раз в три дня кормить господина и раз в сутки, если хозяин ослаб или болеет. И всё, никаких опытов, никакой уборки и охоты на монстров. Но бедному несчастному Веце приходилось выполнять обязанности целого штата слуг и это печалило и злило юного, амбициозного и совсем не свободолюбивого полукровку.

Попаданец же неожиданно осознал, что Веце-то дело говорит, так просто никто их бумагу не купит — им нужна презентация товара и, без сомнений, хорошая упаковка.

Ну вот, теперь им нужно еще бумаги. Или просто расфасовать по конвертам?

Вопросы как, куда и за сколько решались три дня, Степан молчал как партизан, не докладывая старейшинам клана, что его вот-вот попрут, и постепенно продумывал план, перечитывал справочники по алхимии, надеясь понять, как именно лучше преподнести информацию о лакмусовой бумаге.

Продать всю партию решил в аукционный дом, пусть сердце графства Вальдернеских и выглядит запущено, но подобные торговые заведения на высоте. Как никак, графство — территория алхимиков, а это профессия доходная.

Глава 19, про тех, кто очень хочет денег

Алчность.

Нет, это скорее про Веце, чем про Степана. Вы бы и сами это поняли, когда бы увидели, с каким блеском в глазах полукровка пересчитывал деньги, пока граф чах над отчетами, докладами и научной работой, посвященной “его изобретению” — лакмусовой бумаге.

Дел у вампира было много, как никогда, да даже во времена работы в школе бумажной меньше приходилось разгребать. Может и правда, попаданчество — это его наказание? А графство — персональный ад?

Он не спал пятые сутки, подготавливаясь к выполнению следующей части плана по облагораживанию вампирьих земель. Веце же четко выразил свою позицию — он обыкновенная элитная кормушка, других, конечно, и не бывает, но не суть. Единственное, с чем полукровка был готов помогать денно и нощно — с лакмусовой бумагой: вымачивать, сушить, резать, упаковывать.

Степан не заставил Веце заняться другими делами только потому что им сейчас нужны деньги. Отремонтировать замок, нанять боевых магов для защиты графства и построить сердце его маленького вамирьего царства.

О ресторане Степан никогда не мечтал, но его мама — всегда. Она, признаться, восхитительно готовила и обладала мягким нравом, так что всю свою сознательную жизнь он задавался вопросом — почему же их бросил отец? Чем они ему так не угодили?

Впрочем, сейчас не лучшее время предаваться воспоминаниям, это не должно иметь для него никакого значения. Он должен быть выше этого, закрыть глаза и представить, что это — не про него.

Кап-кап.

Вампир недоуменно глянул вниз, на прошении о личной аудиенции откакого-то простолюдина ярко алело несколько капель крови. Степан зашарил по карманам в поисках платка, но ни карманов, ни платка не обнаружил. Пришлось зажать нос пальцами и идти к маленькому рукомойнику в углу комнаты.

Он умылся несколько раз, кровь не останавливалась и тогда вампир разозлился. Раз все равно капает, так путь хоть не пропадает зря!

— Веце! Принеси мне пустую колбу со стазисом! Прямо сейчас! — из-за двери послышалось ворчание и копошение, что-то разбилось и спустя минуту появился Веце. Недовольный и раздраженный — аукционный дом недоплатил им пять медных монет! Грабеж средь бела дня! Мошенничество!

Но взглянув на господина, полукровка немного унал свой гнев, встревоженно оглядел вампира и, как обычно, пожал губы. Ну кто бы мог подумать, что его новый хозяин окажется еще более запущенным трудоголиком, чем прежний?

Просто Веце и представить не мог, закончат ли они хотя бы половину намеченного графом к концу столетия. Планы у попаданца были грандиознейшие, почти такие же большие, как желание полукровки ничего не делать.

Степан, разумеется, не собирался трудиться ради того, чтоб старейшинам меньше капала на мозги их бедность, а дракону — ничтожность. Нет. Он хотел, чтобы все они от него отстали и перестали дергать, как куклу на ниточках. Вот утрет им всем носы и сможет заниматься чем хочет, хоть на рыбалку на неделю уехать, хоть спать весь день. Но пока надо работать.

— Какие сутки вы уже не спите? — вздохнул полукровка, протягивая колбу господину. Граф наклонил голову, кровь собиралась на кончике носа и тонкой струйкой стекала вниз. Чисто из гастрономического интереса в голове встал вопрос, а может ли вампир пить собственную кровь? Ну, если, предположим, другой ему никто не дает?

— Третьи или четвертые, наверно. — вампир пожал плечами, он уже давно потерял счет времени. Высокая узкая колба заполнилась наполовину. Интересно, на сколько опытов этого хватит? Какие вообще есть применения вампирьей крови?

— Поберегли бы себя. — упрекнул полукровка, попаданец натянуто улыбнулся и постучал по колбе, мол, принеси ее парочку.

— Ты сам прекрасно знаешь, в каком мы сейчас положении. — Веце, осведомленный о “теплом приеме” у герцога, мог лишь покачать головой и прошипеть, какой этот Ибенир урод, гад и вообще, ящерица, просто с крыльями. Степан закатил глаза, полукровка же сам когда-то посоветовал строго-настрого зарубить на носу, что открывать рот в сторону дракона дело опасное для жизни, здоровья и психики в целом. Но улыбку у графа от такой нелепой поддержки сдержать не вышло.

— Если не хотели быть графом, почему так стараетесь? Разве это не отличный шанс для вас, господи Кифен? Вы могли бы просто ничего не предпринимать и тогда бы герцог избавил вас от титула.

— Сколько раз говорить, не зови меня так. И вообще, у меня тут свой замок. Личный. И даже вредный слуга имеется. Как от такого добра отказаться? — и власть, пусть совсем бесполезная, и сила, и магия — быть вампиром оказалось в некоторой степени удобно, но Степан заставлял себя так думать, чтобы мысли не возвращались к плохому. Нельзя погружаться в отчаяние, нельзя позволить, чтобы все жертвы оказались напрасными.

У него не было ни права выбора, ни права на ошибку.

— Сомнительное добро, позвольте заметить. — хмыкнул полукровка. — Скорее уж подарок смертнику.

Вампир криво улыбнулся. В глазах герцога он, скорее всего, именно смертником и был. Степан еще не сталкивался с нашествием монстров, но уже понимал — это будет не просто. Одно дело отбиться от пары-тройки в родных стенах, другое — сражаться с сотней,