переписывались. Махмуд предложил ему поехать бесплатно в хадж, в Пакистан, но Адам вынужден был отказаться, и ему самому было досадно. Но они продолжили переписываться, и потом Махмуд стал присылать ему видеоролики о том, как сирийский режим убивает мусульман в Сирии, и как воины джихада отважно защищают своих единоверцев. А потом он сказал, что уезжает в Сирию помогать своим единоверцам. И Адам вдруг неожиданно сам для себя спросил: а можно я тоже?

И вот он в Стамбуле.

Только никто не идет, а гортанная речь местных плохо понятна. Но у него есть американский паспорт, наверное, с ним пустят, да? Адам поднял сумку и пошел в сторону таможни…

– Адам? Ты ведь Адам?

Парень, заступивший ему дорогу, был невысоким, черноволосым. Улыбчивым.

– Да, но я… жду кое-кого другого.

– Махмуда, верно? Он не смог приехать, попросил меня встретить.

Вот как…

– Надо идти, да?

– Сейчас пойдем. Только одного брата еще встретим…

Следующий брат – вышел из самолета, прилетевшего из Казани. Он был русским. По крайней мере, говорил по-русски.

Они быстро прошли таможню, и парень – его, кстати, звали Фарид – усадил их в небольшой «Рено Кангу», такой пассажирский фургончик. Тронулись…

Фарид привез их в какую-то квартиру, находившуюся в азиатской части Стамбула, там было уже человек десять. Квартира была небольшой, потому спали на матрацах, прямо на полу. Телевизор был постоянно включен на «Аль-Джазиру», на стене – отметка углем для намаза. Еда вся халяльная, ее приносили из ресторана, потому что кухни не было. То место, где должна была быть кухня, было заставлено водой в бутылках и какими-то тюками…

Как только пришло время, они совершили ваххабитский намаз в два ракаата.

…

На следующее утро снова явился Фарид, с ним был человек с фотоаппаратом. Он по очереди усадил каждого и сфотографировал.

– Это надо для паспорта, – пояснил он. – Как только документы будут готовы, поедем…

Потом он провел Адама на кухню, раскрыл один тюк, потом другой. Там была одежда.

– Вот, брат, подбери себе что-нибудь. Ты плохо одет, так идти нельзя.

– Откуда эта одежда? – спросил Адам.

– Это для беженцев собирают, гуманитарка.

– Но разве это не надо передать в лагеря?

– Зачем? Нам нужнее.

…

За два последующих дня они все перезнакомились. Больше половины из числа находившихся в этой квартире были из постсоветских стран, один из них, по национальности казах, хвастал, что до отъезда убил сотрудника полиции. И говорил о том, что отвечать перед Аллахом за это не будет, потому что все грехи, совершенные по джахилии, не считаются. Еще один рассказал, что перед отъездом поджег нефтебазу, на которой работал…

Потом приехал Фарид, на сей раз у него был микроавтобус, который тут назывался долмуш. Каждому выдали рюкзак со всем необходимым и какие-то документы. После чего поехали …

…

Поездка заняла примерно сутки, после чего они приехали в лагерь беженцев на самой границе…

Лагерь беженцев располагался просто на земле, на склоне холма в палатках, и там сейчас жило не менее семи тысяч человек. Около лагеря постоянно крутились всякие люди, местные продавали нехитрую провизию и набирали работников на стройки и в поля – работать за еду. Контрабандисты обещали перевезти в Сербию, Грецию или Хорватию.

Тогда же Адам заметил и каких-то странных американцев. Они раздавали беженцам гуманитарную помощь и какие-то книжечки. Так же у них тут были шатры, они собирали туда мужчин призывного возраста и о чем-то беседовали с ними. А для того, чтобы мужчины шли к ним вместо того, чтобы пытаться найти хоть какой-то заработок, эти миссионеры платили за присутствие на каждой лекции деньги.

Книжки иногда валялись на земле, их было слишком много, их даже не использовали в туалетах, потому что арабы не знают туалетной бумаги, предпочитая использовать воду. Адам поднял одну из них, посмотрел издательство. Издательство Сторожевая башня, США – это головное издательство Свидетелей Иеговы.

Он полистал книжку. Там были подробные инструкции о том, что говорить в Европе, чтобы тебе дали убежище, и как претендовать на различные льготы. Так же и обо всех способах получения гражданства или статуса беженца. Предлагалось даже заявить о своей нетрадиционной сексуальной ориентации и о том, что тебя в связи с этим преследовали в твоей родной стране…

Мерзость какая…

…

В ожидании окна для перехода – их поселили в отдельных палатках, там же, где жили миссионеры. Там была американская консервированная еда из А-паков и вода в бутылках, а еще там были биотуалеты. У беженцев ничего подобного не было…

Адам заселился в палатку, вместе с ним было трое братьев, все трое говорили по-русски, но были разных национальностей. Едва они расположились и начали очищать место, чтобы постелить коврики и совершить намаз, как появился Фарид.

– Ну, как устроились?

В этот момент, у одного из братьев звякнул телефон – там была специальная программа, напоминающая о намазе.

– Время намаза, брат…

Фарид рассмеялся.

– Нет времени. Сейчас будет лекция, пойдем.

– Какая лекция? Разве лекция важнее Аллаха?

Фарид похлопал его по плечу.

– Молодец, брат, не лицемер. Но не забывай, мы на джихаде. Сказано, что тот, кто вышел на пути Аллаха, как будто совершает намаз двадцать четыре часа в сутки без перерыва. Пошли, надо быть там. Там расскажут о притеснениях…

Братья переглянулись и вышли из палатки. Потом они узнали, что в джамаатах совершают намаз раз в сутки, а то и вовсе не совершают…

…

Они собрались в большой палатке, с телевизором – и Адам думал, что им будут показывать фильм, но это не так. Они расселись по стульям, после чего один из братьев, пожилой араб, привел какую-то закутанную женщину.

– Это сестра Джамиля, братья, – сказал он, – ей пришлось много пережить. Послушаем же ее.

Женщина начала рассказывать о том, как у нее забрали мужа за то, что про него говорили, будто он верующий. Ночью пришли люди из авиационной разведки и забрали его. Она пошла в штаб-квартиру авиационной разведки, чтобы просить отпустить его, но капитан, который вел дело ее мужа, завел ее в кабинет и надругался над ней. Потом позвал солдат…

После того, как сестра Джамиля ушла, они все обсуждали те хадисы, в которых говорится о тиранах и как с ними следует поступать.

Намаз в тот день так никто и не сделал.

На следующий день – собрание повторилось, только пожилой брат привел мальчика лет семи. Мальчик рассказал, как боевики проасадовских парамилитарных формирований Шабиха расправились со всей его семьей.

Потом они обсуждали те места в Коране, в которых