– Очень просто – утопили в плывуне.

Алексей выразительно посмотрел на Семеныча, уличая его во лжи, но тот только пожал плечами. Дескать, твои проблемы, ты и разбирайся.

– Слезайте, приехали, – устало произнес Леха, закидывая автомат за спину. – Пойдемте в караульную. Семеныч, загони пока дрезину в тупик и приходи к нам. Будем разбираться.

Привыкшие за время путешествия по метро к подобным ситуациям, мы покорно взяли свои вещи и отправились вслед за Лехой. Вскоре к нам присоединился и Семеныч.

Караульное помещение представляло собой небольшую комнатушку, выдолбленную в стене перегона и служившую раньше инструментальной для путевых рабочих. Старый металлический верстак да пара грубо сколоченных табуретов составляли всю меблировку. В комнате было пусто, видимо, все находились на заслоне, и только один человек дежурил у массивного телефона, висевшего на стене, тем самым поддерживая связь с ближайшими станциями и терминалом.

– Позвоните, – посоветовал я, увидев, что телефонный аппарат на посту имеется.

– Куда? – резонно спросил Алексей.

– На Центральную. Там все объяснят, и думаю, что дальнейшие вопросы отпадут сами собой. Нас ждут.

– Правда? – недоверчиво вскинулся Леха.

Я кивнул.

– Хорошо, – согласился он. – Сейчас узнаем.

Сняв тяжелую текстолитовую трубку с рычага, Леха долго прислушивался к ней, стоя с задумчивым видом. Вскоре на том конце провода ответили, и он поспешно произнес:

– Соедините с Центральной, – затем добавил после небольшой паузы: – Да с канцелярией Генерала.

Некоторое время из динамика доносился недовольный голос, и Леха, словно в оправдание, говорил: «Да, это срочно» и «Это охрана с таможенного терминала». Затем выражение его лица стало другим, и он повесил трубку.

Мы выжидательно смотрели на него.

Леха соизволил пояснить:

– Приказано доставить всех на базу.

– Зачем?

– На следующем перегоне ремонт. Проезд временно закрыт, – пояснил он. – Не думаю, что вам захочется несколько часов торчать в темном тоннеле с ценным грузом на борту.

– Странно, – заметил Семеныч.

– Что тут странного? – пожал плечами Леха. – Обычный ремонт. В первый раз, что ли?

– Да нет, не в первый, – пожал плечами Семеныч. – Вот только обычно нас предупреждают про такие дела перед выездом. Потому и странно.

Леха промолчал и вышел из комнаты, жестом приказав следовать за ним. На путях нас ждала небольшая дрезина на ручном ходу и пара работников, приводивших ее в движение. Кое-как устроились и двинулись в путь. В отличие от других туннелей, этот был ярко освещен, и по дороге я заметил еще несколько замаскированных огневых точек. Охрана тут была на высоте, и вскоре стало ясно почему.

Тележка, громыхая, вкатилась на станцию и стала замедлять ход. Конечно, это была не такая станция, к которым мы давно привыкли, скорее старое ремонтное депо, обустроенное под землей, на перегоне. Центральный путь разветвлялся на две стороны, образуя большую букву «Ф». По бокам располагались платформы с мастерскими. От пола до потолка они были забраны толстыми стальными решетками, за которыми находились аккуратные стопки различных ящиков, мешков и прочих предметов. Неимоверное богатство было сосредоточено на терминале, между тем как жители многих станций еле сводили концы с концами. Мягко говоря, несправедливо, но размышлять об этом не было времени.

Нас провели в комнату, достаточно большую, в отличие от каморки на блокпосте, и богато обставленную. За массивным письменным столом, изготовленным лет сто назад, сидел такой же массивный человек с бульдожьей челюстью и мощным торсом, обтянутым армейской камуфляжной тканью. Он что-то увлеченно писал и не сразу обратил на нас внимание. Я тихо покашлял в кулак, здоровяк поднял голову:

– Вижу, вы уже прибыли. – Он явно был осведомлен о нашем присутствии на станции. – Проходите, присаживайтесь.

Мы уселись на большой кожаный диван, предложенный хозяином. Кажется, тут все было большим.

– Позвольте представиться – меня зовут Сергей Владимирович Полежаев. Я, так сказать, руковожу этим предприятием.

– Предприятием по изъятию, – усмехнулся я в рифму.

– Простите, что вы сказали? – вежливо переспросил он.

Я заметил, что его тон и манера разговаривать идут вразрез с внешне внушительным видом.

– Да так… Мысли вслух. Не обращайте внимания.

– Хорошо, – потер он руки. – Раз уж случай привел вас в мои владения, предлагаю отобедать! Не возражаете?

Мы энергично закивали. И я, и Лило зверски проголодались.

– Превосходно! – хлопнул ладонью по столу Сергей Владимирович.

Пока Полежаев распоряжался насчет еды, девушка наклонилась ко мне и сказала:

– Надеюсь, здесь нас не отравят.

– Смеешься? Какой смысл? Не забывай, что нас ждут на Центральной, – напомнил я. – Не похож он на человека, который попрет против Генерала. Скорее наоборот. И оружие у нас не отобрали.

– Этого я и опасаюсь. Не нравится мне тут.

– А я голодный, и поэтому мне тут нравится все, – парировал я.

– Вечно вы, мужики, только о жратве думаете, – разозлилась девушка.

– Почему только о жратве? – удивился я.

– Ну да, – усмехнулась Лило. – Как же я могла забыть?! Еще о бабах! Я права, да?

Я печально вздохнул. Вот он, классический пример непонимания двух полов. Не спорю, еда и женщины занимают много места в голове мужчины, но человек, сосредоточившийся только на этих вещах, никогда не получит серьезного признания в мужском обществе. Обидно, если Лило уподобляет сейчас меня Толику. На самом деле между нами огромная, видимая даже невооруженным глазом дистанция.

За это время накрыли на стол. Некоторые блюда я видел впервые. «На халяву и уксус сладкий» – всплыла в голове забытая поговорка. Если уж суждено сегодня умереть, то хотя бы сытым.

В заключение обеда нас напоили настоящим растворимым кофе. В последнее время он стал редкостью, но здесь, на пункте сбора налогов, перебоев с ним явно не было. Иначе зачем Полежаеву тратить на таких, как мы, дорогой напиток?

– Ну вот, – произнес Сергей Владимирович, взглянув на часы, висевшие на стене. – Еще осталось время на разговоры.

– Когда мы снова отправимся на Центральную? – задала вопрос Лило.

– Скоро. Очень скоро, – поспешил успокоить он. – Ремонтная бригада уже заканчивает работу. По завершении обещали позвонить. – Полежаев помолчал немного, затем спросил как бы между прочим: – Вы ведь на станцию по очень важному делу направляетесь?

Ох, не нравились мне в последнее время эти вопросы, и я уже хотел было возразить, но в этот момент зазвенел телефон на рабочем столе. Сергей Владимирович поднес трубку к уху, выслушал короткий доклад, затем положил ее обратно на рычаг.