после того, как вы ушли, – пояснила Бет, снова завладев трубкой. – Он спросил, с кем вы разговаривали и о чем. Я подумала, что это ваш коллега, и отвела его к Джеральду.

«Неужели Джулиан изменил планы? – было первой мыслью Мари. – Но почему тогда он мне не позвонил?»

– Этот человек представился?

– Он сказал, его зовут Сэм. Очень молодой, светловолосый. Джеральд так на него наорал с порога, что он сразу ушел.

Мари перестала гладить кошку. Судя по всему, в «Горизонты» приходил Сэм Борегар. Опять он. Встреча в гавани могла быть совпадением, но он пришел сюда, явно следуя за ней, да еще и задавал вопросы.

– Вы не могли бы передать трубку Джеральду? – попросила Мари.

– Доктор Адамс! – опять рявкнул в динамик Джеральд, и Бедди зашипела на мобильный телефон Мари.

– Джеральд, этот человек не имеет ко мне никакого отношения, но я думаю, он мог за мной следить. Вы уверены, что он был среди тех, кто побеспокоил вас раньше?

– Нет, его тогда не было, – ответил Джеральд. – Я никогда его раньше не видел. Но он тоже из этих, из клуба любителей Норманов.

– Откуда вы знаете?

– Успел рассмотреть его бейсболку, а потом еще раз взглянул на ту фотографию, что я сделал для полиции, когда вся компания заявилась сюда в первый раз. Мне эта их эмблема сразу не понравилась – гигантский спрут с человеческим лицом.

* * *

– Вы думаете, он может быть опасен? – спросила Эванджелина, наливая Мари чай слегка подрагивавшей рукой.

Пожилая дама выглядела встревоженной, и Мари тоже сделалось не по себе. Она не собиралась пугать Эванджелину – просто хотела проверить, общалась ли ее нанимательница с людьми, которые расспрашивали в городе о Норманах или хотя бы знает ли она, кто они такие, а теперь Эванджелина распереживалась из-за нее самой и проекта по розыску Маяка Свана.

– Нет, я так не думаю, – заверила ее Мари, отпив чая. – Полагаю, он увидел нас с капитаном Генри на судне у скалы после того, как в городе я дала ему понять, что водолазными работами заниматься не собираюсь, и теперь решил, что наши проекты могут пересечься, поэтому защищает свою территорию. Уверена, я сумею с ним все уладить при новой встрече, если она состоится.

– Я бы удивилась, если бы он тоже искал маяк, – сказала Эванджелина. – Сокровищ там нет, а в городе, как вы сами могли убедиться, о маяке уже никто не помнит.

– Поначалу я тоже так рассуждала, – кивнула Мари. – Понятия не имею, что он ищет, но Джеральд Купер узнал эмблему у него на бейсболке – такая же была у людей, которые приезжали сюда несколько лет назад и всех расспрашивали о Норманах, основавших этот город, и об их потомках.

Эванджелина нахмурилась:

– О Норманах? Вы не знаете, зачем им это понадобилось?

– Даже не представляю, – покачала головой Мари. – Если увижу его снова, непременно спрошу.

Эванджелина кивнула и устремила взгляд на гавань. Закатные лучи солнца осветили ее лицо, резче обозначив тенями все морщины, и Мари подумала, что сейчас она впервые выглядит на свой возраст.

– Почему вы решили переехать жить в Норман-Клиффе? – вырвался у нее вопрос.

Эванджелина отвернулась от окна – и столетней старухи снова как не бывало: ее лицо помолодело и просияло юношеским энтузиазмом.

– Когда-то я уже жила здесь, в раннем детстве, – сказала она, – хотя совсем этого не помню. Но моя матушка привезла с собой в Америку фотографии – они висели у нас над камином и очень мне нравились. Я всегда любила океан.

– Океан есть и во Флориде, – заметила Мари. – И многие как раз мечтают переехать жить туда.

– О, это уж точно. Моя улица там превратилась в гнездо пенсионеров со всего света, и это одна из причин, побудивших меня уехать. – Они обе заулыбались, и Эванджелина покачала головой: – Здесь океан совсем другой. В этих волнах есть что-то особенное.

– Я понимаю. – Мари машинально обернулась к окну и посмотрела на скалы. Все они уже тонули в тумане, наползавшем потихоньку снизу, но самая высокая четко вырисовывалась на фоне неба. От этого скала казалась пронзительно одинокой – подобного впечатления при взгляде на нее не возникало в хорошую погоду, – как будто вместо того, чтобы стоять на страже города, она была изгнана за его черту, брошена на обочине.

– А что капитан Генри думает о том молодом человеке, искавшем Норманов? – спросила Эванджелина.

– Его со мной не было, – сказала Мари. – По-моему, сбор информации посредством личного общения – не его конек.

Эванджелина хмыкнула.

– Будьте с ним помягче, – сказала она. – Я немало удивилась тому, что он согласился на эту работу, учитывая, что предыдущие проекты ничего хорошего ему не принесли.

– Что вы имеете в виду?

– Его распавшийся брак. Он встретил свою будущую жену, Ванессу, на первом судоподъемном проекте, на который я его наняла. – Должно быть, на лице Мари отразилось удивление, потому что Эванджелина нахмурилась: – Он вам разве ничего не говорил об этом?

– Нет. Я не знала, что он был женат.

– Наверное, и мне не следовало, ведь это не мое дело, – вздохнула Эванджелина. – Но я думала, он упоминал о Ванессе. Возможно, это свидетельство, что он исцелился.

– И все же почему вы сказали, что предыдущие проекты ничего хорошего ему не принесли?

– Джулиан и Ванесса решили пожениться через три месяца после первой экспедиции, а когда я снова наняла их обоих, они уже не разговаривали. – Эванджелина покачала головой. – Я и представить себе не могла, что они поссорились, когда приглашала их для второго проекта, иначе не заставила бы их работать вместе. Оба относились к делу как профессионалы, разумеется, но я чувствовала – им тяжело, и очень переживала, что у Джулиана останутся неприятные воспоминания о работе со мной. Рада, что это не так.

Мари подумала об отказе капитана Генри выпить с ней и с Тео в тот первый вечер и о его заявлении о том, что для поисков Маяка Свана он готов делать лишь то, ради чего его наняли, и ни на йоту больше. Возможно, его стремление сразу установить деловые рамки было вызвано желанием исправить ошибки прошлых экспедиций?

– Я тоже рада, – невольно сказала она вслух и смутилась от того, как это прозвучало. – А вы, Эванджелина? Вы были замужем?

– Нет, – весело отозвалась она. – Мне жаль это говорить, но перспектива остепениться и осесть где-нибудь никогда меня не прельщала. – Эванджелина собиралась сказать что-то еще, но вместо этого снова устремила задумчивый взгляд в окно.

И Мари опять захотелось продолжить расспросы, узнать, что на самом деле известно этой старой женщине о маяке и что она хочет найти. Но каждый раз Мари видела в ней что-то хрупкое, уязвимое, не позволяющее кривить душой, и боялась вызывать ее на откровенность. Поэтому она тоже перевела взгляд на океан.

* *