Из-за недавней гибели многих товарищей ему не спалось во время ночных стоянок, и он вглядывался в лезвие своего меча, в отражение белокожего человека в нем, пытаясь понять, кто он. Быть может, он слишком привык к роскоши командирской жизни, которая удерживала его вдали от непосредственной гущи сражений. Он стремился к ней, видя в этом возможность доказать свою мужественность, которая многими ставилась под вопрос из-за необычного цвета кожи и гомосексуальности. Люди всегда судили о нем в непроизносимых терминах, и отвечать на это следовало лишь поступками – такими, каких от него ждали. И вот к чему это привело: столько друзей и хороших солдат расстались под его командованием с жизнью.

Наверное, путешествия оставляли ему слишком много времени для размышлений.

Устье реки было запружено парусными судами Второго драгунского полка Джамурской империи. Того самого, в котором Бринд начинал свою карьеру. Две дюжины драккаров заблокировали одну сторону гавани, пропуская в море лишь мелкие рыбацкие лодчонки. На берегу по эту сторону города он видел поднятые штандарты по крайней мере двух дивизий: бригады Орла и бригады Волка. Гиш стал военно-морским портом лишь недавно, в результате решений, принятых с учетом того, как грядущее Оледенение может повлиять на главные судоходные артерии Джокулла.

Однако еще раньше Гиш и его окрестности стали важным коммерческим центром, так как именно они обеспечивали армию продовольствием и обмундированием. А теперь в нем зазвенели наковальни оружеен, открытых непосредственно по приказу из Виллджамура, оживились питейные заведения, рыбаки чаще стали выходить в море, открыли свои магазины торговцы шерстью. Ну и конечно, в гору пошли все стороны жизни, на которые приличное общество предпочитает закрывать глаза: бордели, игорные дома, собачьи бои, игра в кости; рабов избивали до полусмерти за мелкие провинности, солдаты дрались из-за опрокинутой кружки пива.

Бринд снова перевел взгляд на корабли, решив после недавней встречи, что чем больше будет его эскорт, тем лучше. Даже если никакого нападения не случится, эффект все равно должен быть положительный – это будет заявление: вот новая императрица Виллджамура, и она под надежной охраной.

Два часа спустя они были на палубе «Черного фритера», самого большого из драккаров, стоявших в Гише. Этот старый корабль, который, как когда-то думали, служил убежищем для душ прóклятых, еще несколько десятков лет назад был отнят у пиратов и с тех пор занимал свое место в рядах имперского флота. Капитан Санг приветствовала их на борту – если, конечно, это можно было назвать приветствием – и ушла проследить, чтобы экипаж на берегу устроили под надежной охраной женщин-военнослужащих из бригады Волка. В такие спокойные периоды путешествий Апий всегда испытывал потребность подвергнуть анализу фактическое состояние военнослужащих.

К морским драгунам рыжеволосый капитан всегда относился с подозрением, хотя они играли центральную роль во многих кампаниях. На всем архипелаге не было ударной силы важнее, ведь они владели эффективными приемами боя, годившимися как для краткосрочных набегов, так и для масштабных вторжений. Куда бы их ни направили, слава бежала впереди них, хотя и несколько потускневшая в последние годы. Им всегда было присуще высокомерие: они считали, что без них не выгорит ни одно дело. Капитан Санг являла собой воплощение их духа: вышедшая, в культурном смысле, из низов, она многого достигла. И даже Апий считал, что манер вульгарнее, чем у нее, нет ни у одного солдата-мужчины. Однажды она похвалялась ему тем, сколько островов она повидала, – и действительно, мало кто поколесил по архипелагу больше. Она даже заявила, что обошла на своем корабле вокруг островов Варлтунга, но Апий не поверил, ведь никаких доказательств подобного путешествия не было. Обычно она брала к себе на службу одних женщин, используя мужчин лишь там, где нужна была чисто мускульная сила. Апий догадывался, что речь шла не только о работе.

Апий вышел на палубу, где Люпус, Нелум и Бринд как раз обсуждали солеварню, недавно построенную в Гише, – она стояла на краю пристани неоконченная и неуклюжая, словно сарай. На Бринда она явно не произвела впечатления.

Вообще, Гиш как-то одряхлел. Стоявшие здесь войска уже давно не участвовали ни в каких кампаниях, и солдаты гнили заживо в своих гарнизонах, убивая время за картами, пьяными драками да случайным распутством. Так, по мнению Бринда, всегда бывало с теми, на чью долю не выпадало ничего серьезнее обычной муштры.

Бринд был единственным из командиров, кто обратился к культистам с просьбой помочь ему создать эффективный тренировочный плац на Куллруне, островке недалеко от Джокулла. Обычно культисты использовались для того, чтобы запугать врага, повернуть назад его стрелы, создать иллюзию передвижения войск, сотворить фантомы, которые будут преследовать солдат неприятеля даже во сне. Но ведь любой сценарий устрашения можно воссоздавать снова и снова до тех пор, пока солдаты не научатся справляться с ним как следует. Конечно, такой подход требовал времени, но без него солдат хорошо не обучишь. Когда доходило до дела, то есть когда солдат впервые целил стрелой в лицо живому врагу, спустить тетиву иногда бывало проблемой. А ведь среди молодых новобранцев драгунского, морского и пехотного полков было немало совсем зеленых, тех, кто записался в армию, чтобы избежать тягот грядущей зимы, ведь солдатам полагалась регулярное вознаграждение.

Юноши и девушки из беднейших частей империи готовились сражаться за богатейшую.

Не так ли создавались все армии в истории?

Несколько часов спустя Бринд первым ступил на землю главного острова Южных Фьордов. По серому небу неслись тяжелые кучевые облака, доминируя над плоской землей, из которой кое-где торчали низкорослые, кривые от постоянного ветра деревца. Крачки кружили над головами солдат, уносясь к отвесным утесам дальше по берегу.

Четверо гвардейцев двинулись вперед по гравийной дороге, перерезавшей зеленый холм, и Бринд подумал, что вид четверых незнакомцев в черном, вооруженных мечами и топорами, может напугать молодую женщину, которой никто не удосужился сообщить, почему ее вызывают домой.

Хотя и полузаброшенный, храм с его арками из песчаника и высоченным шпилем меж двух более мелких был прекрасен. Среди построек Джорсалира эта, несомненно, отличалась оригинальностью и превосходила по размерам все здания культа, какие Бринду доводилось видеть в Виллджамуре. Ничуть не древний по стандартам архипелага – всего несколько сотен лет, от силы, – храм явно был выстроен в те времена, когда Джорсалир обладал феноменальной властью и богатством, не то что сейчас, когда Совет даже обложил его налогами.

Они приблизились к зданию, и им навстречу вышли три женщины, их зеленые платья развевались на ветру, словно боевые знамена. Выражения лиц у них были соответствующие, и Бринд приказал своим спутникам не вмешиваться и постоять в сторонке, пока он не поговорит с ними.

Две женщины были уже старухами, седеющие волосы обрамляли их тонкие черты. Третья выглядела моложе, хотя, возможно, так только казалось из-за грациозности ее движений и осанки, которые словно лишали ее возраста. На ее груди он заметил цветок белой дриады.