— Чего хорошего получится? — тихо бормоталРоман. — Ну накляузничаешь… Мы разведемся, и дальше? Я-то устрою своюжизнь, а Ольга?

— За каким чертом ты тогда на ней женился? —обозлилась Света. — Жил бы холостяком, котовал сколько хотел.

— Так я люблю Ольку, — на полном серьезе заявилловелас.

Светлана плюнула от злости на тротуар.

— Хороша любовь! Зачем тогда тебе Лариска?

— Одну люблю, — сказал Роман, — а с другойсплю. Я Олюшку никогда ни на кого не променяю. Она мне со всех сторон подходит,кроме одной.

— Какой же? — продолжала злиться Света.

Рома ухмыльнулся.

— Я мужчина в расцвете сил, понимаешь? А Ольга раз вмесяц в лучшем случае меня к себе в койку пускает.

— «Мужчина в расцвете сил», — прошипелаСвета, — Карлсон, блин, выбирай: либо Оля, либо эта сука Лариса!

— Все, все, — поднял вверх руки донжуан, —вопросов нет, я иду домой.

Светлана не нарушила своего обещания, она ничего нерассказала Оле, но постаралась с тех пор как можно реже бывать у сестры. Оченьне хотелось ей видеть наглую, сытую морду Романа. С Ларисой она тут же прервалаотношения. Встретились они лишь на похоронах Ромы.

Света, ни на шаг не отходившая от обезумевшей от горясестры, была неприятно поражена, заметив в толпе прощающихся Ларису. Вообщеговоря, похороны получились шикарные, если уместно употребить в этом случае сейэпитет. Пришел весь преподавательский состав УПИ, большинство студентов, ихродители. Романа любили за веселый нрав, полное отсутствие вредности, уважалиего талант и знания. Было море букетов, шеренги венков, звучали прочувствованныеречи, большинство присутствующих рыдало, но Свету дико раздражала Лариса. Она,правда, вела себя скромно, в первые ряды не лезла, тихо плакала в углу, никоимобразом не демонстрируя, что у нее с покойным существовали особые отношения.Потом гигантская людская очередь потянулась к гробу. Наступила минутапоследнего прощания.

И тут нервы Светланы не выдержали. Перепоручив сидевшую вполуобмороке Ольгу жене ректора, Света подскочила к Ларисе и злобно прошипела:

— Не смей даже приближаться к покойному!

Лариса подняла на бывшую подругу заплаканные глаза:

— Прости. Я не знала, что он — муж Ольги, мы же с твоейсестрой близко не общались. Я очень любила Романа.

Слезы покатились по ее ненакрашенному лицу, но Свету они неразжалобили.

— Уходи, тебе тут нечего делать.

— Ладно, — кивнула Лариса, — сейчас я уеду,только ты не ту гонишь! Видишь, вон там девка стоит?

Света проследила за пальцем Лары и увидела стайку студенток.

— В мини-юбке, в зеленой, — прошепталаЛариса, — ее зовут Ирина Медведева. Вот уж стерва так стерва! С ней Романпоследнее время жил, она его с Олей развела, хитрая сука! Ты бы лучше еешуганула. В конце концов Рома из-за нее погиб.

— Теперь уже все равно, с кем он жил, — неуспокоилась Света, — убирайся.

— Пойми, я любила Рому.

— Уходи, не позорь нашу семью.

— Это Ирка вас позорит!

— С ней я потом разберусь, уметайся.

— Я ее убью! — внезапно выкрикнула Лариса, сжимаякулаки. — Убью за все, что она сделала!

Она пошла было в сторону студенток, но Света вцепилась ей вплечо:

— Совсем офигела? Задумала из похорон цирковоепредставление устроить! Лучше и не начинай, только рот откроешь, я тебяпоколочу!

Лариса остановилась.

— Ладно, — протянула она, — будь по-твоему.Но я Ирину непременно убью!

— Делай с ней что хочешь, — пробормотала Света,выталкивая Ларису на улицу, — но не сегодня и не здесь!

Я молча выслушал этот грустный рассказ. Однако Роман —просто роковой мужчина. Интересно, что в нем было такое, если женщины из-занего теряли разум? Я со всеми своими дамами, основная масса которыхблагополучно пребывает замужем, расставался мирно и тихо. С большинством из нихпродолжаю поддерживать хорошие отношения. А тут просто какая-то Италия, чувствав клочья…

— Теперь понимаете, что Оля не причастна к исчезновениюИры? — мрачно осведомилась Света, сидя над чашкой остывшего чая. —Когда Медведева исчезла, Ольга лежала в психиатрической клинике, практическиневменяемая. Она забыла про Медведеву, да и Романа, кажется, тоже. Вы лучше кЛарисе сходите. Мы с ней много лет дружили, и я знаю, что Лара дикозлопамятная. Если ее кто обидит, она через сто лет вспомнит и отомстит.

— Давайте ее координаты, — согласился я.

Света достала из сумочки записную книжку.

— Только не рассказывайте ей о нашем разговоре.

Я кивнул.

— Хорошо, хотя я не понимаю, чего вам бояться.

Светлана дернула плечами.

— Просто я не хочу, чтобы Лара мне трезвонила ивыясняла отношения.

В машине я вытащил мобильный. Надо же, день кажетсябесконечным. Я считал, что уже давно пробило полночь, а на часах всего восемьвечера. Наверное, это из-за того, что я весь день пробегал по городу.

Внезапно мобильный, который я держал в руках, резкозазвенел. На дисплее высветился номер Николетты. Первым моим желанием было неотвечать. Но потом я со вздохом нажал на кнопку:

— Слушаю.

Те, кто не первый раз встречается со мной, великолепнознакомы с Николеттой.[2]

Совершенно очевидно, что она не оставит меня в покое истанет названивать безостановочно. Маменька человек упорный, идущий к своейцели напролом, и если ей взбрело в голову поговорить с сыном, то уж будьтеуверены, Николетта достанет меня даже со дна Кармадонского ущелья.

— Ваня, — зачирикала маменька, — нет, какоебезобразие! Ты слышишь меня? Почему не отвечаешь? Ваня, я возмущена!Безобразие! Отчего ты молчишь? Алло, алло! Ваня!

— Я тут.

— Что за глупая манера молчать!

— Извини, — вздохнул я, хотя следовало возразить:«Ты же мне не дала и слова вымолвить, тарахтела, как бешеная погремушка».

— Ваня!

— Да.