Я не узнал его, но понял, что это он, мой герой. Хромающим волком подошел к стеклянной двери седой человек. Без усов, темный пиджак, светлые джинсы, белая рубашка, галстук. Черный атташе-кейс в руке. Денар, майор Боб, он же полковник Жан Морэн, он же полковник Жильбер Буржо, стоял по ту сторону и шарил рукой в поисках кнопки звонка. Я открыл. «Полковник Денар? Бон жур…» Я представился. Мы прошли на второй этаж в редакцию журнала «Шок», где и состоялось интервью. Он находился под очередным следствием и не давал интервью. Для меня он сделал исключение. Дело в том, что старый волк интересуется Россией. Может быть, как сценической площадкой для продолжения его подвигов?

Как бы вел себя ты, читатель, если бы старый пират Джон Сильвер — деревянная нога, герой романа Стивенсона «Остров Сокровищ» пришел бы и сел против тебя в кресле? Или Индиана Джонс, герой приключенческого фильма Спилберга «В поисках потерянного ковчега»? Вот то же чувство нереальности испытывал и я, сидя против мсье Роберта Денара. Наемник? Тот, кто получает за свою службу жалованье. «Солдат, нанявшийся служить иностранному государству за деньги», — определяет точно и безапелляционно словарь «Ларусс». Однако идеалисты, явившиеся воевать за Испанскую Республику в 1936 году, среди них Джордж Оруэлл, несомненно, получали за свою службу деньги, но были ли они, строго говоря, наемники?

— Что вы ставите в анкете в графе «профессия», когда заполняете анкету? — спросил я моего героя. — Вы, конечно, не пишите «мерсенер», это ведь негативное определение?

— Должен бы ставить, «мерсенер» меня не унижает, между собой мы сами так себя называем, но в глазах публики это дает нам комплекс, звучит унизительно. Потому мы употребляем другие определения, которые больше в ходу сегодня. Однако семнадцать столетий это было почетное слово. Говорят, что «путана» и «мерсенер» — самые древние профессии. Это правда. Профессионалы войны и профессионалки любви…

— Ну а если вы заполняете декларацию доходов, что вы ставите в графе «профессия»?

— Честно признаюсь, что мне не часто приходилось декларировать мои доходы. Точнее, никогда не приходилось. Я не плачу налогов обществу. Я обеспечиваю свое существование сам. К тому же я работаю в большинстве случаев за границей…

Даже по приведенному отрывку понятно, что говорит француз. И не просто француз, но гасконец, как д'Артаньян. Физически крупный, когда-то усатый, колоритный, сочный, умеющий бросить меткое слово. Чего стоит это его замечание, что он ««работает» за границей»… Или другое. На судебном заседании 11 марта 1993 года президент суда Антонетти, явно обожающий подсудимого, заметил по поводу неудачной попытки государственного переворота в африканском государстве Бенин в январе 1977 года:

— Несчастливый опыт в Бенине не остановил вас от того, чтобы рецидивировать на Коморах.

Денар невозмутимо парировал:

— Никогда не следует останавливаться на неудаче, мсье президент.

И следует сказать, что он недолго останавливался. В ночь с 14-го на 15 мая 1977 года к острову Большой Комор в архипелаге Комор приблизился траулер и высадил шлюпки на пляж Итсандра. Полсотни наемников, вооруженных только охотничьими ружьями со спиленными дулами (каждый получил вперед 10 тысяч франков), сошли на берег. Дворец президента Али Салеха находился всего в трех милях, и наемники преодолели путь пешком. Президента охраняли только четверо. Горстка импортированных танзанийских солдат — вся коморская армия были загодя переведены чьей-то доброй рукой на другой остров архипелага — Анжуан. При стычке один из охранников президента был убит, а один наемник ранен. Циркулирует версия, согласно которой Али Салех был найден в постели с двумя юными женщинами и был застрелен тотчас же, и женщины с ним. Официальная же версия иная. Али Салех якобы был арестован, но застрелен при попытке к бегству. Еще до восхода солнца Денар смог откупорить двадцать четыре бутылки шампанского «Дом Периньон», каковые он привез с собой в ожидании успеха. 21 мая Ахмед Абдалла прилетел и стал президентом Федеральной Исламской Республики Коморских островов. Министром обороны республики стал полковник Сайд Мустафа М'Хаджу.

Коморские острова далеки от журналистов. Они находятся в Индийском океане между побережьем Восточной Африки и островом Мадагаскар. Только через несколько лет «цивилизованный мир» понял, что полковник Сайд Мустафа М'Хаджу есть не кто иной, как Боб Денар. Он принял ислам, его видели в белых одеждах и в тюрбане. Он совершил паломничество в Мекку. Злые языки утверждают, что он унаследовал от президента Али Салеха новый «ситроен» и его жену Мазну. Это, возможно, неправда, однако правда то, что его пятьдесят наемников остались на острове и образовали президентскую гвардию, командовал ею бельгиец «коммандант» (майор) Шарль. Проведав о «рае наемников», Организация Африканского Единства возмутилась и отказалась принять Коморские острова в свой состав, пока известный всему миру наемник находится в составе правительства. Денар сделал вид, что улетел с островов, но вернулся тотчас. И счастливая райская жизнью его и его сподвижников продолжалась. Многие из них имели двух-трех жен, столько же домов и преуспели в бизнесе.

У меня долго хранилась фотография самого Денара: в белом костюме под пальмами (одна из фотографий, которые он мне любезно предложил). Площадь Рапортов, 1989 год. Это был роковой год — одновременно вершина карьеры Денара и ее конец. Двенадцать лет райской жизни закончились. Президент Али Абдалла был убит при так и не выясненных по сей день обстоятельствах, а Боб Денар вынужден был бежать в Южно-Африканскую Республику. Часть его гвардии была арестована по подозрению в убийстве Али Абдаллы, когда они вернулись во Францию в 1990 году. В Южной Африке Денар затосковал. В августе 1992 года он стал проситься на родину. В декабре того же года он был дома. Одиссей вернулся в родную Итаку. Старый волк. Хромой. Телевидение показывало его прослезившимся, идущим по улицам родной деревни. В апреле состоялся суд над ним по обвинению в участии в государственном перевороте в Бенине. И была открыта анкета по обвинению в «ликвидации» президента Абдаллы…

Начало истории Героя

Сын французского крестьянина-фермера из района Бордо, он проделал головокружительный путь. С оружием в руках. Начал с малого — его биография вначале совпадала с типичной биографией представителя его поколения: воевал в Индокитае, затем в войсках безопасности в Марокко и Алжире. Но вот первое отклонение: в 1956–1957 годах просидел четырнадцать месяцев во французской тюрьме по обвинению в подготовке покушения на жизнь Пьера Мендес-Франса, левого интеллектуала еврейского происхождения, французского политического лидера. Я спрашиваю его об этом:

— Правда или ложь?

— Косвенно — правда, в прямом смысле — неправда. Так как меня на суде оправдали, а правосудие не оправдывает виновных… Нужно понимать, в каком контексте это происходило. Я находился в полицейской среде, принадлежал к специальной бригаде «Люкотер», которая занималась контртерроризмом… Политика и правосудие не всегда идут одной дорогой.

Я не цитирую весь ответ, он в любом случае уклончив. Волк не хочет, чтобы я и вы знали то, что знает он. Его право.