Но хорошо. Ну, так и ладно. Джонни со своей очередной ушёл. Обратно уже не пойдёт, эта на всю ночь. А парни где? Эркина как утащила та мулаточка, так, видно, он с ней и ушёл. У Эндрю другая уже, а может, и третья. Эк разошёлся парень! Ну и ладно. А та мулаточка хороша. Лихо плясала. Но Эркина не переплясать. И ладно у них получалось. Видно, тоже… из того же табуна кобылка. Такую объездить… ну ладно, может, и вернутся они ещё. А нет – так тоже не беда… Ты смотри, русский капитан тоже… Это кто же его подцепил? Ого, у неё язык с перегон длиной, ну, заговорит она капитана. А вцепилась-то как, клещом висит, лишь бы не перехватили у неё.

– Фредди, забыл меня?

– Тебя?! Да ни в жизнь!

– Забыл-забыл. Все ковбои беспамятные, а ты во всём ковбой. Самой подойти пришлось. Ты кого выглядывал, Фредди? Неужели ту крашеную?

– Смотрел, кто меня от неё спас.

– Ну, всё, ковбой. Больше я тебя от себя не отпущу.

– Да неужто?

– Ну, не сердись, Фредди, ну, ладно, пошутила я. Давай, потанцуем хоть. Хоть в танце обниму тебя.

– Можно и после танца.

Вот влетел! Ну ладно, по-быстрому, а там видно будет. Надоест – отвяжусь, не проблема.

– Ну, милочка, не надо так расстраиваться. Это же сущие пустяки.

– Да, у них всё раскупили, а у нас…

– Ну-ну, детка, цветных много, а киоск с мулатками один. Вот и всё.

– Да, миссис Энтерпрайс, но разве мы не старались? Я даже не танцевала. Ни разу. Я только один раз отошла. Посмотреть. Вы… вы видели, миссис Энтерпрайс?

– Как они танцевали? Да, милочка, я вас отлично понимаю.

– Это было так… так красиво! Ну, когда они, все десять, встали в круг и выходили по очереди, вы видели? Один за другим.

– Да, удивительное чувство ритма.

– Да-да, мы тоже видели. Завораживающее зрелище.

– Да, вы знаете, это было так прекрасно, что… что было просто прекрасно.

– Вы правы, – миссис Энтерпрайс улыбнулась своим мыслям, – это было просто прекрасно.

– И эта девушка, мулатка…

– Которая утащила индейца?

– Да. И ведь ничего особенного, а он ушёл с ней.

– Ну, она очень даже симпатичная, чудные волосы, фигура…

– Фигура, кстати, не очень. Такая… утрированная женственность…

– Ну, мужчинам это нравится.

– Но двигается она бесподобно.

– О да, этот бросок на индейца…

– Прыжок пантеры.

– И наша бесподобная осталась с носом.

– Да, а вы заметили, она своим напором прямо-таки втолкнула индейца в объятия мулатки.

– Как и всех остальных. Вы заметили, миссис Энтерпрайс, со всеми одна и та же история.

– Ну, вот вы и утешились, – миссис Энтерпрайс рассмеялась. – Давайте собирать оставшееся. Кстати, не так уж много и осталось.

– Да, на осенний бал не хватит.

– А можно… ну, об осени потом?

– Да-да, сейчас уже наше время, правда? Ну, миссис Присси?

– Конечно, детка. Разумеется, идите танцевать. Это ваше время.

– Яблока хочешь? – она потёрлась щекой о его плечо.

– Давай.

Эркин приподнялся на локтях, но она уже перелезала через него.

– Сейчас принесу. Да, а шоколад?

Он рассмеялся.

– Давай и шоколад.

Она ловко бросила плитку ему на грудь.

– Открывай. Я яблоки обмою.

– У тебя здесь вода?

– В ведре за занавеской.

Да, вон занавеска в углу. Как… в паласной кабине.

– Без душа живёшь?

– С душем мне не по карману. Так. Обтираюсь. Вот выгородила себе.

Эркин развернул обёртку и наломал плитку. Она вышла из-за занавески, на ходу обтирая яблоки белой тряпочкой. Два на тряпочке положила на стол, с двумя подошла к нему и села на край кровати.

– Держи.

– Мг-м. Шоколад бери.

– Ага. Хорошо.

Под яблоки легко умяли полплитки. Хотелось ещё, но он протянул ей остаток.

– Убери на утро.

– Не устал, значит? – лукаво улыбнулась она, вставая.

– А с чего тут уставать? – засмеялся Эркин. – Тяжело, когда один работаешь и о токе думаешь, а тут…

– Верно.

Она положила шоколад на стол, аккуратно завернув в обёртку, и потянулась, сцепив руки на затылке. Оглянулась на него через плечо. Эркин улыбнулся:

– Хороша, хороша.

– То-то.

Эркин попробовал тоже потянуться, но кровать оказалась коротка, и он встал. Как и она, сцепил пальцы на затылке и потянулся, выгибаясь. Она засмеялась:

– И ты… хорош.

– Ага, – Эркин быстро прогнал по телу волну, напрягая и расслабляя мышцы, посмотрел на неё. – Стоя хочешь?

– Давай, – легко согласилась она, подходя к нему. – Слушай, но как же ты в двадцать пять… Может, будет только?

– Нет, есть. Двадцать пять полных.

Она привстала на цыпочки, давая ему войти, и плотно опустилась на всю ступню.

– Есть, держу.

– Бью.

– Ага. Ох, как ты…

– Отвыкла, что ли?

– Да ни хрена эти беляки не умеют. Только разгорячишь, так он уже спит. Ага, ну…

– Торопишься? Давай побыстрее, раз спешишь. За плечи держись, я тебя сам подсажу.

Крепко сжав её талию, Эркин приподнимал её над полом и с силой опускал вниз, приседая и вставая, чтобы усилить встречный удар. Она, держась за его плечи так, чтобы большими пальцами нажимать ему на ключицы в нужных местах, пружинила ногами, помогая его толчкам. Оба молчали, чтобы не сбивать дыхание. Только резкие выдохи сквозь стиснутые зубы да изредка её тихий всхлипывающий стон…

… она обхватила руками его за шею и стояла, прижавшись щекой к его груди, он обеими руками придерживал её за ягодицы. Оба дышали медленно, восстанавливая дыхание. Наконец она тихо рассмеялась и расслабила внутренние мышцы, давая ему выйти.

– Ну и силён ты! Слушай, а чего ж тогда треплют, что в двадцать пять всё, выработан срок и ни на что не годен?

Эркин рассмеялся.

– Треплют, что мы на всех без разбору кидаемся, лишь бы трахнуться. Ну и что?

– Тоже верно.

Она откинула голову, рассматривая его грудь, потрогала соски.

– Смотрю, бедовый был. Тока много получил.

– Хватило. У тебя вон тоже… осталось.

– На всех не угодишь, сам знаешь. Полежим?

Он пожал плечами.

– Давай лёжа, – и улыбнулся. – Не придавлю тебя?

– Я твёрдая, – рассмеялась она. – А боишься, так давай я сверху, или на боку.

– Покатаемся.

– Ага, чтоб за раз уж всё, – она высвободилась из его объятий, оглядела постель, деловито расправила смятую простыню, поправила подушки и скатанное валиком одеяло в ногах. – Такие… стеснительные есть. Им обязательно под одеялом надо.

– А может, мёрзнут?

– Так не зима же. От окна не тянет, кровать высокая, да и я горячу… и чего так? Ну, давай.

– Хочешь всю программу за ночь? – Эркин лёг, поёрзал лопатками, чтобы было удобнее, и медленно напряг мышцы, выгнулся в пояснице. – Садись,