— Кстати, а как Фиона поживает? — затараторила я, торопясь перевести разговор на менее опасную тему. — Наверное, ей нелегко. Остаться без денег, без покровителей. Но теперь она совершенно свободна…

— Она вернулась к месси Улеане, — холодно обронил Лоренс.

— Что?!

Я чуть не подавилась от столь внезапного заявления. Недоверчиво уставилась на Лоренса. Да нет, не может быть! Он наверняка пошутил. Фиона вернулась к месси Улеане? Какой бред! Она ведь так мечтала навсегда уйти от этой женщины, которая самым жестоким образом продавала ее мужчинам.

— Этого не может быть, — растерянно прошептала я. Присела на краешек постели, во все глаза глядя на равнодушного Лоренса. — Ну скажи, что это неправда!

— Самая что ни на есть чистая правда, — обронил тот.

— Но… почему? — запинаясь, спросила я. — Почему она так поступила?

— Не беспокойся, Фиона оценила твою помощь, — снисходительно проговорил Лоренс. — Она просила передать тебе свою самую горячую благодарность за полученную возможность самой выбирать тех мужчин, с которыми хочет спать. Я присутствовал при разговоре Фионы и месси Улеаны. Они пришли к взаимовыгодному соглашению. Естественно, Фиона покинула бордель, принадлежавший господину Лутесу, и вернулась домой. Половину полученных от своих связей доходов она будет отдавать Улеане. За это последняя предоставит ей кров и продолжит водить по званым приемам.

— Какой бред… — ошарашенно протянула я, не в силах поверить услышанному.

— Почему бред? — Лоренс пожал плечами. — По-моему, достаточно закономерный итог.

— Но я думала…

— А я вот ничуть не удивлен, — чуть повысив голос, перебил меня Лоренс, не дав договорить. — Это самый закономерный итог и самое верное решение для Фионы. Пойми, она в своей жизни умеет делать только одно — спать с другими мужчинами за деньги. И делает она это очень хорошо. Кроме того, Фиона привыкла к определенному уровню жизни. Красивые наряды, изысканная еда, дорогие украшения… И на все это нужны деньги. Но Фиона не обладает никакими особыми способностями или навыками. Прикажешь идти ей в прачки или в подавальщицы в трактире, где она будет получать гроши за утомительную тяжелую и грязную работу? Куда легче полежать немного под мужчиной и постонать, изображая страсть, после чего тот купит ей все, что она только пожелает.

— Но она так плакала… — опять попыталась я вмешаться в монолог Лоренса.

— Ей не нравилось то, что Улеана не советовалась с ней при выборе очередного любовника, — оборвал меня Лоренс, без особых проблем поняв, что я хотела сказать. — И частенько наказывала за своеволие, отдавая тем мужчинам, которые отличались жестокостью или склонностью к извращениям. Теперь они договорились, что мнение Фионы в этом вопросе будет определяющим. Улеане это не особенно по нраву, но лучше так, чем Фиона найдет себе новую покровительницу.

Я угрюмо насупилась.

Почему-то я чувствовала себя обманутой. Да, наверное, Фиона поступила верно. Теперь она будет спать с теми мужчинами, которые не станут над ней издеваться. Но я так надеялась, что она вообще покончит со всем этим!

— Не переживай, — снисходительно сказал Лоренс. Наконец-то сел и легонько погладил меня по плечу, утешая. — Ты поступила так, как подсказывало тебе сердце. По крайней мере, теперь Фиона не в борделе. Судя по тому, что я застал в том подвале, Лутес отличается весьма жестоким и крутым нравом. У Улеаны ей будет лучше.

— А что с самим Лутесом? — поинтересовалась я. — Надеюсь, теперь он надолго лишится возможности издеваться над девушками.

— Боюсь тебя разочаровывать, но Лутес уже на свободе, — после краткой заминки проговорил Лоренс.

— Как?! — опять воскликнула я, от негодования аж подскочив на кровати. — Как такое возможно? Он же…

— Он не сделал ничего противозаконного, — мягко перебил меня Лоренс и опять принялся наглаживать мне плечо, видимо, стараясь, чтобы я успокоилась.

— Он собирался отдать меня мерзкому похотливому заразному горбуну на потеху! — чуть ли не в полный голос заорала я.

— По многочисленным свидетельским показаниям именно ты в сопровождении какого-то чудовища ворвалась в его заведение и угрожала ему убийством, — хладнокровно парировал Лоренс. — Причем, заметь, он добросовестно платит все королевские подати, то бишь является абсолютно честным в глазах закона. Да, он признался, что немного перегнул палку. Маг, состоящий у него на службе, дал показания, что оглушил тебя, после чего Лутес хотел с тобой поговорить до того, как передаст в руки правосудию. Но отлучился по делам. По его словам, он вернулся в подвал и тут же ворвались дознаватели. Поэтому он не успел первым остановить Бернарда, хотя собирался это сделать. Лутес утверждает, что и подумать не мог, что его слабоумный слуга решит воспользоваться этим обстоятельством по своему разумению.

— Но это же ложь! — Я даже сжала кулаки. — Он сам натравил на меня этого горбуна и угрожал всякими мерзостями. — Подумала немного и добавила с откровенно льстивой интонацией, надеясь потешить самолюбие Лоренса: — Даже думать страшно, что со мной было бы, если бы ты не поспел вовремя.

На губах Лоренса промелькнула и тут же исчезла тень довольной улыбки, доказывающая, что он оценил мою последнюю фразу. Но почти сразу он посерьезнел.

— К сожалению, Бернард не в силах подтвердить или опровергнуть рассказанную историю, — сказал он. — Я… Я слегка перестарался при задержании. Он остался в живых, но в его голове окончательно что-то сдвинулось после столь сильного удара. Теперь он даже двух слов связать не может, лишь мычит что-то невразумительное. Получается, твое слово против слова Лутеса.

— Разве этого мало?!

— Мало, — с тяжелым вздохом обронил Лоренс. — Его слова подтверждают очевидцы. Девушки в борделе настолько запуганы, что ни за что не будут свидетельствовать против своего хозяина. Он чист перед законом. И добровольно заплатил огромный штраф за нарушение порядка, хотя мог бы этого и не делать.

— А я твоими стараниями теперь беглая преступница, — завершила я и нахмурилась. Но сразу же радостно встрепенулась, вспомнив про еще одну свидетельницу произошедшего: — А как же Фиона? Ей-то нечего бояться Лутеса!

— Я говорил с ней и по этому поводу, — меланхолично протянул Лоренс. — Ее ответ был однозначен. Она очень рада тому, что вырвалась из борделя. Она безумно благодарна тебе за помощь. Но давать показания не собирается. У Лутеса слишком много друзей из высшего света, которые любят отдохнуть в его заведении. И она не собирается с ними ссориться.

— Потрясающе, — протянула я, неприятно пораженная открывшейся правдой.

Вот и делай после этого людям добро! Ведь, по сути, во все неприятности я угодила исключительно из-за желания помочь Фионе. А могла бы и дальше сидеть в замке отца и тренироваться убивать ненастоящих мышек.

— Жизнь порой очень несправедливая штука, — без малейшего сочувствия в голосе произнес Лоренс и потянулся к изуродованной половине своего лица. Провел пальцем по буграм, глянул на перчатку и опять посмотрел на меня, после чего великодушно добавил: — Не переживай. Я пообщался с Лутесом один на один. И в результате нашего разговора он согласился со мной, что будет лучше, если эта история окажется просто забытой. Он не станет предъявлять тебе обвинения. Но и ты не должна больше каким-либо образом мешать его занятиям.