незачем было бы продолжать вывозить их в обмен за товары, но мы стали бы вывозить те фабрикаты, цена которых первоначально поднималась вследствие возвышения цены сырых продуктов, из которых они производились, и затем опять понизилась вследствие вывоза денег.

Но могут возразить, что когда ценность денег так поднимается, то она поднимается в отношении как к заграничным, так и к домашним товарам, и что, след., прекратится всякое поощрение ввоза иностранных товаров. Так, если мы предположим, что ввозится из-за границы товар стоимостью во 100 ф. и продается у нас за 120 ф., то мы прекратили бы ввоз его тогда, когда ценность денег так возвысится в Англии, что он будет продаваться у нас всего за 100 ф.: но этого никогда не может случиться. Мотив, побуждающий вас ввозить товар, есть его относительная дешевизна за границей: сравнение его за границею и дома. Если страна вывозит шляпы и ввозит сукно, она делает это потому, что она может получить больше сукна, производя шляпы и обменивая их на сукно, чем если бы она сама производила сукно. Если возвышение суровья причиняет какое-либо увеличение издержек в производстве шляп, то оно причиняет также увеличение издержек и в производстве сукна. Если бы, след., оба товара изготовлялись внутри страны, то они возвысились бы оба. Но один из них, будучи предметом нашего ввоза, не возвысился бы, когда ценность денег падала, и также не упал бы, когда она возрастала; ибо благодаря тому, что он не упал бы, он снова стал бы в естественное отношение к предмету вывоза. Возвышение суровья поднимает шляпы от 30 до 33 шилл., или на 10 %: та же самая причина, если бы мы производили сукно, подняла бы его от 20 до 22 шилл. за ярд. Это возвышение не нарушает отношения между сукном и шляпами: одна шляпа стоила прежде и продолжает стоить 1 ярда сукна. Но если мы станем ввозить сукно, цена его будет продолжать держаться уровня 20 шилл. за ярд, безо всякого влияния со стороны сначала упадка, затем возвышения ценности денег; между тем как шляпы, которые поднялись от 30 шилл. до 33, снова упадут до 30 – пункт, на котором восстановится отношение между сукном и шляпами.

Для упрощения рассмотрения этого предмета я предполагал, что возвышение ценности сырого материала действовало бы в одинаковых пропорциях на все домашние товары, т. е. что если действие на один из них состояло в возвышении на 10 %, то оно возвысило бы на 10 % и все остальные; но так как в ценность товаров входит весьма различное количество сырого материала и труда, так как некоторые товары – напр., все те, которые изготовлены из металлов, – остались бы без влияния со стороны возвышения цены сырого продукта с поверхности земли, то очевидно, что в действии, производимом на ценность товаров налогом на суровье, была бы величайшая разница. Насколько подобное действие было бы произведено, оно поощрило бы или приостановило бы вывоз известных товаров и, несомненно, сопровождалось бы тем же неудобством, какое сопровождает обложение товаров; оно нарушило бы естественное отношение между ценностями каждого. Так, естественная цена шляпы, вместо того чтобы оставаться равною цене 1,5 ярда сукна, могла бы простираться только на ценность 1 ярда и 1/4 или могла бы простираться до ценности 1 ярда и 3/4 – и, след., скорее могло бы быть дано другое направление иностранной торговле. Все эти неудобства, вероятно, не касались бы ценности вывоза или ввоза, они препятствовали бы только наилучшему распределению капитала во всем мире, которое никогда не регулировалось бы так хорошо, как тогда, когда каждому товару дозволяется свободно приспособляться к своей естественной цене, независимо от искусственных стеснений.

Итак, хотя возвышение цены большей части наших собственных товаров вообще послужило бы временным препятствием для вывоза и могло бы даже постоянно мешать вывозу некоторых отдельных товаров, но оно не внесло бы существенного нарушения в нашу иностранную торговлю и не поставило бы нас в сколько-нибудь невыгодное сравнительно положение, насколько дело касается соперничества на иноземных рынках.

Глава X. Налог на ренту

Налог на ренту оказывал бы действие только на ренту, он упал бы всецело на землевладельца, и его нельзя было бы переложить на какой бы то ни было класс потребителей. Землевладелец не мог бы возвысить своей ренты, потому что не изменил бы разности между продуктом с земли, позже всех других поступившей в обработку, и продуктом с земли всякого другого качества. В обработке находится почва трех сортов № 1, 2 и 3 и приносит на один и тот же труд 180, 170 и 160 кварт пшеницы; но № 3 не платит ренты, и, след., остается без обложения: а ренту № 2 нельзя поднять выше 10 кв., ренту № 1 выше 20 кв. Подобный налог не мог бы возвысить цену сырого продукта, потому что, не платя ни ренты, ни налога, земледелец № 3 ни в каком случае не мог бы поднять цену произведенного товара. Налог на ренту не мог бы помешать обработке девственной почвы, потому что такая почва не платит и ренты и не могла бы быть обложена. Если бы в обработку поступил № 4 и принес бы 150 кв., то он не платил бы налога вовсе; но для № 3 возникла бы рента, и он начал бы, вследствие этого, участвовать в налоге.

Налог на ренту в ее сложном виде препятствовал бы земледелию, потому что был бы налогом на прибыль землевладельца. Выражение «поземельная рента», как я заметил в другом месте, применяется ко всей сумме ценности, поступающей к землевладельцу в уплату от фермера, между тем как ренту в строгом смысле составляет только часть ее. Постройки, их принадлежности и другие издержки землевладельца в строгом смысле образуют часть капитала фермы и должны быть сделаны фермером, если не сделаны землевладельцем. Рента есть сумма, уплачиваемая землевладельцу за пользование землею и единственно за пользование этого рода. То, что уплачивается ему сверх того под видом ренты, составляет вознаграждение за пользование постройками и пр. и есть на деле прибыль на капитал землевладельца. Так как при обложении ренты не проводятся различия между тою частью, которая уплачивается за пользование землею, и тою, которая дается за пользование капиталом землевладельца, то часть налога упадает на прибыль землевладельца и, таким образом, препятствует земледелию, если только не возвышается цена сырых произведений. На той земле, за пользование которою ренты не платят, вознаграждение под таким названием может быть дано землевладельцу за пользование его постройками. Постройки эти не были бы сооружаемы и сырой