Несколько раз мы с Флорианом случайно встречались взглядами, но тут же отворачивались, лишая самих себя возможности простить друг другу произошедший между нами момент проявления неловкой нежности. Понятия не имею, как мы будем выпутываться из этой ситуации, особенно, когда снова окажемся в нашем общем номере.

Буклеты закончились раньше, чем первый день ярмарки, и я решила прогуляться по залу, оставив Флориана наедине с набежавшими читателями. Пройдя через несколько уголков других издательств, я вышла к сцене, где выступал незнакомый мне автор – мужчина средних лет, по-простому одетый в черную футболку и темно-синие джинсы. Он рассказывал том, как однажды бросил писать, и вся его жизнь пошла под откос.

– Я посчитал литературу своей дурной привычкой, и решил от нее избавиться, закодироваться, так сказать. Перестал сочинять и гнал прочь из головы любые идеи для новых историй. Я постоянно говорил себе: «Все, хватит, займись реальной жизнью, найди стабильную работу, перестань зависеть от вдохновения и настроения, забудь о продвижении своего творчества, стань обычным парнем!», но все оказалось не так просто. Через несколько месяцев после этого у меня случился нервный срыв, и я попал в больницу. Врач объяснил это длительным стрессом и посоветовал не идти против себя, но мне не хотелось возвращаться к литературе, ведь за то недолгое время, что мы провели порознь, я успел к ней охладеть и больше не испытывал такой острой потребности в написании историй. Но дальше стало только хуже: у меня в душе, будто зияла огромная дыра, от которой разило пустотой и безысходностью. В конечном счете, все вокруг начало терять всякий смысл: я отказался от встреч с друзьями, разругался со своей семьей, отменил помолвку с любимой девушкой, а в самом конце мне вообще перехотелось жить. Находясь на грани отчаянного сумасшествия, я открыл рукопись, над которой работал, перед тем как все бросить. Во мне накопилось столько невысказанных слов и невыраженных чувств, что они начали меня душить, медленно убивая организм изнутри. И тогда я не выдержал, сдался и за одну ночь дописал ту злосчастную книгу, которую вы сейчас держите в руках, – раздались аплодисменты, и мужчина ненадолго умолк, склонившись в благодарном поклоне, а когда все затихло, продолжил. – Своим длинным и, возможно, никому не интересным монологом я лишь хотел сказать, как важен проделываемый нами путь. Мне повезло дойти до цели, к которой в какой-то момент я не шел, а сквозь боль и страдания полз. Но, поверьте, оно того стоило. Продолжайте лететь, бежать, идти и ползти навстречу к своим мечтам, потому что без них мы, увы, ничто.

Толпа снова взорвалась аплодисментами, а из моей груди вырвался восхищенный вздох. Я не могла понять, как так получалось, что рядом, раз за разом, оказывались люди с такими нужными и правильными для меня словами. Когда мужчина спустился со сцены и отошел в сторону, я в совершенно бессознательном состоянии подошла к нему, чтобы поблагодарить.

– Спасибо вам за эти слова.

Он протер бумажным платком вспотевшую лысину и улыбнулся мне.

– Всегда рад помочь, – мужчина слегка поклонился, – но в этом нет моей заслуги.

– Это как? – я недоумевающе уставилась на него.

– Это заслуга кого-то другого, кто сделал мой путь именно таким. Сама вселенная приложила руку к моей судьбе, и вот я здесь. Все в жизни так очевидно, что даже смешно.

– Все гениальное просто, – повторила я известную фразу, и писатель одобрительно кивнул.

Еще толком не придя в себя, я вернулась к Флориану, который уже собирался уходить.

– Ты куда пропала? – он с нескрываемым любопытством посмотрел на меня. – Я тебя уже потерял.

– Я тут недалеко была, – мысли по-прежнему путались.

– И что делала?

– Да так, ничего особенного, – из меня вырвался полный облегчения вздох, потому что мне больше не нужно себя терзать. – Едем назад в гостиницу? У меня уже ноги отваливаются.

– Устала? – Флориан все еще с подозрением разглядывал меня.

– А ты думал, легко быть лучшей в мире помощницей?

– Конечно, нет, ты ведь помогаешь худшему в мире писателю, – со смешком ответил он, и я резко схватила его за руку.

– Никогда больше про себя так не говори.

– Что с тобой? – Флориан опустил глаза на наши переплетенные пальцы.

– Ничего, – я убрала ладонь. – Просто не хочу, чтобы ты так говорил, ведь это неправда. Ты талантливый писатель, к тебе сегодня столько читателей пришло, а ты пытаешься все это перечеркнуть.

– Спасибо, – прошептал он, – что поехала со мной.

– Спасибо, что пригласил.

Мы стояли друг напротив друга и нелепо улыбались, пока к нам не подошел Макс и не отправил на улицу ждать его у машины.

А когда он пришел, и мы снова забрались на заднее сидение, то неосознанно взялись за руки и ехали так до самой гостиницы.

Сильно устав после первого дня книжной ярмарки, мы завалились спать и не заметили, как наступило утро. Макс чуть не выбил дверь в номер, пытаясь нас разбудить. Когда завернутый в одеяло Флориан впустил его внутрь, редактор только что не отвесил ему подзатыльник.

– У меня складывается впечатление, что мне одному это надо, а ты бы только и делал, что спал до конца дней своих! – заметив мою, торчащую из-под одеяла голову, он перестал кричать и заговорил спокойно. – Собирайтесь, через двадцать минут нам нужно выехать, жду вас внизу.

– Хорошо, – сонным голосом ответил Флориан и, как только Макс вышел из номера, снова рухнул на кровать. – Луна, собирайся, а я поваляюсь еще минут десять.

– Я хотела предложить тебе то же самое, – от долгого нахождения на ногах у меня болели мышцы и горели ступни.

– Мы так вдвоем уснем, и тогда нам точно конец, – писатель кое-как поднялся и сел по-турецки, протирая глаза. – Как спалось?

– Все произошло так быстро, что я не успела понять.

– Сегодня ярмарка закончится на три часа раньше, чем вчера. Может, сходим посмотреть город?

– Конечно, сходим, – я сделала над собой усилие и смогла принять сидячее положение (чего мне только стоило, не завалиться назад!). – Но сначала нужно пережить этот день.

– Я, кажется, проснулся, пойду собираться, – Флориан в клетчатом пижамном костюме побрел в ванную комнату.

Его сборы заняли не больше семи минут, он вернулся весь при параде и с идеально уложенными волосами. Я за время его отсутствия уже успела переодеться в привезенные с собой джинсы и черную водолазку. Быстро прошмыгнув в ванную, совершила все необходимые утренние ритуалы и завершила свой образ привычной прической – высоким пучком из передних прядей на макушке.

Когда мы вышли из гостиницы, Макс, увидев нас, громко захлопал.

– Две звезды вышли, собирались по времени, как на красную дорожку.

– Ты же сам сказал, что у нас есть двадцать минут, – Флориан пожал плечами.