— Надеюсь, скоро вам не представится возможности с такой легкостью копаться в моей голове.

— Все зависит лишь от вас. Ну что ж, начнем? Стена, которую мне предстояло воздвигнуть в своем сознании, должна была стать барьером на пути к святая святых — мыслям. Но то, что получалось в итоге, напоминало скорее тонкую материю. Шторку, колыхавшуюся от малейшего дуновения ветерка. Вот и Гловис легко проникал в мою голову, не скрывая своего присутствия, и шарился по углам, выуживая интересующую его информацию.

— Не могли бы вы хоть немного постесняться, учитель? — я потерла виски. От напряжения гудела голова. — Я почти вижу ваши следы у себя в голове.

— Да, моя дорогая, так оно и есть. Сейчас я не стараюсь скрываться, ведь ваша защита совсем никуда не годится. Давайте попробуем слегка усовершенствовать вас. Гловис не напрягался. Наоборот, спокойно прохаживался по комнате, то наполняя кружку чаем и отхлебывая глоток, то присаживаясь на стопку книг, изучая пыль под ногами, а иногда мог подобрать исписанный лист с пола, вчитываясь в текст. Наконец, он вытащил из кармана тонкий платок и подбросил его к потолку. Легкая материя плавно заскользила по воздуху, изворачиваясь и хаотично меняя направления.

— Представьте, что это ваша защита. Смотрите, как много возможностей проникнуть сквозь нее, а вы даже не заметите. А вот, как должно быть, — на пол гулко упал тяжелый том энциклопедии. — Не оставляет шансов обойти, правда? Попытайтесь изменить материю, Элея. Три часа интенсивной работы мысли измотали меня настолько, что дорога до своей комнаты потерялась в памяти. Утро встретило меня угрюмым лицом эльфийки, скалой нависающей над кроватью.

— Результаты?

— И тебе с добрым утром, Рожденная Воздухом, — зевнула я, стараясь не замечать скривившегося лица эльфийки. — Что сегодня на завтрак?

— Мясное ассорти и овощное рагу.

— Не перебор для утренней трапезы?

— Возможно. Но в самый раз для обеденной.

— А завтрак?

— Ты его безбожно проспала. Так есть результаты? Последнее, что я помнила, как трепетно сложенная кирпичик за кирпичиком стена в моем сознании была вероломно разрушена строгим учителем. Но взгляд подруги требовал иного ответа.

— Нужен еще один вечер. Сегодня отшлифуем и можно отправляться на закланье. Как ни странно, Гловис лучился счастьем, увидев меня на своем занятии. Хоть и не долго. Улыбка его слегка поугасла, когда я уснула за партой уже через минуту после начала его лекции, но все же по окончании учитель с удовольствием согласился повторить индивидуальные тренировки. Видимо еще не все интересующие его детали вынул из подсознания.

— Что ж, — отходя в сторону, учитель пропустил меня в комнату. — Продолжим на чем остановились? Четыре часа пролетели незаметно, но вчерашней усталости и след простыл. Едва натренированное сознание с уверенностью ставило блоки, которые, впрочем, тут же взламывались. Предложение закончить на сегодня, было пропущено мимо ушей, ведь Оаленн ждала от меня результатов, а времени совсем не оставалось. То, что когда-то было кирпичной стеной, ею и осталось. С одной только разницей. Предложенная учителем смена материала не сильно помогала в борьбе с творящимся в голове беспределом из-за постоянного присутствия там посторонних. Но со временем пришло осознание, упростившее дальнейшее обучение — зачем утруждаться в усилении материи, когда можно просто поставить несколько стен сразу, сцепив их между собой? Очередной кирпичик треснул, дав слабину, и рассыпался на крошки.

Гловис было улыбнулся, но лицо его посерьезнело. Следующий за исчезнувшим кирпичиком оказался не последним. Им не было конца.

Разрушишь один, а на пути у тебя уже стоит следующий. И никто кроме создателя не имеет ни малейшего понятия, сколько стен стоит перед ним. Интересно, как долго я смогу играть в эту игру? Надолго ли меня хватит возводить эти стены? Я явственно чувствовала, что учитель пробил очередную преграду, и просто возводила на его пути еще две. И так далее. На сколько же хватит его упорства? На лбу Гловиса выступила испарина. Стена треснула, но осталась цела. Напряжение спало, а мужчина упал на кровать, прикрыв глаза руками.

— Все. Элея, ваша взяла. Сколько у вас там еще этого кирпича в запасе? Я прощупала свои резервы и была удивлена, ведь выставлять защиту, по всей видимости, оказалось менее затратно, чем ее рушить. И это учитывая, что мы тренировались далеко не один час.

— Целый кирпичный склад, учитель, — теперь я могла улыбнуться и почувствовать, как по всему телу растекается усталость. Ноги становились ватными, а голова вдруг потяжелела. На улице заливались трелями птицы, встречая рассвет нового дня.

Назвать мою эльфийскую подругу жестокой садисткой не решился бы никто. Однако лишь потому, что побоялся бы скорой и неминуемой смерти. Но по-другому про нее просто нельзя было думать. Девушка не разменивалась по мелочам, интересуясь моим самочувствием и тем, во сколько моя голова коснулась подушки. Не добудившись меня с первыми петухами, эльфийка вылила мне на голову ковш с холодной водой и, довольная проделанной работой, усадила за стол, стараясь следить, чтобы я не очень активно падала лицом в тарелку с кашей. Как следствие, большая часть ее подробных объяснений влетела в одно ухо и тут же вылетела с другой стороны. В итоге все, что удалось понять, так это то, что мне предстояло отправиться на бал в гордом одиночестве (если не считать общество преданной лошадки), а друзья тронутся в путь на день позже. Таким образом, я сделаю всю работу, а к утру — окончанию бала — мы встретимся в условленном месте. Платье было аккуратно упаковано в баул и закреплено на седле не ожидавшей подобной наглости Чернавки. Из еды мне достался лишь небольшой сверток. Как объяснила добрая подруга, — если буду много кушать, могу не влезть в платье по прибытии. Голодный обморок, способный свалить меня по пути, ее не особо волновал.

В целом, путь выдался спокойным. Если не считать последнего дня, когда откуда ни возьмись, словно из-под земли на тракте вырос тролль и потребовал выдать ему все добро, что ютилось в массивном мешке. Не ведал он, что еда закончилась давненько, золота у меня отродясь не водилось, а единственное «добро», имевшееся в моем распоряжении, вряд ли подойдет его фигуре. Но короткий разговор не возымел должного эффекта, и пришлось ретироваться, зазывая на помощь и наобум раскидывая по округе огненные шары. Не то чтобы я не смогла придумать что-то более изощренное, просто голод, усталость и явно мешающий передвижению лошади баул (о чем она не уставала напоминать нескончаемыми капризами), давно отправили здравый смысл на законный отдых. Вот и тролль тот справедливо сбежал, не забыв окропить головушку мою отборными словечками. Они это умели мастерски. Город выглядел таким же, каким я его запомнила. За исключением слишком уж нарядных дам, что проносились в роскошных каретах, ведь до бала оставалось всего каких-то пара часов. Мне же предстояло найти в этом сумасшедшем доме свободную комнату, чтобы привести себя в порядок. Но в обязанности мои входило еще кое-что — приглашение.