Старх сглотнул накопившуюся слюну. Похолодало. Он почувствовал, что начал замерзать. И в тот же момент понял, что больше не боится волков. Оборотни перестали быть для него страшилкой, от которой кровь в жилах сворачивается. Он не боялся умереть. Ведь предводительница стаи сказала, что не будет его убивать.

– Я отпускаю тебя. Уходи. Лес большой. У тебя есть время до заката.

Есть время до заката. Чтобы это могло означать? А эта сука смотрит на него с вызовом и молчит.

Волчица облизнулась, показав ровный ряд белых зубов.

– А как только стемнеет, мы выйдем на охоту за тобой.

* * *

Они отпустили его. Вывели к лесу и ушли. А он остался стоять один.

Обернулся. Посмотрел на деревню. Она была для него домом долгие годы. Он и не знал никогда другого дома. И не помышлял, что когда-нибудь потеряет его. А вот оно как обернулось.

Все против него настроились. Даже отец родной. А мама с сестрами да братьями. Жива ли она? Что-то он не видел красных глаз батьки. Может, спасти удалось. А теперь отсиживаются в погребе, пока волчары из деревни не убрались. Мамку с сестренками очень жалко, но они смирятся с его смертью. Батька скажет, что погиб Старх под набегом стаи волчьей, и мамке останется лишь слезами утешиться. Деревенские же в один голос подтвердят, что так точно – сами видели, как волки Старха потерзали. В маленьких деревнях очень хорошо умеют хранить чужие тайны.

Старх тяжело вздохнул. Похоже, пора начинать новую жизнь, если только ему удастся пережить эту ночь. Он взглянул на небо. Солнечный диск золотил верхушки деревьев. Если он поторопится, то к закату будет далеко отсюда. Ему не привыкать быстро бегать по лесу. С Михеем они раньше любили такие прогулки.

Стоило Старху подумать о маме и Михее, о том что их могли задрать волки, как слезы на глаза навернулись. И жить не хотелось. Только волков этих, оборотней проклятущих порубить в мелкое крошево. Жалко лишь что ни меча, ни топора, ни даже ножа кухонного из деревни взять не удалось. И как тут взять, если его два угрюмых волка под белы рученьки до края деревни проводили.

Хотя…

Лицо Старха озарилось счастливой улыбкой, и он бросился к лесу. Теперь он не безоружный щенок, с которым любой справится. У него есть чем защитить себя, пока внутренние колдовские силы истощены. Старх вспомнил об охотничьей сторожке, затерянной в лесах. Когда они охотились с отцом и с дядькой Авдеевым, они часто заглядывали туда. Перекусить, ночь скоротать, да патронами разжиться, если свои закончились. Там он точно сможет и брюхо набить, и оружием запастись.

Сторожка находилась в трех часах пути по лесу, если напрямки, а если кругалями кружить, то и все пять выйдет. Старх короткую дорожку знал, потому, не мешкая, устремился по ней. Сперва быстрым шагом, потом бегом, а через час темп пришлось снизить. Устал немного. Почти сутки не ел ничего. Не самый легкий денек в его жизни выдался. Столько всего произошло, сколько порой и за целый год не происходит.

Сторожку, если не знать, где она находится, найти трудно. С одной стороны чащей леса укрыта. Сплошной ровный ряд елок стоит, что и не подступится, если ты не зверь какой мелкий или крот. С другой стороны горушка прикрывает. На ней завсегда лисички да белые летом растут в превеликом количестве. Если с горушки вниз посмотреть, то ничего толком и не разглядишь. Только верхушки елок, да бугорок с травкой да трухлявым пеньком. Посмотришь мельком и мимо пройдешь. Непосвященному это место ни о чем не скажет, а знающий человек бочком, бочком с горушки спустится к бугорку и увидит дверь тяжелую, мхом поросшую, да маленькое окошечко, затянутое бычьей кожей.

Это и была тайная охотничья сторожка.

Пока Старх до заветного бугорка добрался, измотался совсем. С горушки скатился вниз, дверь в домик открыл, да так на полу и растянулся. До деревянных полатей, накрытых медвежьей шкурой, не было сил доползти. Сквозь приоткрытую дверь он видел колышущиеся от ветра ветви елок и узкую полоску серого неба.

Погода портилась. Как бы к вечеру дождя не было.

Сколько он так пролежал на полу, прежде чем смог встать, Старх не знал. Но долго. Совсем не хотелось подниматься и что-то делать. Вот так бы лежал, пока волчары не придут, да не перегрызут ему глотку. А в том, что они его найдут, он не сомневался. Но потом все-таки нашел в себе силы и поднялся. Дверь притворил, да затеплил лучину.

Надо собираться и готовиться к встрече волков.

В полу он нашел вход в подпол. Отковырял металлическую ручку. Она практически вросла в дерево. Откинул люк и, посветив лучиной, стал спускаться, впотьмах нащупывая ступеньки.

В подполе он нашел мешок с вяленым мясом, сушеные фрукты и овощи. Бочонок с питьевой водой и бочонок с домашним вином. Наскоро поев, Старх запил пищу водой. В животе забурчало, но Старх не обратил на это внимания.

Надо торопиться. И так времени много потеряно. До заката остались считанные часы. К тому же, кто гарантирует, что королева оборотней станет дожидаться заката. Быть может, они все время шли за ним по пятам, а теперь притаились где-то в кустах поблизости и только и ждут удобного случая, чтобы напасть. Королева, конечно, дала слово, но вот доверять волкам у Старха не было резона. Так что надо поторопиться и подготовиться к встрече.

Убегать от волков нет смысла. Старх вырос в этом лесу, он знал его наизусть, каждый листик, каждую корягу, но для волков лес родная стихия. И как бы он не прятался, они его найдут. Дойти до города он все равно не успеет. Значит, ему придется дать бой тварям. А для этого следует вооружиться. С голыми руками не много-то навоюешь. Но и на месте оставаться тоже нельзя. Об этой сторожке никто не должен знать. Значит, тварей нужно увести отсюда, сбить со следа. И постараться подобраться как можно ближе к городу.

В охотничьей сторожке Старх нашел ружье с несколькими коробками патронов. Но пытаться оторваться от преследования с таким грузом совершенно нереально. Длинный охотничий нож с широким лезвием, резной деревянной ручкой и кожаными ножнами. Любимый нож отца. Его Старх запихнул за ремень. Без него не обойтись. Автоматический арбалет с запасом болтов. Вещь конечно тяжелая, но намного легче ружья. Хотя бы от одного волка убережет. В небольшую котомку, валявшуюся под скамьей, он набил вяленого мяса, сушеных фруктов. На первое время. Водой можно было разжиться в любой речке, озере или в ключе.

Закончив сборы, Старх простился с домом. Охотничья сторожка, где он часто бывал с отцом, стала для него символом пограничного рубежа. Последний приют, где каждый угол дышал родным домом. За порогом сторожки начнется новая жизнь. И назад в деревню хода нет. Уходя, он видел, какими взглядами его провожали. Ни тени сожаления и сочувствия. Слишком многие, потерявшие друзей и близких в ночном нападении волков, винили его в этом.

Старх выглянул на улицу. Некоторое время стоял неподвижно, вглядываясь в ельник и прислушиваясь к миру вокруг. Нет ли погони. Не притаился ли кто в кустах или на горушке. Но ничего подозрительного не увидел и не услышал. Выставив заряженный арбалет перед собой, он осторожно вышел наружу. Огляделся. Никто не собирался на него нападать. Из ельника не лезли волки, с горушки не скатывались оборотни. Никого. Притворив за собой дверь, он забрался на горушку.