была совсем не такой, какую представляла себе Яна. В тоне Максима проскальзывала плохо скрытая язвительность, и Янка невольно отвечала тем же. Поймав себя на том, что начинает разражаться, она одернула себя и постаралась улыбнуться.

— А почему ты считаешь, что не произвел впечатления?

Улыбка получилась не слишком убедительной, Яна и сама это почувствовала. Максим улыбнулся в ответ еще более приветливо и фальшиво, произнеся приторным голосом:

— Ну, ты с такими людьми общаешься… А я что? Так, никто и звать меня никак. Странно даже, что ты помнишь до сих пор, как меня зовут, да и вообще узнала. Я, честно говоря, тебе вчера звонил. Но ты меня признать не пожелала.

— Не говори глупостей, — устало ответила Яна.

Она как-то сразу сникла, осунулась и казалась теперь Максиму совсем маленькой и несчастной. Неожиданно для себя он подумал, что готов сделать всё, что угодно, только бы эта странная, взбалмошная, непредсказуемая девчонка улыбнулась и перестала походить на замерзшего воробья.

— Слушай, Яна, ты ведь работу здесь закончила? — как ни в чем не бывало поинтересовался Макс.

— Да, а что?

— Ну, тогда пошли.

— Куда ещё? Не пойду я никуда, я домой хочу. Отстань, пожалуйста.

Но Максим не собирался от неё отставать:

— Давай собирайся, пойдем.

— Ну как ты не понимаешь, что я устала, я хочу отдохнуть.

— А я тебе и не предлагаю принять участие в марафонском забеге или пойти в шумный кабак. Давай-давай, отпускай свою команду и пойдем. Вернее, поедем, потому что я сегодня на машине.

Яна снизу вверх взглянула на высокого Макса, и её усталость и раздражение куда-то подевались. Не то чтобы ей вот так сразу захотелось идти с ним на край света… В общем-то ничего особенного в этом Максе не было. Парень как парень. Ну, довольно симпатичный, но ведь не бог весть какой красавец. Не дурак, не зануда — но ведь не такие уж это редкие достоинства. Тогда почему она не пошлёт его подальше, как и намеревалась сделать после этого идиотского разговора? И какого черта она так долго искала его телефон?

Не найдя ответа на все эти вопросы. Яна решила не загружать ими голову — во всяком случае, сейчас и действительно отправиться с Максимом. Ей стало интересно: куда же он собрался её отвезти? Какие вообще могут быть варианты — ночной клуб, прогулка под луной, какой-нибудь кретинский боулинг. Всё это сейчас ну никак не катит, не то у неё настроение. Хочется чего-то такого… Непонятно чего, но чтобы было спокойно и уютно. Вряд ли Макс способен догадаться об этом, практически не зная её. Жалко… Глупо надеяться на то, что полузнакомый паренье ходу поймет чужое настроение, но всё равно жалко.

Пока Яна путалась в собственных мыслях, события происходили как бы сами собой, а она лишь наблюдала со стороны: вот она прощается с Незнайкой, вот вместе с Максом выходит на улицу, вот он открывает дверцу темно-синей «десятки». Ехали недолго, минут пятнадцать, и всю дорогу оба молчали. Когда Максим уверенно свернул во двор шестнадцатиэтажного дома, Яна встрепенулась:

— Куда ты меня привез?

— В гости.

— В какие ещё гости, к кому?

— Ко мне в гости, — улыбнулся он, останавливая машину возле подъезда.

— Что-что?! — совершенно искренне возмутилась Янка. — А ты меня спросил, прежде чем к себе домой волочь? Ты меня вообще за кого принимаешь?

— За телезвезду, естественно. Только очень уставшую. Зря ты возмущаешься, у меня нет тех намерений, о которых ты думаешь. Во всяком случае, проявлять их в мои планы сегодня не входит. Вылезай, пойдем чай пить.

Яна потихоньку хихикнула. Её всё больше начинало разбирать любопытство — что же будет дальше? Уж очень непохоже на большинство се знакомых вел себя Максим. Интересно, он действительно собирается ограничиться традиционной чашкой чаю или кофе и потом отвезет её домой или все-таки попытается затащить её в постель? И что предпринять в этом случае — соглашаться или нет? Пожалуй, не то у нее настроение для любовных приключений… Впрочем, ещё будет время решить.

Пока они шли к подъезду, пока поднимались в лифте на пятнадцатый этаж, Яна всё ещё продолжала сомневаться: каковы же на самом деле намерения Макса и правильно ли она делает, что тащится к нему в гости на ночь глядя. С одной стороны, ничего особенного в этой ситуации не было, как бы она ни начала развиваться дальше. А с другой — ей ужасно не хотелось проводить с Максом эту ночь. Странно, но Янке казалось, что после этого он будет навсегда для неё потерян. Так по-дурацки она себя еще никогда не чувствовала и совершенно не понимала собственного настроения. Ну неужели Максим окажется таким же, как все?

Лифт остановился, но Яна не двинулась с места. Макс легонько подтолкнул её в спину:

— Эй, проснись, поезд дальше не идет.

Они вышли на площадку, и Максим неожиданно для Яны не стал доставать ключи, а просто позвонил в дверь. Им открыла высокая полноватая женщина лет пятидесяти.

— Мама, знакомься, это Яна, — спокойно произнёс Макс, положив руку на плечо девушке. — А это моя мама, Наталья Васильевна.

— Здравствуйте, — кивнула Яна.

У неё отлегло от сердца. Значит, Макс всё-таки поступает не по стандарту и вовсе не собирался притащить се к себе домой, чтобы завершить вечер до противности традиционным образом. А Наталья Васильевна укоризненно покачала головой:

— Ну что ж ты, Максим, не предупредил, что гостью приведешь. Позвонил бы заранее. А теперь вот придётся вам ждать, пока я на кухне управлюсь.

— Ничего, подождём. Пойдём, Янка, у меня пока посидим. А то мама терпеть не может, когда на кухне кто-нибудь толчется во время производственного процесса. Мне она вообще только черную работу доверяет — помыть, выбросить. В крайнем случае — порезать, но это уже редко.

В комнате Макса в первую очередь Янке бросился в глаза рабочий стол — компьютер с большим монитором, цветной принтер, сканер и огромное количество бумаги. Чувствовалось, что живущий здесь человек работает много и с удовольствием.

— Тебе что, рабочего дня на работе не хватает? — слегка удивилась Яна.

— А тебе хватает? — парировал хозяин, любовно перебирая пачку листов. — Можно подумать, работают только на работе с девяти до пяти. Естественно, сантехник пару-тройку унитазов на дом не возьмет чинить. Но я-то голову в офисе не оставлю, правильно? Кстати, дома я ею не только ем и курю. А если уж она, проклятая, что-то думает, то нужно это использовать. Вот скажи: ты что, как только со своей телекомпании выходишь, так сразу