– Значит, надо быстрее добивать немцев на Кавказе и разворачивать фронт к турецкой границе, – начал рассуждать Лазарь Моисеевич.

– Не торопись. Думаю, англичане тоже не будут торопиться. Для них сигналом для подталкивания Турции в войну против Советского Союза скорее всего станет уничтожение армий покойника Клейста. – Сталин сделал паузу для очередной затяжки. – Таким образом, задача Красной Армии следующая. Ростов – удержать, Крым – освободить. А вот на остальных участках действовать крайне аккуратно и осторожно. Беречь людей, лишний раз в бой не вступать. Не совсем не вступать! А в лишний! Пусть немцы сами отступают, пусть с голода пухнут и дохнут. Надо сделать так, чтоб окончательная ликвидация не отняла у нас много ресурсов, чтоб мы не потеряли много людей, но и затягивать особо не надо. Думаю, месяц-полтора – не больше. За это время Ставка сможет начать подготовку на турецкой границе. И вот к началу-середине февраля фронт должен уже начать разворачиваться против Турции. – Ещё затяжка. – Понимаешь, Лазарь, если Тюленеву поручить, он или людей положит, чтоб побыстрее немцев добить, или будет топтаться на месте, ожидая, когда немцы сами к нему придут сдаваться. Ты хоть и говоришь, что ты – коммунист, но я прошу тебя сейчас вспомнить о своих иудейских корнях, – подколол Сталин Кагановича, – надо точно там, на Кавказе, всё промерить, всё оценить. Найти тот минимум усилий и жертв, какой понадобится для разгрома немцев на юге.

Каганович нахмурился, услышав напоминание про еврейскую родословную. Он часто в кругу друзей с гордостью говорил: «Я – не еврей, я – коммунист!» Но потом вдруг улыбнулся и сказал:

– А знаешь, Коба, у меня есть одна еврейская идейка, как нам снизить затраты. Но нужно твоё согласие.

– Интересно, излагай.

Когда Лазарь Моисеевич закончил излагать, Сталин и Берия несколько минут не могли унять конский хохот. На шум даже Поскрёбышев заглянул.

– Уморил, Лазарь, уморил. Хорошо, и это сделаем. Вам, товарищ Берия, надеюсь, не надо растолковывать, на какие направления обратить особое внимание?

– Так точно! Не надо, товарищ Сталин. Англия, переговоры Англии с Турцией. Турция и её взаимоотношения с Рейхом.

На этом встреча и завершилась. Оставшись один, Сталин сделал себе пометку: подумать о замене командующего Черноморским флотом. Если война с Турцией случится, будет необходим решительный и успешный десант в Проливы. А Октябрьский скорее всего такую задачу не осилит.

23 декабря, 1942 год, г. Мариуполь.

Ночью группа Зиберта-Шпеера снова выдвинулась к Мариуполю. Около пяти часов утра проехали станицу Будённовскую. Оценили ремонт моста. Молодец староста. Справился. Замолвим перед трибуналом за тебя словечко. Чтоб верёвочку для тебя выделили новую и намылили её хорошенько. Полицаев, что опять спали в будке, будить не стали.

К рассвету были уже на въезде в Мариуполь. На посту дежурил уже знакомый унтер-австриец. Встретились как хорошие знакомые.

– А что, любезный, комендант Михаэль во сколько на службе появляется?

– Тут у нас всё строго, герр майор порядок любит. В восемь часов уже все на службе. – Унтер глянул на часы. – Так что герр майор уже двадцать минут как в комендатуре.

– Можно от вас позвонить? Мне надо парой слов с ним обменяться.

– Конечно, герр майор. Пойдёмте в дежурку, телефон там.

Дозвонились быстро. Михаэль очень обрадовался звонку герра Шпеера. Сообщил, что все договорённости он исполнил. Сейчас немного занят, но в 11.00 готов встретиться в том самом ресторане на вокзале.

Ну что ж, время есть. Скатаемся в Приовражное. Скатались. На разъезде на боковых ветках стояли четыре состава в оговоренной комплектации. Рядом с составами свежесобранные из шпал и рельсов пандусы. Вокруг поездов ходит караул. Десяток солдат во главе с унтер-офицером. Явные тыловики. Паровозные бригады скучают в малюсеньком здании дежурного по станции. Вроде пока всё нормально, без подстав.

Группа возвращается в Мариуполь. Ресторан на вокзале. Личный кабинет коменданта. Ровно в одиннадцать появляется комендант. Радостный. Видит тяжёлый портфель у Шпеера.

– Ну как, посмотрели составы, герр Шпеер? Если я берусь за дело, то можно не сомневаться, всё будет в лучшем виде выполнено.

– Пока я удовлетворён нашим сотрудничеством. Надеюсь, что и дальше всё будет идти согласно договорённостям.

– Как можно? Что вы. Не сомневайтесь. Для герра рейхсминистра я сделаю даже больше, чем возможно.

Неожиданно дверь распахивается, и в кабинет врывается генерал и с порога начинает рычать:

– Михаэль, вы охренели, что вы творите, сколько я буду это терпеть, мне надоело ваше самоуправство. И сколько можно бухать в служебное время, когда Вермахт напрягает все силы, а вы, вы… у меня нет слов…

– Успокойтесь, герр генерал. Позвольте вам представить – айнзатцляйтер Шпеер, инспектор из ОТ-Zentrale.

– И что. Я вижу. Это не извиняет вас…

– Герр Шпеер – племянник рейхсминистра.

Генерал чуть не подавился.

– Вот мои документы, герр генерал. – Зиберт протянул генералу стопку удостоверений.

Генерал рассеянно пролистал документы, вернул и представился:

– Рад знакомству, герр Шпеер. Фельдкомендант данного города генерал-майор Гофман.

– Взаимно рад, герр генерал. Но чем вызвал ваше неудовольствие герр майор?

– Мне только что звонили из Ровно. Из приёмной самого рейхскомиссара. Мы должны срочно отправить все магистральные локомотивы в Киев. А мне докладывают, что Михаэль где-то прячет четыре из шести самых мощных паровозов. Михаэль, это вам с рук не сойдёт. Вы хотите попасть на фронт? Мне надоело покрывать ваши грязные делишки.

– Успокойтесь, герр Гофман. Я думаю, могу замолвить слово за бедного Михаэля. – И, увидев внимательный и заинтересованный взгляд генерала, Зиберт продолжил: – Михаэль выполняет неофициальное поручение рейхсминистра.

– Мне ни о каком поручении рейхсминистра не известно.

– Герр майор, оставьте, пожалуйста, нас с генералом. Мне нужно ему кое-что сообщить.

Михаэль вышел.

– Михаэль говорил мне, что он здесь главный и всё решает, видимо, он мне не всё сказал?

– Да, герр Шпеер, город находится в тылу действующей армии. Поэтому военные структуры здесь главные. А Михаэль ведёт себя здесь, как у себя в имении.

– Я очень сожалею о том, что сразу не встретился с вами, герр генерал. Но, видите ли, я здесь кроме инспекции выполняю неофициальное задание рейхсминистра. Можно даже сказать очень неформальное.

– Ха, говорите прямо, герр Шпеер, в Берлине узнали про забавы с контрабандой и тоже решили сыграть свою игру. Я прав?

– Ну всё несколько сложнее, но упрощённо – да, вы правы. Сто пятьдесят. Тысяч. Рейхсмарок.