— Жду ваших объяснений, — сказал он, — и по возможности хочу услышать правду.

Сиринга ответила не сразу:

— Вы дарите бриллианты… другим женщинам, наверное, они… могут дать вам… что-то взамен. Но я ничего не могу вам дать… ничего. И поэтому я остаюсь перед вами в долгу, милорд.

Она опустила голову и не увидела, как изменилось выражение его лица.

— Вы хотите сказать, — произнес граф, — что не любите брать, не давая ничего взамен?

— Нет, то есть да.

— И вы, по всей видимости, знаете, что я дарил бриллианты леди Элен.

— Она сама… сказала мне… об этом, — призналась Сиринга и, помолчав, продолжила: — Леди Элен… может поступать… как ей заблагорассудится. Но я… я ни за что не приму в подарок эту брошь… хотя она очень красива.

Ее голос предательски дрогнул, готовый в любое мгновение перейти в рыдание.

Графу было трудно возражать, ведь она понимала — ему ничего не стоит заставить ее принять подарок, запугать ее точно так же, как до этого он поступил с платьями.

Роттингем протянул руку и с решительным щелчком закрыл обтянутую бархатом коробочку.

— Отлично, Сиринга, — сказал он. — Я не стану мучить вас. Вместо этого я предложу вам нечто другое, что наверняка вас обрадует.

Сиринга посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Она была бледна и очень боялась, что навлекла на себя его гнев.

Граф тем временем сел за стол и открыл нижний ящик, из которого извлек квадратную шкатулку для драгоценностей. Он поставил ее перед собой.

— Здесь лежат бриллианты, которые когда-то принадлежали моей матери, — пояснил он. — Они стоят недорого, иначе мой отец, вне всякого сомнения, их продал бы. Перед тем как уйти в мир иной, она завещала их мне, точнее, моей будущей жене.

С этими словами граф вставил ключик в шкатулку и открыл крышку.

— Я не собираюсь дарить их вам, Сиринга, я лишь предлагаю взять их у меня на время взаймы и носить эту брошь, пока она вам не надоест.

Свет жизни вернулся в глаза Сиринги.

— Разве так можно? — спросила она. — Для меня это большая честь. Я буду с гордостью носить вещь, принадлежавшую вашей матери. Обещаю вам, что буду бережно обходиться с ней и верну по вашему первому слову.

Сиринга заглянула через плечо графу. В шкатулке лежало несколько брошек, но ее внимание привлекла лишь одна из них — три крошечных цветка из бирюзы и в центре каждого — бриллиант. Стебли и листики были также составлены из бриллиантов.

Сиринга осторожно прикоснулась к броши одним пальцем, и Роттингем вынул понравившуюся ей вещь из шкатулки.

— Я так и подумал, что она вам понравится.

— Она почему-то напоминает мне о нашем тайном месте, нашем святилище в лесу, — сказала девушка. — Напоминает о цветках барвинка, которые можно отыскать в траве, и о прекрасных незабудках.

— Тогда вы непременно должны носить эту брошь, — сказал граф. — Я уверен, что она принесет вам удачу.

— Я уже и без того счастлива, — с улыбкой призналась Сиринга. — Даже не представляю, как можно быть еще счастливее.

— Вы уверены? — спросил граф.

— Вполне! — ответила Сиринга. — Но вдруг эта брошь и впрямь принесет мне удачу, и со мной случится что-то удивительное.

Произнося эти слова, она приколола брошь к платью.

— Ровно? — спросила она.

— Не совсем, — ответил Роттингем.

Он снял брошь и приколол ее там, где низкое декольте платья скрывало ложбинку между холмиками ее грудей.

Почувствовав, как его пальцы прикоснулись к ее коже, Сиринга напряглась, и по ее телу молнией пробежала дрожь.

«Странно, — подумала девушка, — что такое со мной происходит? Даже не знаю».

Наконец брошь была приколота там, где положено.

— Мне приятно, что вы будете носить вещь, принадлежавшую когда-то моей матери, — признался граф.

— Как же мне отблагодарить вас? — задумалась вслух Сиринга. — Сегодня ваш день рождения, но подарок дарите мне вы.

С этими словами она прикоснулась к брошке. Затем инстинктивно подалась вперед и коснулась губами щеки графа.

— Спасибо… спасибо вам, господин Юпитер, — прошептала она. — Не только за брошь… но и за многое другое.

Не дожидаясь его ответа, она, застеснявшись, вскочила и выбежала из комнаты.

Сиринга бросилась вверх по лестнице, все еще ощущая прикосновение к теплой щеке Роттингема. Она вспомнила их первую встречу, то, как он поцеловал ее. И вот теперь она поцеловала его!

На этот раз все было по-другому, вот только в чем заключалась разница — в этом она не могла разобраться.

Она открыла дверь гостиной, надеясь найти там леди Херлингем и показать ей новую брошку.

Увы, к своему великому разочарованию, она обнаружила там леди Элен и Ниниана Рота, устроившихся на диване. Сиринга уже неоднократно по разным поводам встречалась с кузеном графа, но по какой-то необъяснимой причине с первого же взгляда прониклась к нему неприязнью.

Ей было известно, что ему около сорока лет и он является потенциальным наследником титула. На взгляд Сиринги, несмотря на его видимую обходительность, в кузене графа было нечто неприятное. Он был очень худой, с длинным острым носом, а в глазах, казалось, застыли секреты, в которых он не спешил признаваться.

Одет Ниниан Рот был по последнему слову моды. Типичный денди, он носил максимальное количество драгоценностей и был желанным гостем во всех аристократических домах Лондона. До Сиринги доходили слухи, что многие тепло высказываются об обаянии и прекрасных манерах Ниниана.

«Конечно, это глупо с моей стороны, но я не доверяю этому человеку, — подумала Сиринга. — И почему он разговаривает столь доверительно с леди Элен?»

Почему-то у нее возникло необъяснимое ощущение, что жизнь графа в опасности.

Увидев ее в дверях, леди Элен помахала ей рукой.

— Сиринга! — воскликнула она. — Как я рада вас видеть! Мы сейчас как раз говорили о вас.

— Обо мне? — удивилась Сиринга.

— Именно! Ниниан рассказывал о том, каким успехом вы пользуетесь в Лондоне и как много людей поздравили его с тем, что такое очаровательное создание появилось в их семье.

— Да, это так, — подтвердил Ниниан. — Я действительно считаю, что мы правильно поступили, приняв вас в нашу семью. Да и как не обласкать сироту, оставшуюся без родителей?

— Я вполне довольна своим положением, — ответила Сиринга, надеясь, что ее слова не прозвучали слишком неучтиво.

— Разве может быть иначе? — согласилась леди Элен. — Мы всего лишь шутим! Ниниан предсказывает вам блестящее будущее, Сиринга. Мне очень хотелось бы знать, кто станет вашим мужем.