Наполеонов не торопил ее, пока она делала вид, что любуется пейзажем за окном.

Минуты через две она повернулась и продолжила:

– Его позвали в горы, экспедиция обещала быть интересной, и он уговорил тетю его отпустить. Время до свадьбы еще было. Тетя очень не хотела, чтобы он уезжал, но не смогла ему отказать. И он уехал.

– И не вернулся?

Эльвира покачала головой.

– А тетя оказалась однолюбкой и всю себя посвятила нам, дяде и семейному бизнесу.

– Понятно. Сочувствую.

– Давно это было, – проговорила Эльвира, – но тетя так и хранит свое белое платье, фату, туфли и жемчуг.

Наполеонов решил уйти от печальной темы и спросил:

– А как к Майе отнесся ваш брат?

– Нормально отнесся.

– Девушка ему понравилась?

Эльвира фыркнула.

– Нет, я не в этом смысле, – поспешил заверить ее следователь, – о пристрастиях вашего брата я наслышан. Ведь именно на этой почве произошел у него разлад с дядей?

– На этой, – вздохнула девушка, – дядя так и не смог смириться. Хотя, что в этом особенного?

– Ну, я не знаю, – опешил следователь.

– А вы представьте, что ваш племянник любит парней, а не девушек.

– У меня нет племянника, – буркнул Наполеонов.

– Ну, еще какой-нибудь близкий родственник, – продолжала настаивать Эльвира.

– Не приведи господь! – вырвалось у следователя.

– Ага, значит, вы бы его пристрелили из табельного оружия?

– Не выдумывайте!

– А что, что бы вы сделали?

– Ничего!

– Вы бы отказались от него?

– Нет, – подумав, ответил Наполеонов.

– Вот видите! А дядя!

– Может быть, он тоже со временем смирится. Наверное, надо дать ему время привыкнуть к этой мысли, а не клеймить его сразу, как ретрограда.

– Никто его и не клеймит! Но он выгнал Вадика из дома!

– И Вадик теперь сидит на паперти?

– Нигде он не сидит. Они теперь съехались с его любимым человеком.

– Ну вот, видите, все сложилось прекрасно.

– Скажете тоже, прекрасно.

– Как вы думаете, если я навещу Вадика… – начал Наполеонов.

– Вот только умоляю вас, не надо дергать Вадика!

– А меня не надо умалять! Я и так маленький!

– Простите.

– Так что нового мне может сказать Вадик?

– Ничего нового он вам сказать не может. А подозревать моего брата в корыстных мотивах вам надо еще меньше, чем меня.

– Это еще почему? – удивился следователь.

– Потому, что у Вадика еще и друг вполне обеспеченный. И у них все очень серьезно.

– Вы-то откуда это можете знать?

– У меня глаз на эти дела наметанный, – заявила Эльвира уверенно.

– Хорошо, поверю вам на слово. Кстати, а почему вы приехали на такси?

– А на чем я должна была приехать? На слоне, что ли? – съязвила она.

– На автобусе, – невинно проговорил он.

Она хмыкнула.

– Ну ладно, пошутил, – согласился следователь, – просто я думал, что у такой обеспеченной девушки есть автомобиль.

– Есть, но только он в ремонте второй день.

– Если будете себя хорошо вести, – серьезно сказал Наполеонов, – то я отвезу вас в автосервис, где все делают быстро и по высшему разряду.

Она хмыкнула:

– И откуда у вас такие связи?

– Автосервис принадлежит моей подруге и ее отцу.

– Вашей девушке?

– Нет, подруге детства.

– Да? – И она посмотрела на него с интересом и уважением.

– Вы сейчас отправитесь домой? – спросил он.

– Да, только такси вызову. – Она достала сотовый.

– Не надо, я довезу вас до подъезда.

– На чем?

– Не на «Мерседесе».

– Надо подумать, – фыркнула она.

– На «Ладе Калине» поедете?

– Поеду, – вздохнула она с видом покорной девочки.

Высадив Эльвиру, как и обещал, возле подъезда, Наполеонов решил не ездить к Вадику.

– И впрямь, чего дергать парня, – проговорил он вслух, оправдываясь.

Но на самом деле ему и самому ехать к паре сизых голубков совсем не хотелось, тем более что острой необходимости в этом не было. Вместо этого он позвонил Мирославе. Но ее сотовый не отвечал, и Наполеонов набрал номер телефона агентства.

– Детективное агентство «Мирослава» слушает, – раздался голос Мориса.

– Привет! А где Слава?

– Она опять уехала.

– Куда?

– В город.

– А я думал, в деревню, – рассердился Шура.

– В деревню она вчера ездила, – улыбнувшись, ответил Миндаугас.

– А ты сказал ей, что я звонил?!

– Сказал.

– А она?

– Ничего не ответила.

– Черт знает что, а не подруга! А почему, скажи на милость, у нее телефон молчит?!

– Наверное, отключила, чтобы не отвлекали звонками, – охотно пояснил Морис.

– Ну, знаешь ли, Миндаугас! – заорал Шура.

– Будешь кричать, останешься без сладкого, – спокойно проговорил Морис.

– А ты что-то печешь? – сразу сбросил обороты Наполеонов.

– Собираюсь.

– А что?

– Твой любимый торт.

– О! – пропел Шура и отключился.

* * *

Мирослава собралась отправиться домой, включила сотовый, и он тотчас зазвонил.

Высветившийся номер был ей неизвестен.

– Да, – ответила она.

– Я Лидия Павлова, – представился женский голос.

– Павлова?

– Да, вы недавно разговаривали с моей мамой о моем бывшем женихе.

– Да, я поняла, кто вы. Но Валентина Михайловна просила меня вас не беспокоить.

– Я знаю, она все мне рассказала. Но я думаю, что нам с вами лучше встретиться, чтобы расставить все точки над «i».

– Как вам угодно, – ответила Мирослава.

– Вы не могли бы подъехать в «Вечернюю беседку»?

– Когда?

– Сейчас, вернее, минут через тридцать.

– Через тридцать не успею, – сказала Мирослава, – я почти выехала из города.