Яотрицательно мотнул головой. Мне был нужен именно Скуратов. Ондолжен был помнить меня. Мызаходили кнему, когда отец был еще жив. Так жекнему, насколько мне известно, обращался Голицын.

Прошло минут десять. Янеуспел дочитать статью обочередном происшествии сдирижаблем «Южный Ветер», едва непотерпевшем крушение вЕгипте, как дверь вкабинет Скуратова открылась. Изнее вышла пожилая дама вроскошной шляпе, украшенной перьями. Опустила налицо черную вуаль иторопливо застучала каблучками всторону выхода.

—Федор Тимофеевич, яквам,— сказал я, вставая.

—Прошу…— широким жестом Скуратов пригласил меня вкабинет.

—Неузнаете?— спросил я, заходя.

—Ну-ка, ну-ка,— онприщурился, чуть наклонившись комне.— Никак Елецкий младший?— налицо его начала наползать улыбка.

—Именно. Выжезнаете, папы, увы, снами нет. Теперь яснова квам. Ноуже без него ипоиному вопросу,— япоказал свой дворянский жетон, хотя вэтом небыло необходимости.

Несколько минут мыпоговорили опрошлом, вспомнили моего отца. Скуратов все-таки настоял начае, убеждая, что унего имеется кое-что изсамых превосходных сортов соШри-Ланки. Апотом ярешительно перешел кделу:

—Федор Тимофеевич, мне нужно выяснить все возможное одвух господах. Первый— это некий Джеймс Лаберт. Онявляется толисовладельцем, толиеще каким-то влиятельным лицом вночном клубе «Кровь иСталь» наМахровской. Сразу скажу, интерес мой вовсе непраздный— ребята изэтого заведения пытались меня убить.

—Вас убить⁈— ондаже очки снял, удивленно глядя наменя.— Ужнесвязано лиэто как-то сотам странным убийством вашего отца? Ведь яслышал навас имелось еще какое-то покушение месяца два назад.

—Вполне вероятно, Федор Тимофеевич,— яобернулся назвук открывшейся двери.— Эта история может переплетаться стем, что случилось сотцом.

Приветливый парнишка занес чай нашироком китайском подносе.

—Порезультатам расследования полиции иканцелярия Имперского Сыска был вердикт «Ограбление», убийца объявлен врозыск и, конечно, ненайден. Хотя уменя тогда еще появилось подозрение, что дело вовсе невмелком ограблении, инетом, что отец был пьян ипошел прогуляться ночью поБолотнинской. Мама уже полгода начала подозревать, что дело вего работе над арийскими секретами древних виман. Мыкэтому вопросу, наверное, еще вернемся. Иможет быть вернемся кпокушениям наменя,— япридвинул чашечку, втянув ноздрями аромат шри-ланкийского чая. Вэтот момент мне вспомнилось, что отец говорил, будто основная часть секрета виман как раз спрятана впирамидах ариев наШри-Ланке.

—Потом? Что может быть важнее вашей безопасности, Александр Петрович?— снова удивился сыщик.

—Обэтом ятоже забочусь. Ужповерьте, необходимые меры принимаю. Ноквам явсе-таки подругому вопросу. Как яуже сказал, мне важно выяснить все оДжеймсе Лаберте. И… некотором Майкле. Увы, незнаю его фамилии. Могу лишь сказать, что последние дни ончасто бывал вечерами убарона Евстафьева навечеринках. Думаю, это достаточная подсказка? При вашем профессионализме найдете поней?— ясделал глоток очень горячего чая.

Скуратов кивнул иполюбопытствовал:

—АЕвклид Иванович все так жебалуется веселыми вечерами всвоем поместье? Любит онэто дело.

—Да, все так же: гости, иногда танцы, иногда азартные игры, всегда богатые столы иразные развлечения,— сказал я, попробовав деревянной ложечкой мед.— Моя мама часто бывает там. Ибуду откровенен: мне ненравится этот Майкл из-за интереса кмаме. Есть подозрения, что этот интерес несовсем здоровый.

—Понимаю вас, ваше сиятельство,— Скуратов сделал несколько записей налистке бумаге.— Приступим сегодня же.

—Вот ихорошо. Задержался быувас, ноочень спешу,— ясделал еще несколько глотков чая, затем вытащил избумажника три сотенных купюры иположил настол.

—Ваше сиятельство! Думаю, это будет излишним— дело неслишком сложное,— неуверенно запротестовал сыщик.

—Пока еще неясно, какое это дело,— яулыбнулся, вставая из-за стола.— Возможно, придется побегать. Сразу предупреждаю, Джеймс Лаберт может оказаться человеком непростым ииметь высокие связи даже при Ведомстве Имперского Порядка. АМайкл… как говорится, темная лошадка.

—Темная лошадка…— повторил Федор Тимофеевич.— Интересное выражение, если говорить необегах наипподроме. Как японимаю они оба могут иметь британское подданство ивозможно ихобъединяет еще что-то.

—Очень может быть. Позволите?— явзял состола визитку сномером эйхоса Скуратова.

—Да, конечно. Иоставьте свой номерок для связи,— отозвался он.

Свой янаписал налистке бумаги. Вспомнив про эйхос, проверил сообщения. Слава богам, пока новых небыло.

Явышел наулицу, жмурясь отяркого солнца идумая, почему мысль оСкуратове мне непришла раньше? Инадоумил меня нанее именно Майкл… Несам он, ажелание понять, кто онтакой, иоградить отнего маму. Ведь под его влиянием Елена Викторовна всчитанные дни извзрослой, довольно рассудительной женщины превращается вдаму весьма легкомысленную. Что касается помощи Федора Тимофеевича, наверное, ясмог быбез него выяснить все оМайкле иоДжеймсе Лаберте. Последний уже значился вмоих ближайших планах. Другое дело, что янесмог быполучить информацию оних достаточно быстро ипрофессионально, как это может сделать господин Скуратов. Особенно, если учесть, что мне просто нехватает навсе это времени.

Яустроился назаднем сидении эрмимобиля исказал извозчику:

—Теперь вДепартамент Перспективных Исследований. Кглавному корпусу, это наПрокатной.

Доехали мыминут запятнадцать. Яглянул начасы: довстречи сЖоржем Павловичем оставалось еще минут десять, но, полагаю, нестрашно, если япобеспокою его раньше. Отпустив машину, янаправился кступеням здания. Зданию свысокими гранитными колоннами, гербом нафронтоне ипричальной башней сширокой площадкой насамом верху. Несколько виман поблескивало наней бронзой иполированной сталью всолнечных лучах.

Впросторном вестибюле почти никого небыло, кроме трех охранников всиней форме иновенького робота-уборщика модели «Кира 345», ухаживающего зацветами вгоршках.

Яподошел кохраннику, просматривавшему что-то натерминале, предъявляя дворянский жетон, представился:

—Граф Елецкий. Кего сиятельству Голицыну. Назначено надесять тридцать.

—Ждем-с, ваше сиятельство. Сутра предупреждены,— второй охранник, несмотря нагрузное тело, довольно шустро вскочил состула ипроводил меня кдвери подъемника, передав напопечение другому служащему.

Поднявшись нашестой этаж, мыдолго шли попроходу, справой стороны которого располагались механизмы, назначения которых янезнал. Сними возились инженеры имеханики всиних комбинезонах снашивками Департамента Перспективных Исследований.

Жорж Павлович встретил меня забронзовой дверью срельефом Гермеса насамодвижущейся колеснице. Граф обрадовался, по-дружески обнял меня иповел всвой кабинет сословами: