Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Медленно край камня приподнялся над травой. Черви и личинки,прожившие всю жизнь в безопасной, уютной тьме под камнем, забеспокоились наярком солнечном свету. Тяжело, неуклюже камень поднимался, повинуясь неуклоннодвижущейся руке Гариона. И секунду поколебавшись, медленно перевернулся.
Изнеможение, которое Гарион испытал после первой попыткиперевернуть камень руками, никак не могло сравниться с непомерной усталостью вовсем теле, накатившей на него теперь, когда он ослабил мысленную хватку. Онуронил руки на траву и упал на них головой.
Прошло несколько секунд, пока он осознал это странноеобстоятельство. Он все еще стоял, но руки его лежали на траве. Он поднял головуи в изумлении огляделся. Ясно было одно — камень он сдвинул. Иначе быть немогло, раз камень лежит на круглой стороне, плоским основанием вверх. Однакоэто оказалось еще не все. Он, хотя и не трогал камня, все же испытал на себеего вес, будто удерживал этот валун сам.
В отчаянии Гарион осознал, что до подмышек ушел в плотнуюземлю луга.
— Что же мне теперь делать? — беспомощно вопрошалон сам себя. Мысль, что надо вновь собирать волю и выдергивать себя из земли,он с ужасом отбросил. Он слишком устал, чтобы даже думать об этом. Он решилпоерзать, чтобы разрыхлить землю вокруг себя и так мало-помалу выбраться, но немог даже шелохнуться.
— Посмотри, что ты наделал, — с упреком сказал онкамню.
Камень молчал.
Ему пришла в голову мысль.
— Ты здесь? — позвал он сознание, которое,казалось, пребывало с ним всегда. Глухое молчание.
— Помогите! — заорал он.
Птица, привлеченная червями и личинками, посмотрела на негоодним глазом и вернулась к прерванному завтраку.
Гарион услышал сзади легкие шажки и с трудом обернулся,выворачивая шею. Жеребенок в изумлении смотрел на него, потом вытянул шею ипотерся о щеку Гариона.
— Хорошая лошадка, — сказал Гарион, радуясь, чтоон не один. Тут его осенило. — Тебе надо сходить за Хеттаром, —сказал он.
Жеребенок, гарцуя, обежал вокруг него и снова потерся носом.
— Перестань, — сказал Гарион, — это оченьважно. — Он старательно направил свое сознание на мысли жеребенка.Пришлось испробовать дюжину разных способов, пока по чистой случайности неудалось нащупать нужный подход. Сознание жеребенка без связи и целиперескакивало с одного на другое. Это был младенческий разум, свободный отмыслей, воспринимающий только чувственные впечатления. Гарион нашел мимолетныеобразы зеленой травы, бега, облаков, неба и теплого молока. Он уловил такжеудивление в маленьком мозгу и прочную любовь, которую питал к нему жеребенок.
Медленно, мучительно Гарион выстроил в блуждающих мысляхжеребенка образ Хеттара. Казалось, на это ушла вечность.
— Хеттар, — снова и снова повторял Гарион. —Иди к Хеттару. Скажи ему, что со мной беда.
Жеребенок понесся прочь и тут же вернулся, чтобы прижатьмягкий носик к его уху.
— Пожалуйста, послушай! — закричал Гарион. —Пожалуйста!
Наконец — Гариону казалось, что прошли часы, —жеребенок вроде бы понял. Он отошел на несколько шагов, вернулся и сновапотерся о Гариона.
— Иди — позови — Хеттара, — приказал Гарион, изовсех сил внушая каждое слово.
Жеребенок переступил копытцами, потом повернулся и галопомпонесся прочь не в ту сторону. Гарион разразился ругательствами. За последнийгод он имел возможность ознакомиться с самыми красочными и выразительнымиоборотами из словаря Бэйрека. Повторив по шесть — восемь раз все фразы, которыепомнил, Гарион принялся импровизировать.
Издалека до него донеслись отрывочные мысли жеребенка. Малышгонялся за бабочками. Гарион замолотил по земле кулаками и чуть не взвыл ототчаяния.
Солнце поднималось, начало припекать.
Уже вечерело, когда Хеттар и Силк отыскали его, следуя загарцующим жеребенком.
— Это как же ты ухитрился такое сделать? — спросилСилк с любопытством.
— Не хочу говорить об этом, — пробормотал Гарион,разрываясь между радостью и сильным смущением.
— Вероятно, он может многое из того, что намнедоступно, — заметил Хеттар, слезая с лошади и отвязывая от седла лопатуДерника. — Только не понимаю, зачем ему это понадобилось.
— Я убежден, у него были на то серьезныепричины, — заверил Силк.
— Как ты думаешь, спросить у него?
— Скорее всего, это слишком мудрено, — отвечалСилк. — Я уверен, простым людям вроде нас с тобой этого не понять.
— Как ты думаешь, он закончил, что делал?
— Полагаю, мы можем его спросить.
— Не хотелось бы его отвлекать, — сказалХеттар. — Может быть, это что-нибудь очень важное.
— Да уж наверняка, — согласился Силк.
— Пожалуйста, вытащите меня, — взмолился Гарион.
— Ты уверен, что все завершил? — вежливо спросилСилк. — А то мы вполне можем подождать.
— Пожалуйста, — попросил Гарион, чуть не плача.
— Зачем ты пытался его поднять? — спросил ГарионаБелгарат на следующее утро, когда они с тетей Пол вернулись, и Силк с Хеттаромторжественно поведали о затруднительном положении, в каком нашли юношу вчера.
— Мне казалось, так его легче будет перевернуть, —ответил Гарион. Знаешь, поддеть снизу и перекатить.
— Почему было не нажать на него ближе к верху? Он быточно так же перекатился.
— Я не подумал.
— Неужели ты не понимаешь, что мягкая почва не моглавыдержать такого давления? — спросила тетя Пол.
— Теперь понимаю, — отвечал Гарион. — Но ведьесли б я толкал его, он бы просто отбросил меня назад!
— Надо было встать покрепче, — объяснилБелгарат. — В этом весь фокус. От тебя требуется только стоять неподвижнои толкать предмет, который ты задумал переместить. Иначе ты, конечно, отбросишьсебя назад.
— Я не знал, — проговорил Гарион. — Я первый разпытался сделать что-то сознательно… Перестанешь ты? — резко спросил онСе'Недру. Она не переставала хохотать с того самого момента, как Силк закончилрассказ о злоключениях Гариона.
Она захохотала еще пуще.