу сердца? И ты готов всю свою бессмертную жизнь положить? Но ведь он мертв уже давным-давно, этот человек!

Нилан сжал губы. Несколько мгновений они шагали в тишине.

– Я не смогу присутствовать при твоем разговоре с Лейном. Я ему не показываюсь. Буду ждать тебя здесь, – он кивнул на подъезд соседнего ясеня. – Его офис вон там, первый этаж. – Нилан глазами указал ей на другой ясень, так же, как и прочие, оплетенный домами.