— удивился я в ответ. — В этот раз меня ведь тоже не в лапы Архимага выталкивают.

— Значит, нас ты всерьёз не воспринимаешь, мальчик? — вкрадчиво поинтересовалась Мария. — Мы ведь не Игнатьев, коего ты за деньги избил, как дешёвый наемник. Мы!..

— Безродные, как и я, — оборвал я её. — Ещё шаг — и я вынужден буду дать вам отпор. И чем бы дело не кончилось, хорошего вас точно ничего не ждёт.

Вообще мне, конечно же, не по силам одолеть не то, что эту парочку, а даже каждого по одиночке. Не здесь и сейчас, во всяком случае… Накачавшись редкой и дорогой алхимией и загодя подготовив пару-тройку трюков — кого-то одно может быть, но не обоих разом точно. Но засунуть гордость в задницу и позволить им пройти и разобраться с капитаном, что втянулся во всё это исключительно ради меня, я тоже не мог. Насмерть встану, всё тут вверх дном переверну, но не уступлю…

Ну и простой здравый смысл заставит их дважды подумать, прежде чем лезть вперёд. О том, что больше за меня Шуйские не вступятся, им знать неоткуда, а Архимага, пришедшего мне на помощь они уже разок видели. И я им на это намекнул… Не очень красиво с моей стороны, возможно, кто-то даже скажет что малодушно — но на войне все средства хороши, и стыдиться подобного я не намерен. Мы тут не в игрушки играем, здесь и сейчас всё очень серьёзно.

— Что ж, тем хуже для тебя, — решительно выступила вперёд Мария, зажигая ледяное пламя на ладони. — Не подвинешься сам, подвинем силой. И не пугай нас своими родичами — уверена, за тебя сейчас никто не вступится…

Из самого мрака возникло длинное изогнутое лезвие самой настоящей косы, сотканной из чернильно-черного мрака, и попыталось прижаться к горлу Марии. Но, справедливости ради, ледяное пламя, изменив форму на щит, сумели защитить чародейку.

— Не знаю, в чем вы там уверены, сударыня, — ледяным тоном заметила Ирина Дубровская, выступая из тени в углу. — Но ещё один шаг вперёд, и вам придется иметь дело со мной. И уж поверьте — хоть одну из ваших жизней я отнять сумею.

— Смотрю, ситуация сложилась патовая, — ухмыльнулся я. — Коли так пойдут дела, тут не карцер, тут свежие могилы понадобятся… Мне кажется, господин капитан, поднятый вопрос не стоит того, что сейчас намечается.

— О, Аристарх, поверь — дело не только в том, что тебя нагло и беззастенчиво обворовывает сия пародия на офицера Российской Империи, — хмыкнул в ответ капитан Доронин. — Дело в самом принципе. Я здесь, в некотором роде, провёл свое расследование относительно того, как и что делает местный полк под руководством Рода Кондратьевых. И уж поверь — не ты первый, с кем так обходятся. Но я приложу все усилия, что бы ты стал последним, кого бесстыжие свиньи вроде нашего начальника штаба обворовывают. Это дело чести!

От такого, надо признать, малость прифигели мы все. Что? Дело чести?! У Родов есть два критерия — на пользу Роду или нет. Остальное, как правило, побоку… У действительно многого достигших Родов вся деятельность завязана на то, что бы и государству была выгода — чем сильнее их страна в мире, тем больше им самим выгоды. Но ожидать чего-то подобного от расположенных у черта на куличках Кондратьевых…

— Что ж, если понадобиться, я сам заставлю тебя понять, где твоё место, — полностью встал подполковник. — Я…

— Что здесь, мать вашу за ногу, происходит?! — раздался недовольный голос. — А ну расступились!

В помещение мимо нашей троицы прошёл мужчина в полковничьем мундире. Лицо его носило явные признаки сходства с начальником штаба, и сомнений в том, кто пожаловал, не оставалось — сам полковник Кондратьев собственной персоной, командир нашего полка.

— Этот безродный червяк осмеливается нарушать военную дисциплину! — заявил подполковник.

Вот только выражение лица его отчего-то стало весьма кислым… Странно, чего это он? Вроде ж наоборот к нему прибыла подмога.

— Сергей, — вздохнул полковник, не обращая никакого внимания на своего родича. — Неуемная твоя голова… Я так понимаю, мой непутевый братец в очередной раз попытался устроить какие-то свои грязные делишки за чужой счет?

— Здравствуй, Борис, — спокойно повернулся к нему капитан. — Сколько лет, сколько зим?

С момента, как Младший Магистр и командир полка обратился к моему капитану по имени, их троих окутал купол тишины. Но я, как человек любопытный, успел оставить частичку своей ауры, преобразованный в звукоприемник, в её пределах, так что разговор слышал весь, целиком и полностью.

— Ты его знаешь, брат?! — почти истерично взвизгнул подполковник. — Немедленно прикажи ему сдаться и прекратить этот балаган! Он устроил полноценный мятеж в полку, в военное время, и за это…

— Андрюх, а ведь я тебя не раз предупреждал — не стоит тебе продолжать эти твои крысиные манёвры с обиранием своих подчиненных, не стоит… И Род позоришь, и сам однажды нарвёшься. Вот так и вышло — нарвался ты, брат. Витя, — обратился к капитану Доронину командир полка. — Не знаю, в чём у вас тут дело, но прости его, дурака. Я лично займусь вразумлением недалёкого… С чем бы ты сюда не пришел — считай, твой вопрос решен.

— Прости, Борис, но тут такое дело — он решил ограбить не меня даже, а моих подчинённых. Тех, что сумели без единого Мастера в отряде прикончить трёхрогого, девятерых двурогих и несколько десятков однорогих. А ещё поднял руку на моих подчиненных… Такое я спустить на тормозах не могу.

— Да что ты!.. — начал было начштаба, но был прерван.

— Рот закрой, свинья! — рыкнул командир полка. — Пойми и ты меня, Серёга — он хоть и двоюродный, но мой брат. Я не могу проигнорировать его. Понимаю, ты оскорблён, но вспомни Житомир. Ты мне задолжал, помнишь? В счет того долга — спусти этот вопрос на тормозах, а?

На целую минуту воцарилось молчание. Наконец, Доронин скрипнул зубами, тяжело вздохнул, но в итоге ответил:

— Только потому, что это ты, Боря. Но скажу честно — мне странно видеть то, как вы и ваше воспитание различаются. Я был куда лучшего мнения о твоём Роде, думая, что вы настоящий бастион Русской Империи здесь, в Сибири. Что твои родичи похожи на тебя… Жаль, что я ошибался.