сердцем, хотя ей никогда не доводилось пробовать их до приезда в Верланти. Ее любимым цветом был зеленый. Она обожала читать.

Но она не только рассказывала о себе; она задавала вопросы. И Аррик ничего не скрывал.

Он рассказал, что был ужасным рыбаком, хотя прожил у моря всю свою жизнь. На самом деле его любимый цвет – голубой, а вовсе не черный. Он любил играть в карты.

Им обоим нравилось вечернее время суток, когда закат кровавой рекой проливается над бесконечной гладью океана, а небо и вода превращаются в неотделимое полотно цвета, словно мир продолжает вращаться вновь и вновь и дела простых смертных не могут нарушить его ход.

С уверенностью, которой он не ощущал, Аррик отставил кубок с вином и взял Рен за руку. Он поднес ее ладонь к своим губам и поцеловал так, будто им принадлежало все время мира. Девушка ничего не сказала и просто глядела на него в ответ. Аррик встал и потянул ее за собой. Шагая рука об руку, они вышли к выходу из пещеры. Волны мягко накатывали на камень. Он резко втянул носом воздух, когда Рен прижалась щекой к его плечу, радуясь его близости.

– Спасибо за сегодняшний вечер.

– Это еще не конец, – хрипло проговорил он.

– Ох, правда? Что еще ты запланировал?

– Ну… – начал Аррик, проводя рукой по волосам, а затем бросил взгляд на воду. – Сейчас должен появиться особенный гость, но я не уверен, где…

Она уставилась ему в лицо:

– Что ты сделал?

– Подкупил кое-кого, – признался он, кивая на воду. – Возможно, я заманил сюда одно существо, а потом взяткой из куска свинины убедил его меня не есть.

Ее глаза расширились, когда она зажала рукой рот, сдерживая рвущийся наружу смех. Аррик улыбнулся жене; ее смех бальзамом ложился на израненную душу, хотя он даже не подозревал, как сильно нуждался в этом.

Он расправил плечи:

– Твой зверь не очень мне обрадовался. У меня останется несколько синяков после сегодняшнего дня.

– Тебе повезло, что ты так легко отделался, – пробормотала она, закрыла глаза и начала напевать мягкую, тревожную мелодию, от которой волоски на его шее встали дыбом.

Вода у ног Рен начала пузыриться, и на поверхности показался знакомый драконий нос темно-синего цвета. Аррик не отступил, когда зверь смерил его взглядом. Дракон все еще не был ему другом, но у них появилось нечто общее.

Они оба были готовы убить за эту женщину.

Жена отпустила его руку, оставив его с растущей нежностью наблюдать, как она опускается на колени в воду, напевая, мурлыча и щебеча песни на неизвестном ему языке. Рен протянула руку, и огромный водный дракон нежно прижался носом к ее ладони. Это было чудесно, почти волшебно.

Зверь ответил на ее песню, и его трель эхом отразилась от каменных стен пещеры. Аррик костями почувствовал значение его песни: грусть, радость, потеря. Женщина и дракон пели о доме. Их песнь завершилась, лишь когда солнце окончательно скрылось за горизонтом.

– Это было красиво, – прошептал Аррик, боясь разбить магию, наложенную их совместной песней.

На мгновение показалось, что Рен забыла о нем. Его жена шмыгнула носом, словно пытаясь сдержать слезы, но, когда она подняла голову, в ее глазах сияли озорные огоньки, а слезы исчезли. Она заперла на ключ ту часть себя, что грустила по ушедшему, и, хотя Аррик желал узнать всю ее, он не станет настаивать.

– Раздевайся, – сказала она, уселась на край каменистой пещеры и начала стягивать с ног сапоги. – Пойдем купаться.

Аррик рассмеялся и скрестил руки на груди, но смех затих, когда жена смело стянула с себя всю одежду за исключением льняной нижней рубашки, которая доходила ей до середины бедра. Она улыбнулась ему так, что Аррику захотелось схватить ее и повалить на землю. Правда, присутствие дракона, вероятно, испортит все веселье.

– Ну же, мой король. Ты ведь не боишься?

Аррик фыркнул и начал развязывать тесемки на рубашке.

– Никогда.

– Тогда ты, наверное, немного стесняешься.

Аррик не сводил с нее взгляда, расстегивая ремень.

– Своего тела? Исключено. На самом деле можешь любоваться сколько хочешь.

Рен первой отвела взгляд, и ее щеки вновь покраснели.

– Ох уж эти эльфы и их недостаток скромности.

– Говорит женщина, которая раздевается на публике.

– Мы едва ли на публике, – бросила она через плечо, когда Аррик закончил избавляться от собственной одежды.

Он подошел ближе и сел позади жены. Рен задрожала, когда он перекинул ее волосы через левое плечо и прижался губами к обнаженной коже.

– Ты права. Мы не на публике. Я бы никогда не стал делиться твоим телом с другими. Оно принадлежит только мне.

– Такой собственник, – фыркнула она, подняв на него взгляд.

Аррик поцеловал ее в уголок губ.

– Ты даже не представляешь насколько, дорогая.

Она задрожала и выпрыгнула из его объятий прямо в воду. Аррик смерил взглядом Трува, который наблюдал за ним, покачиваясь на волнах.

– Я очень рассержусь, если ты меня съешь, – сказал он и скользнул в воду в тот момент, когда Рен вынырнула на поверхность.

Зверь заворчал, но не попытался подплыть ближе. Рен подплыла к боку Трува и схватилась за один из его рогов. Его капюшон завибрировал от радостного предвкушения, и дракон устремился вперед.

Рен вскрикнула, когда они выскочили из пещеры, а Аррик не спеша поплыл следом, зная, что не сможет за ними угнаться. Это была прекрасная ночь: на горизонте тянулась полоса глубоко-фиолетового цвета, которая растворялась в идеальной голубизне ночи. В небе проснулись звезды, и их свет мерцал на драконьей чешуе. Рен скользнула на спину Трува позади его капюшона и издала высокую трель. Трув выпрыгнул из воды и вновь нырнул. Женщина и дракон покоряли воздух и воду, скользя через стихии словно шелк.

Внезапно редкое для Аррика чувство удовлетворенности почти разрушил укол вины. Он забрал это у Рен. Он забрал у нее дракона и культуру. Это было жестоко, и теперь Аррик стыдился своих действий. Однажды они смогут вместе вернуться на острова, и Рен снова получит шанс жить прежней жизнью. По крайней мере, часть времени.

Аррик испугался, когда Трув и Рен вынырнули из океана на расстоянии вытянутой руки от него, окатив короля потоком воды. Он натянул улыбку на лицо и откинул косы себе за спину.

Рен нахмурилась, и все счастливое сияние мгновенно исчезло из ее глаз:

– Что-то не так?

Аррик поймал немигающий взгляд Трува и подавил свой трепет и чувство вины.

– Прости меня.

Рен непонимающе свела брови вместе:

– За что?

– За то, что случилось с твоим предыдущим драконом. Я не должен был… ни одно из этих прекрасных созданий не должно было пострадать, и тем более не должен был погибнуть твой дракон. Они – само величие, и вина за их смерти будет всегда лежать на мне. Мне придется нести этот груз до конца жизни.

Рен долго и пристально смотрела