Давным-давно на дне моря-океана жил был Дракон. Он был владыкой над всеми что ни на есть в мире рыбами, могущественнее и главнее его не было в окраине никого, и его чтили под именем Дракона-короля, Дракона-бога[105].

Дракон был одинок, супруги у него не было. Как-никак, а негоже было оставаться без супруги владыке над всем рыбьим королевством. Холостому и почета меньше, и величие, и важность – все это то, да как будто не совсем то. Так вот, выбрал себе Дракон невесту Дракониху и порешил сыграть свадьбу. Ну, конечно, раз женится Дракон-король, то и свадьба, значит, королевская. В море поднялась страшная суета. Все, что жило в океане, начиная с громадного кита и заканчивая мелкоплавающей рыбешкой, все до единого отправились с поклоном во дворец Дракона, поздравили его, поднесли дары и пропели Дракону многолетие.

А затем Дракон и молодая супруга его зажили себе как нельзя лучше; мир и согласие были между ними, все шло по-хорошему. На удивление счастливая жизнь была у них.

Так прошел месяц или два. Но вот случилось, что молодая новобрачная, королева Дракониха, ни с того ни с сего заболела вдруг и слегла. Слегла ненаглядная супруга Дракона, души в которой он не чаял, и беспокойство и тревога охватили его. Призвал он во дворец врача, бородавчатого Осьминога-отшельника, и приказал ему лечить больную, а кроме того, назначил безотлучно бодрствовать и дежурить при ней фрейлин и дворцовую прислугу.

Но как ни ухаживали за больной Драконихой, как ни старались, а она все не поправлялась. И не только не поправлялась, но, наоборот, ей становилось все хуже и хуже. Дракон совсем потерял голову. И обратился он к врачу Осьминогу с такой речью:

– Послушай, Осьминог! Ведь ты же врач! А если врач, так почему не лечишь ты, как подобает настоящему врачу? Ты, я вижу, умеешь только покачивать своей огромной головой да глубокомысленно вытягивать губы, а знаний и умений у тебя, видно, нет никаких, – говорил Дракон с сердцем.

Осьминог перетрусил.

– Виноват, – почтительно и смиренно отвечал он. – Я и сам от всей души желаю излечить болезнь как можно скорее, но что я ни делаю, как ни стараюсь, выходит совсем не так, как мне хочется; болезнь не излечивается. Просто не знаю, что и делать. Виноват, очень виноват! А при всем том здесь, в наших местах, нет еще, к несчастью, того лекарства, которое может излечить эту болезнь.

– Что такое? Здесь нет того лекарства, которое нужно именно против этой болезни? – прервал его Дракон недовольным тоном.

– Так точно!

– Что же это за лекарство такое?

– Самая обыкновенная вещь, живая печень обезьяны.

– Что? Живая печень обезьяны? Ну, конечно, ее не найти здесь, в наших местах.

– А будь только она, пресветлейшая супруга твоя сразу же вылечилась бы.

– Неужели? Ну, если это такое хорошее лекарство, то непременно надо достать его. А где же его можно было бы найти?

– Вот где! На юг отсюда есть остров Саругадзима[106]. На этом острове живет множество обезьян. Надо только отправиться туда и захватить одну из них. Вот и все.

– Так! Но ведь обезьяны живут на суше, а наши подданные таковы, что им не совсем-то по себе без воды. Вряд ли найдется из них кто-нибудь такой, что мог бы отправиться на остров для захвата обезьяны.

– Да, если так, то я уж не знаю, как и быть… Впрочем, ведь у тебя так много подданных! А может, и найдется кто-нибудь, способный ходить по суше? По-моему, непременно надо поискать кого-нибудь подходящего и поручить ему это дело. – Осьминог говорил от всей души, с преданностью и почтительностью.

– Ладно, так и сделаем! – сказал Дракон и потребовал к себе министра двора Красного Тая, с которым стал держать совет.

Долго думал Тай, склонив набок голову. Вдруг его осенила мысль.

– Да что же! – воскликнул он. – А ведь у нас как раз есть подходящий малый для такого дела. Медуза Хонэнай, кто же больше, как не она! Безобразна Медуза на вид, это правда, но зато она, как сама же издавна хвастается, может свободно двигаться по суше, потому, мол, что у нее четыре лапы, как у черепахи все равно. Вот-вот! Ей именно и поручить это!

Дракон кивнул головой.

– Прекрасно! Ей и прикажу я, – сказал он и повелел призвать к себе Медузу.

Явилась Медуза и, недоумевая, зачем бы это ее потребовали во дворец, предстала перед Драконом. Дракон приказал ей отправиться на остров Саругадзима и захватить там живьем одну из обезьян, живая печень которой необходима для лекарства от болезни его супруге. При этом Дракон пообещал щедро наградить Медузу, если она выполнит поручение толково и успешно. Не отличающаяся умом и сообразительностью Медуза пришла в замешательство от такого поручения.

– Слушаюсь, – отвечала она, – но мне никогда еще до сих пор не приходилось захватывать живьем того, кто называется обезьяной. Как это сделать, чтобы захватить ее живьем?

Тут выступил Тай.

– Видишь ли? Как бы ты там ни старалась, но захватить живьем обезьяну при помощи одной только силы – дело трудное. Надо как-нибудь обмануть ее, – сказал он.

– Обмануть? А как же обмануть?

– Вот как: когда ты доберешься до обезьяны, приветствуй ее вежливо и почтительно, наговори ей кучу любезностей, и когда она придет в хорошее расположение духа, когда ты завоюешь ее доверие, ты скажи ей: «А кстати, госпожа Обезьяна, не хочешь ли ты прогуляться со мною в наши края? У нас есть там дворец Дракона. Уж и штука же это, скажу я тебе! Что за красота, что за прелесть! Одно загляденье, да и только. Я покажу тебе, конечно, весь его». Вот расхваливая так на разные лады дворец, завлеки ты ее и доставь сюда.

– Но ведь обезьяна, кажется, не умеет плавать?

– Что ж делать, придется тебе везти ее на своей спине.

– Тяжела, пожалуй, будет очень.

– Вот в этом-то и вся штука. Тяжеленькая-то она, тяжеленькая. Ну перетерпи уж!

– Хорошо! Я все так и сделаю, доставлю ее сюда.

– Смотри же будь внимательна, не промахнись на чем-нибудь!

– Постараюсь! – Медуза хорошенько заучила преподанные ей наставления. – Ну я отправлюсь, – сказала она и, всплыв на волны и легонько покачиваясь на них, направилась прямехонько к Саругадзиме.

Долго ли, коротко ли, но вот прибыла она на Саругадзиму, огляделась хорошенько кругом. Глядь! А как раз против нее, на сосне, тут как тут огромная обезьяна.

– Ага! Есть, есть обезьяна. Прекрасно! Ну-ка попробую прежде всего наговорить ей любезностей, как учил меня Тайэмон[107], польстить ей, – заговорила сама с собой Медуза, увидав обезьяну, и неторопливо, бесшумно пододвинулась к подножию дерева, на котором сидела она. – Здравствуй, госпожа Обезьяна! – сказала она громко. – Удивительно хороша погода сегодня.