В Москву Стас прибыл на два дня раньше назначенного срока. Путешествие в Сибирь и обратно со всеми приключениями вместо запланированных десяти дней заняло всего восемь. Рассудив, что он честно заработал два дня отдыха после трудов праведных, Станислав и посвятил их этому самому отдыху. Правда, у него имелась еще одна важная причина не спешить с визитом к господину Белявскому. Требовалось дождаться, как тому соловью лета, почтового привета из далеких краев.

Четко в означенный для возвращения день ровно в десять часов утра Стас появился у «Армады». На его удивление, входные двери оказались заперты. Станислав нажал кнопку звонка на переговорном устройстве и оглянулся на проезжую часть.

Во время памятного наблюдения за конторой он хорошо запомнил машины, на которых прибывали на работу начальники сего небогоугодного заведения. Сегодня на парковке отсутствовали директорский «Прадо» и «БМВ» Консула-Соколова. Не увидел он и «Санта Фе». Стоял «Ленд Крузер», на котором приехал такой полный, c бритой головой-арбузом, товарищ, и «Лексус» Белявского. Надо полагать, чистка в «Армаде» шла полным ходом. Недаром и дверь в контору закрыта. Не хватало только таблички «Переучет».

– Что вы хотели? – откликнулось переговорное устройство на звонок Стаса.

– Мы хотели иметь аудиенцию у господина Белявского, – несколько витиевато доложил Станислав.

– Вам назначена встреча?

– Нет, но он будет очень рад меня видеть.

– Извините, но господин Белявский в настоящее время отсутствует. Созвонитесь с его секретарем, вам назначат время аудиенции.

– Я знаю, что он на месте. Передайте Евгению Серафимовичу, что его жаждет увидеть любимый крестник из далекой Сибири. Доложите скорее, а то хуже будет.

– Господин Белявского отсутствует, – заученно забубнил динамик. – Созвонитесь...

– Ну, извини, любезный, я предупреждал, – весело сказал Станислав и, развернувшись, что есть силы стал молотить каблуком ботинка в дверь.

– Прекратите! – возопило переговорное устройство. – У вас будут серьезные неприятности.

Стас не внял уговорам и угрозам и продолжил свое хулиганское занятие.

Наконец дверь распахнулась, и из нее выскочили два крепких молодца в «армадовской» униформе. С решительными лицами они кинулись к Станиславу, предусмотрительно отступившему на несколько шагов от входа. Правда, их решительность мгновенно сошла на нет после того, как из дверей прозвучал короткий властный окрик: «Стоять!»

Во время первого визита в «Армаду» секьюрити, пытавшимися задержать Стаса, руководил лично Соколов. Сегодня охранниками командовал незнакомый ему человек. Правда, тот, похоже, имел представление, кто может так бесцеремонно рваться в здание.

– Ваше имя? – сухо поинтересовался он.

– Родители Станиславом назвали, – любезно доложил Стас.

– Проходите, – лаконично выдал товарищ и так же сухо бросил охранникам: – Проводите!

Как и прошлый раз, в поисках непотребных вещей по нему провели лопаткой металлоискателя и усадили в кресло в фойе. Правда, почти сразу подняли и повели на второй этаж.

Белявский встретил Станислава на пороге кабинета. Он не стал изображать радостных дистанционных объятий, а лишь крепко пожал гостю руку. Стас отметил, что выглядел Евгений Серафимович несколько неважно. Улыбка смотрелась достаточно вымученной, не говоря уже о синеве под глазами и суточной щетине на ввалившихся щеках. Однако голос Белявского звучал бодро.

– Рад видеть тебя, Стас! – сказал Евгений Серафимович и, на секунду запнувшись, чуть смущенно признался: – Честно скажу, действительно рад.

– И я счастлив, что вы меня наблюдаете живым и здоровым, – насмешливо выдал Станислав. – Вашими молитвами...

– Твоим мастерством! – поправил его Белявский. – Мне в общих чертах рассказали, как ты водил за нос Архипцева. Кстати, где он, что с ним?

– Лежит где-то между Новосибирском и Омском с переломанными костями. Если точнее – ближе к Омску, – туманно проинформировал Беса Стас. – Я из него выжал, что смог.

Он сказал все как есть и не сказал ничего. Ведь Белявский не спросил, жив Архипцев или мертв, а просто поинтересовался, где он. Честно говоря, не для того Стас волок парня, чтобы ему мозги вышибли. Не то чтобы был категорически против, просто не очень хотел этого. Симпатии особой к Архипцеву он не испытывал, скорее – профессиональную солидарность. Но Евгения Серафимовича, похоже, вполне удовлетворило объяснение Станислава.

– Ты-то как кости сберег? Как я понял, вы с ним из поезда на полном ходу...

– Именно так. Только я смотрел, куда лечу, а он чуточку растерялся. Да ладно. Жив я, и слава богу! У вас-то все в порядке?

– Повторюсь: твоим мастерством, моими молитвами. А если серьезно, ты сработал просто великолепно.

– Соколова успели взять?

– В тот день нет. Хасана Магомедова повязали, а Паша, подлец, почуял, что обречен, и подался в бега. Буквально за пару часов до того, как ты позвонил, ноги сделал. Трое суток его вылавливали. Взяли только вчера к вечеру.

Станиславу стали понятны и усталый вид, и синева под глазами Белявского. Надо полагать, Евгений Серафимович лично этой ночью допрашивал Консула. Проблемы «Армады» Стаса интересовали в малой степени, однако Белявскому явно хотелось выговориться.

– Я тут хорошую зачистку провел. Чуть мне не завалили всю работу бездельники, пока я на нарах ошивался. Устроили грызню шавки, власть и деньги делить начали. Этот мерзавец Соколов на меня даже покушение готовил. Ну, я им показал, кто в доме хозяин.

– Да я уж смотрю, машин представительских около входа поубавилось, – заметил Станислав, чтобы подержать разговор.

– И голов тоже, – жестко отрезал Белявский. – Ну, тебе, я вижу, мои заморочки не слишком интересны. Вернемся к нашим с тобой делам. Ты свое дело сделал, теперь моя очередь настала рассчитаться. Только решим последний вопрос. Где груз?

– Вы о чем? – удивленно поднял брови Стас. – Это о поясе с камешками, что ли? Так он в поезде в тамбуре остался. Архипцев под дулом пистолета приказал мне его снять. Я снял да и в него бросил, чтобы внимание отвлечь. Что такое, Евгений Серафимович? Вы расстроились? С чего? В поясе же стекляшки битые были упакованы.

– Алмазы там лежали, – глухо сказал Белявский. – Самые натуральные алмазы.

– А вы мне говорили, что фальшивка...

– Это я для того сказал, чтобы ты не слишком напрягался. Перед тобой стояла задача вызвать на себя огонь, заставить тех засранцев засветиться. А если бы у тебя еще и голова болела за сохранность алмазов, то это мог быть перебор. Я, в общем-то, надеялся, что ты все-таки довезешь камешки до Москвы. Жаль, конечно, они немало стоили. Да бог с ними! Сам жив остался, помог мне от дерьма в окружении избавиться. Будем считать, это неизбежные потери. Спишем на усушку, утряску.