- Вот и неправда, веселеньких я любила, пока быламолодая и глупая.

- Ага, а сейчас ты старая и умная, можно подумать, -скептически заметила Наталья. - Ирка, опомнись, тебе тридцать один год всего. Инасчет твоего ума я бы тоже поспорила.

Она всегда подшучивала над Ириной, так повелось много летназад, когда они еще жили в одной коммунальной квартире и Наталья фактическивоспитывала рано осиротевшую соседку. Ира никогда не обижалась, она былабезоглядно предана Вороновой и готова была простить ей все, что угодно.

- Короче, Натуля, я что-то не пойму, - в голосе Ирызазвучали нотки недоумения, - ты не одобряешь, что ли? Ты ментов не любишь, да?

- Ирка, отстань. Ну с чего мне их не любить? Люди каклюди.

- Нет, ты скажи, - не унималась актриса. - Если тыпротив, то я, конечно, не буду... Только я не понимаю, почему...

Воронова наконец открыла глаза, выпрямила спину, привычнопогладила Ирину по густым вьющимся волосам.

- Не выдумывай, ради бога, Ириша. Встречайся с кемхочешь, я тебе в этом деле не указ. В конце концов, ты дважды была замужем исама прекрасно разберешься, кто тебе нужен, а кто - нет. Он женат?

- Кто, Коротков?

- Тот, с кем ты на свидание собралась.

- Почти. То есть наполовину... В общем, он несколькодней назад ушел от жены.

- Вернется, - убежденно произнесла Наталья.

- Ну и пусть, - Ира упрямо поджала губы. - Но насвидание-то можно сходить? Пока он не вернулся.

- Сходи, сходи. Только грим пойди смой, на тебя вблизисмотреть страшно.

- Неохота возиться, я дома умоюсь. Ну все, пока, мыпоехали!

Ира чмокнула Наталью в щеку и умчалась в сопровожденииРуслана и Яны Нильских.

Дома Наталья занялась ужином для мужа и сына, которые должныбыли появиться около девяти. Отбивая мясо, она то и дело поглядывала на пол, покоторому невесомыми комочками летал тополиный пух. С каждым годом этой гадостистановится в Москве все больше и больше, пух летает в воздухе, как снег,забивается в ноздри и в рот, проникает в дома и нахально носится по комнатам,образуя постоянно перемещающиеся кучки, которые, устав в конце концов от суеты,находят себе прибежище в углах и на книжных полках. Вчера только Натальяпропылесосила всю огромную пятикомнатную квартиру, а сегодня жилье выглядиттак, словно в нем год не убирались. Ковровые покрытия сочного синего и бордовогоцветов снова стали белесыми и пыльными на вид. Прямо хоть окна не открывай! Ноэто невозможно, Наталья любит спать с открытыми окнами, и сыновей с детства кэтому приучила, никакой кондиционер не может заменить ей глотка сладкойрассветной прохлады. Вот и приходится делать уборку почти каждый день, послевыматывающих съемок и приготовления ужина для себя и двоих отнюдь не страдающихотсутствием аппетита мужчин.

Первым явился сын Алеша. Вот и хорошо, подумала Наталья,Алешка не испытывает тяги к компании, не станет ждать Андрея, быстренько поест,и ему можно будет сунуть в руки пылесос. Пусть ужин отрабатывает.

- Мам, а пахнет-то вкусно! - заявил он, появляясь впросторной кухне-столовой. - Чего сегодня дают?

- Отбивные с гречкой и салат, - ответила Наталья сулыбкой, целуя сына.

- А картошечки жареной? - жалобно протянул Алеша.

- Сегодня обойдешься. Картошка кончилась два дня назад,и, пока ты ее не принесешь из магазина, она в доме не появится. Кроме того,тебе картошку с мясом есть нельзя, а то скоро в дверь не пройдешь.

- Понял, не дурак, - покладисто кивнул юноша. - Завтракуплю.

Он в считанные минуты справился с обильным ужином,залакировав его огромной чашкой чаю с куском вафельного торта.

- Алешка, ну как в тебя столько влезает? - засмеяласьНаталья, не перестававшая удивляться способности сына поглощать пищу внемыслимых количествах.

- Я много лет тренировался, - отшутился тот.Дождавшись, когда сын встанет из-за стола, Наталья собрала грязную посуду,поставила ее в мойку.

- Сынок, я думаю, будет правильно, если ты включишьпылесос, - сказала она, принимаясь за мытье посуды.

- Ну мам, у меня завтра экзамен, - заныл Алеша. - Мнееще поучить надо.

- Поучишь, - спокойно ответила она. - До утра временимного. Полчаса ничего не решают.

- Ты зловредина, - пробурчал сын, понимая, что отпылесоса ему не отвертеться.

- Возможно, - произнесла Наталья, не оборачиваясь. - Нопылесосить все-таки придется.

- Ну мам!

- Не нравится - переезжай в собственную квартиру, онастоит пустая, тебя ждет. Вот съемки закончатся, Руслан с Яной уедут - ипожалуйста, можешь переселяться. Тебе скоро двадцать лет исполнится, ты ужевполне можешь жить один, твой брат в двадцать лет был совершенносамостоятельным. Но ты же боишься от мамкиных пирогов и котлет оторваться! Зато, что я тебя каждый день кормлю, можешь раз в неделю что-нибудь сделать подому, не переломишься.

Она говорила ласково, и суровые по сути слова звучали совсемнеобидно и ничуть не напоминали семейную сцену. Алеша понуро потащился в сторонукладовки, где стоял пылесос. Дальше вечер покатился по привычной колее. Вразгар уборки пришел муж, Наталья снова накрыла на стол, на этот раз на двоих.Как бы она ни была голодна, но совместная трапеза с мужем - это для нее святое.Андрей был для нее не только мужем, но и на протяжении полутора десятков летблизким другом, с которым можно все обсудить и посоветоваться по любомувопросу. Он совсем не похож на Наталью, у него другой характер, другойменталитет, он прожил совсем другую жизнь, и, наверное, именно поэтому онобладает способностью видеть проблему совсем не так, как ее видит Наталья, ипредлагать совсем другие решения.

- Как твой бизнес? - спросила она, как спрашивала егокаждый день.

- Процветает, - коротко ответил Ганелин. Натальяспрашивала больше по привычке, потому что знала: Андрей не станет обсуждать сней дела фирмы. Да и ей, по совести сказать, вникать в финансовые иорганизационные тонкости бизнеса было совсем не интересно. Она ничего в них непонимала, даже в свое время, еще учась в институте, чуть было не схлопотала"неуд" по политэкономии. Тогда спасла испещренная отличными оценкамизачетка, ей предложили пересдать экзамен на другой день и с закрытыми глазамипоставили "хорошо", хотя Наташа сознавала, что не знает предмет дажена троечку.

- А что у тебя на площадке? - поинтересовался в своюочередь муж.

Наталья принялась подробно и с удовольствием рассказыватьему о том, как прошел съемочный день, и о том, что снова приезжал оперативник сПетровки и задавал какие-то новые, очень странные вопросы про Яну.