Изображение сменилось на грязные кварталы, чумазых, голодных детей-оборванцев. Сердце Лены сдавило от боли и сострадания.

— Я хотел помочь бедным и несчастным. Хотел, чтобы все жили в мире и равенстве. И пришлось пойти на крайние меры. Да, принцесса, ты можешь считать меня узурпатором, но я взял лишь то, что полагалось мне по-праву, во благо обездоленных.

— Наглая ложь, — процедил Сергей.

— Идеальных правителей не существует, — понимающе улыбнулся Слава, точнее узурпатор Славиус-Скотт, — каждый видит то, что хочет. Я испытал тебя, принцесса, помог пробудиться твоей Силе. Подумай, стал бы я делать так, желая зла тебе? Регул — твой, такой же как и мой. Я общался с тобой и видел твое чистое, доброе сердце. Способное простить непростительное. Я пришел сюда искупить свою вину перед тобой. Пришел назвать тебя своей принцессой. Пришел с миром.

Изображение пропало. Темные глаза Славы прожигали душу, исследовали, заставляли верить себе, несмотря на то, что этого не хотелось. Но в его словах был смысл, был резон и была логика.

— Что вы предлагаете? — Лена постаралась, чтобы ее голос звучал как можно увереннее.

— Все просто, — улыбка Славы стала слащавой, — я предлагаю два варианта. Первый: Лена остается жить на Земле, отказывается от своих притязаний на трон, признает мою власть. Однако, если Зов посчитает нужным призвать ее как Хранительницу — я не буду препятствовать, более того, окажу любое содействие во благо своей планеты. Второй: Лена возвращается на Регул вместе со мной, я представляю ее народу как Хранительницу, Защитницу и свою будущую жену. Мы заключаем династический брак — делаем нерушимую опору для нашего мира.

— Но-но-но… — только и смогла проговорить Лена.

Последнее предложение узурпатора было слишком неожиданным. Блоссом, судя по виду, была удивлена не меньше. А Сапфир на всякий случай сделал пас в сторону дернувшегося Сергея, заставляя его замереть.

— Я буду всю жизнь оберегать и лелеять тебя, — проговорил узурпатор, — дам тебе время привыкнуть ко мне, и не объявлю войну Стику, — многозначительно добавил он. — Согласна? — угрожающе уточнил мужчина.

— Джил, а у тебя тоже магический дар есть? Что умеешь? — поинтересовался тем временем Его Высочество.

Признаюсь, с одной стороны меня несколько раздражало несерьезное отношение Лёна к ситуации. С другой, он не знал всей правды. Если быть точной, он вообще ничего не знает и не подозревает даже.

И как ему рассказать?

«Но рассказать надо, Джо».

«Джил, милая, уйди из моей головы, пожалуйста. Он тебе вон вопрос задал».

Джил едва заметно, но явно осуждающе покачала головой и рассказала Лёну, что является эмпатом.

— Но твои мысли прочесть не могу, — простодушно призналась она.

— Родители с придворными магами постарались, чтобы в мою голову лишний раз никто не залез, — расплылся в улыбке парень, — но тебе могу открыть разум, — лукаво подмигнул он.

— А ну, держи свои мысли при себе! И руки тоже! — сурово цыкнула я на него. Знаем мы этих блудливых принцев. — До меня слухи из вашего Университета доходят, не думай. Как там всякие наследники престолов романы крутят, — пояснила я Джил. — Этот еще ладно, а вот с Харона который…

— Он, кстати, образумился, — вступился Лён. — И ничего плохого в моих мыслях нет, даже не думал, — примирительно поднял он руки.

Ага, зато у меня мысли одна хуже другой.

Отмахнувшись от него и подхватив Джил под локоть, я вышла обратно в коридор. Попробуем пока выбраться, а там я уж что-нибудь решу.

«Джойс, — Джилиан вновь нагло залезла в мой разум, — Лён и Мерлин — очень похожи, и Скотт говорил о детях и о том, что он был законным правителем Регула».

«Нет! — Оборвала я ее так, что та невольно дернулась, прости, милая, не хотела. — Джил, я лично знаю правителей Регула, — мягче продолжила я, — они самые, что ни на есть законные. Понятия не имею, почему Лён и Мерлин так похожи. Но у королевской четы Регула сын только один, родной. И это Лён».

— А вы там телепатически не сплетничаете? — поинтересовался шагающий рядом с Джилиан Лён. Как-то я упустила этот момент, когда он успел к ней перейти, надо будет встать между ними, убью паршивца, если сделает ей больно. — У вас двоих вид такой, что точно телепатией общаетесь, — повел он рукой перед своим лицом, как будто вытягивая его. — Джили, ты ей не верь, если что, я самый ответственный принц из всех принцев.

— Оно и видно, — кратко заметила Джил, съязвила, но покраснела. Только этого до полного счастья не хватало.

Лён усмехнулся и вновь подмигнул ей.

Тут Люси, шедшая впереди, остановилась, встав на дыбы, громко недовольно заржала и растворилась. Но я не отзывала фантома. Джил побледнела и схватила меня за руку.

— Там, — указала она вперед: туда, где коридор заворачивал налево, — он там. Я чувствую. Он ждет нас, Джо. Специально дал уйти из камеры, — она сжала губы.

— Похититель ждет? — уточнил Лён, выходя вперед, прикрывая нас. — Замечательно. Пойду на переговоры.

Нет!

Но возразить я не успела. Резкий рывок протащил нас троих вперед и выкинул в мрачный зал.

Н-да, типичное логово злодейского злодея. Встав, я осмотрелась. Скотт, все-таки ты разочаровываешь. На стенах светильники, сделанные под факелы и гобелены с изображением его Скоттейшества во всех величественных позах, окон нет. Статуэтки разных монстров и живые монстры: химеры, змеи — расставлены по залу. На большом троне вальяжно сидит Скотт. На троне поменьше — Мерлин.

ЧТО?

— Привет, Джойс. Привет, Джилиан. Привет, брат, — поздоровался он.

Лён встал, помог подняться Джилиан, отряхнулся, выпрямился и сощурился, пристально разглядывая Мерлина. Теперь, когда они находились рядом друг с другом, сходство, не смотря на все отличия, очень бросалось в глаза.

— С кем имею честь говорить? — без каких-либо эмоций поинтересовался Лён.

— Со своей семьей, — слишком мягко, почти с любовью, хоть он на нее и не способен, заявил Скотт. — С отцом и братом.

— И позволь нам рассказать тебе всю правду, — добавил Мерлин.

Если честно, в этот момент я поразилась выдержке Лёна.

— С интересом послушаю, — кивнул он, сложив руки на груди. Ни страха в голосе, ни удивления. А я взвыть готова. Кое-как себя в руках держу.

— Сейчас ты мне не веришь, — понимающе кивнул Скотт, — ты рос и жил во лжи, и эта правда будет болезненной. Крепись, мой мальчик.

На стене позади Скотта и Мерлина появилось изображение нынешней королевы Регула. Столь болезненно знакомая мне: молодая, красивая женщина со светлыми вьющимися волосами и … зелеными глазами, как один у Мерлина.