Я вздохнула.

– Что мне нужно делать?

Елеазар задумчиво кивнул собственным мыслям.

– Я послал на границы двух гонцов-разведчиков. Они могут принести новости, и в зависимости от этого мы будем идти дальше. В целом, нужно нарабатывать навыки боевого искусства. Но это не значит, что тебя пустят в бой, нет. Просто мы не можем быть уверены в действиях… темного мира.

– Извините, – я не удержалась от вопроса. Елеазар внимательно смотрел на меня. Мне вдруг стало страшно, что он не ответит на такую нелепость, – но если хранители создают Равновесие, то разведка информации из других миров не считается нарушением этого самого Равновесия? И как можно разведать что-то из мира темной магии, не сражаясь с душами?

Я замолчала. Елеазар продолжал смотреть на меня.

– Эрик, – сказал он, – ты не хотел бы слетать к Серафиме? Она говорила, что ей нужна помощь, чтобы известить всех о Прощании.

Елеазар бросил на Эрика многозначительный взгляд. Тот кивнул.

Эрик подтянул меня за руку.

– Я скоро вернусь, – сказал он, обнимая меня, – ничего не бойся.

– Я и не боюсь. И ты не бойся, – ответила я. Эрик поцеловал меня в макушку, еще раз кивнул Елеазару на прощание и взмыл в небо.

«Люблю тебя», – отозвалось в моей голове.

«И я тебя».

Я осталась с Елеазаром.

– Садись. Я бы хотел поговорить с тобой.

Я присела на траву, он – напротив меня.

– Посмотри на звезды, – задумчиво сказал он с тенью грустной улыбки. Я подняла глаза на небо, усеянное миллионами огней.

– У нас принято считать, что звезды – это стражники, погибшие в битвах. Они смотрят на нас из мира Высшей магии, чтобы указать нам верный путь, а их белоснежные крылья даруют нам свет.

«Вот почему звезд здесь больше, чем в Мире Людей», – подумала я. Цвет глаз Елеазара слился с небом, и казалось, что его взгляд поглощает небесный свет.

– Тебе может показаться, что я несерьезно разбрасываюсь своими учениками и не вижу особой опасности в их работе.

– Нет, что вы! – перебила его я, – я все понимаю. Это их обязанность. Да и вы не похожи на человека, который мог бы разбрасываться живыми людьми.

Он посмотрел на меня с улыбкой.

– Что ж, я рад. И все же хочу внести ясность. То, что я призываю тебя стать одной из нас, не отменяет другого: для твоего брата уход из Мира Людей стал трагедией. И для тебя это тоже будет тяжело. И также не отменяет того, что это все-таки не человеческая жизнь, это поле боя. Я понимаю это. Каждый из стражников может погибнуть в битве от лишнего движения.

Елеазар сделал паузу. Я молчала. Его взгляд опустился на горизонт, брови немного сдвинулись.

– Но я хотел поговорить с тобой о другом.

Он вновь сделал паузу.

– Равновесие между мирами всегда было очень шатким, как бы сильно его ни удерживали. И в последнее время равновесие между тьмой и светом хрупко как никогда, – Елеазар продолжал задумчиво смотреть на звезды, – полагаю, Эрик рассказывал тебе историю хранителей?

– Да, – ответила я и, немного помедлив, добавила, – он сказал, что все хранители – это братья и сестры.

Что-то в его лице на секунду изменилось.

– Да. Это действительно так, – его голос вдруг стал проще и теплее. – Мы росли в мире, очень похожем на человеческий. Мы не делились на расы и энергии, вся магия была смешана в одно целое. И мы тоже были одним целым.

– А… вы помните, что было… до этих миров? – неуверенно спросила я. Интерес взял верх. Люди столько гадали над тем, кто создал мир, а передо мной сидел человек, который мог знать это наверняка.

– Я понимаю твой интерес, – Елеазар посмотрел на меня и улыбнулся, а потом снова перевел взгляд на звезды, – но мы и сами мало что знаем. Мы даже не уверены, был наш мир миром Высшей магии или был близок к нему. Но мы знаем, что там мы были равны. Мы вместе выросли и освоили суть Мироздания.

Лицо Елеазара вновь стало серьезным.

– Издревле люди верят, что зло можно и нужно победить. Это правда. Но люди всегда отождествляют тьму и зло. И здесь уже ошибаются. Я хочу, чтобы ты поняла, зачем я говорю тебе об этом. Мы не можем бороться с тьмой. Потому что тьма – это часть общего Равновесия. И стражники бьются не за торжество света, а за торжество баланса.

Я понимающе кивнула. Но здесь, без Эрика, я казалась себе старше и решительнее, и поэтому решила сказать еще кое-что.

– Вы рассказали о том, что росли вместе. Елеазар, возможно, мне только кажется. Но равновесие – не единственная причина, по которой стражники до сих пор не добрались до темного мира. Алистер – ваш брат. И вы не хотите причинять ему боль, как бы много ваших учеников ни погибло по его воле. Или я ошибаюсь?

Тут же в моем сознании начала зарождаться легкая паника: не зашла ли я таким вопросом слишком далеко? Но Елеазар не менялся в лице.

– Я буду с тобой честен, Алиса. Хранители уже давно не дети. С нашего детства прошли миллионы лет. Но мы по-прежнему семья, – он на несколько секунд прервался. – Я не знаю, что двигает моим братом сейчас, проклятие или его осознанное решение. Но я до последнего хочу верить, что он выберет правильный путь, даже если в последний момент. Ведь двести тысяч лет назад он проклял себя, для того чтобы найти место во вселенской гармонии. И были ли все это время его действия правильными или нет, мы не знаем. У нас нет образцов или свода законов, позволяющих безупречно контролировать правильность своих решений.

– То есть, то, что он насылает Темных душ на стражников, может быть правильным? – я задумалась. – Возможно, вы и правы. Таким образом, количество Темных душ сокращается…

– Верно. И стражники были созданы специально для этого противостояния.

– Но зачем тогда он направил столько душ в последний раз? Они же… Эрик, Лиза, Алекс… могли все погибнуть!

Я вспомнила про Фила, и что-то внутри будто незаметно надломилось.

– Я не знаю. Он хочет добраться до тебя, Алиса. И о его дальнейших действиях мы можем только гадать. Алистер сказал, что хочет власти над светом, – в голосе Елеазара я на секунду услышала нотки грусти и… предательства? Но уже в следующую секунду интонация вновь поменялась. Голос стал тише. – Но, Алиса, Алистер не так прост. С раннего детства угадать его следующий шаг было невозможно. И что в действительности он ждет от пророчества, мне неизвестно, – он немного помедлил. – Если бы тебе когда-нибудь выпал шанс увидеть его таким, каким он был до проклятия… – на последнем слове Елеазар остановился, – ты бы, думаю, поняла, что я имею в виду.

Я понимающе кивнула. Елеазар улыбнулся.

– Ты удивительный человек, Алиса. Эрик считает тебя очень маленькой. В чем-то он прав. Но для такой маленькой девочки в тебе слишком много силы духа. Я верю, ты справишься со всем, что выпадет на твою долю.