Они походили на блуждающие в космосе призраки, парящие прямо над кромками кратеров. Светящиеся голые тела в абсолютной тьме. Майло попытался повторить трюк с полетом стрелы. Улетая в пустоту, он успел заметить сбоку окно, за которым репортеры пялились в свои объективы.

Он быстро понял свою ошибку. Вместо того чтобы лететь к другому светящемуся люку, как в прошлый раз, ему нужно было вылететь как можно дальше в пустоту и вернуться тем же путем. Сможет ли он теперь изменить курс, до того, как отключится?

Он увидел, как тролль вцепился в край кратера, замедляя полет, и подтянул ноги, упираясь в неровную скалу. Оттолкнувшись, как пловец, тролль полетел обратно к воздушному люку. Спустя мгновение, заметил Майло, он потерял сознание. Насколько верно он прицелился? Сложно сказать.

Майло огляделся, ища, за что бы зацепиться, чтобы повернуть обратно. Только он взял слишком высоко, и скальные выступы были вне досягаемости. Проклятье.

(Холод пронзает миллионами крошечных сверл… все пузырится и бурлит… разбухаешь как на дрожжах…) Последнее, что он осознал, прежде чем рассудок померк: отпихивающий его с дороги старик. Кто же выиграл, подумал Майло, а потом… Бац. Зеро. Тьма.

* * *

Он очнулся. Его затащили назад? Нет. Он все еще здесь. Парит над кратером. Должно быть, гравитация замедлила его полет. Теперь он мог дотянуться до поверхности и остановиться. Что и сделал. Обернувшись, он посмотрел назад. Не так уж далеко он увидел репортеров в окне. И еще своих соперников, плывущих с разной скоростью назад к открытому люку. Несколько секунд, и женщина-мужчина доберется первой. Старик следом. А тролль сбился с курса. Его унесет в пустоту, и он погибнет.

Быстрее, торопили голоса. Его руки, вцепившиеся в камень, походили на воздушные шары с пальцами-сосисками, внутри он по-прежнему пузырился. Но в голове прояснялось. Как? Отчего? Нет времени. Майло оттолкнулся, выбрасывая себя в пространство, и в тот же миг оказался рядом с другими ныряльщиками – слишком быстро! Он замедлился. Что за хрень! Замедлиться в космосе невозможно! А он смог. Что происходит? – спрашивал он себя, свое древнее я, но мудрые голоса были, похоже, удивлены не меньше.

После вся зрительская аудитория Унферта будет изумлена. Потрясена. И будет жаждать новых подробностей. Любыми путями – с уцелевших цифровых экранов или фотографий, расклеенных по каменным стенам, – история первого космического состязания Майло разлетелась по всему Унферту.

На видео и фото Майло, непостижимо как сохранивший активность, появлялся из пустоты и замедлял движение. Дальше было видно, как, вытянув распухшие обмороженные руки, он останавливает старика и женщину-мужчину. Оставляет их за спиной, медленно крутящихся, бледно мерцающих. Затем Майло смещается в сторону – при этом все еще в сознании! – на пять метров безвоздушного пространства и возвращается, буксируя тролля. Протискивается в люк, закрепляя победу, а следом затаскивает своих конкурентов. После люк захлопывается – и на этом выпуск тюремных новостей обрывался, чтобы вернуться к своему началу.

– Кто и что это за Майло Хей? – вопрошали узники со всех концов Унферта.

– Кто же он такой? – спрашивали компании заключенных и отдельные любопытствующие, заполонившие все свободное пространство перед жилищем Томаса. – Где он?

– В гребаной лечебнице! – ревел в ответ Томас, которого не привлекала перспектива оказаться в заголовках новостей, и швырялся камнями. – Где были бы вы, проболтавшись минуту в открытом космосе в чем мать родила?

Майло в лечебнице не было. Прочие ныряльщики, понятное дело, отправились прямиком туда, с травмами разной степени тяжести. Кроме старика, который попытался задержать дыхание, чего делать, разумеется, не следовало, и умер от разрыва легких.

Майло, к всеобщему изумлению, выкарабкался из воздушного люка, смахнул с уцелевшего глаза несколько кровавых слезинок и уставился на своих владельцев. Гоба и Томас только головами качали. Казалось, им хочется похлопать Майло по спине, но они не решаются из опасения, что тот рассыплется.

– Не пойму, что я только что видел, – сказал Томас.

Арабет не сказала ни слова, выпроваживая обозревателей из комнаты в коридор.

– Думаю, долю я заслужил, – осмелился заметить Майло.

– Заслужил ты свидание с Сиграмом, – ответил Гоба.

Там теперь Майло и оказался. Жилье Сиграма было одновременно лабораторией и магазином. Все равно что обретаться в музее. В одном углу обрезки металлических листов. В другом – линзы, микроскопы и настоящие компьютеры. Он даже умудрился смастерить самодельный коммуникатор, который повсюду следовал за хозяином, держась у него за плечом. Ни у кого другого на Унферте Майло фишки не видел.

Сиграм подал в жестяных бокалах что-то вроде вина и приготовил настоящую еду. По виду как куриное мясо, на вкус – как свинина.

– Что это? – спросил Майло. – Похоже на настоящее мясо.

– Сам знаешь, – ответил Сиграм.

Да, Майло знал. На Унферте водилась только одна дичь. К черту. Он был голоден.

После ужина Майло ожидал сюрприз. Он узнал – хоть и без особого энтузиазма, – что у Сиграма есть настоящий матрас (как и повсюду, на Унферте деньги вертелись в технологиях и ресурсах). И был несказанно рад, когда Сиграм оказался ласковым и даже добрым. Такое здесь случилось с ним впервые.

Все же эта шершавая обожженная кожа… Всего только плоть и кости, успокоила его древняя сущность. Не беда.

– Ты телепат, – заметил Сиграм после.

Они лежали рядышком на матрасе, разглядывая тени на потолке.

– Телепат? – переспросил Майло.

– И обладаешь способностью телекинеза. Я заподозрил это, когда пересаживал тебе глаз. Ты всегда мог делать… то, что сделал?

– Ребенком я мог перемещать предметы, – сказал Майло. – Потом попал в беду и….

– Тебе вживили блокирующий чип, – договорил Сиграм. – Перед отправкой сюда все равно сделали бы так, если бы знали о твоих способностях. Ты мог утратить их на время, но сейчас они вернулись. По полной программе. Рискну предположить, что твой мозг на грани гибели дал сильный пробуждающий импульс. Так бывает: люди попадают в аварию, ударяются головой или просто переживают сильный эмоциональный шок и – опа! – очнувшись, делают и видят вещи, о которых прежде не подозревали. Осознанно или нет, но ты замедлил свой обмен веществ, чтобы снизить потребление кислорода. Возможно, даже подтолкнул себя в космосе. Видеозапись не врет.

Сиграм перевернулся на бок и погладил Майло плечо. Майло отпрянул. Сиграм убрал руку.

– Если не хочешь, это делать необязательно. – сказал он.

Майло уставился на него, красный глаз зажужжал, фокусируясь.

– Я не хочу! – выкрикнул он. – Ты не мог сказать раньше?

Сиграм явно был расстроен.

– Прости, – сказал Майло. – Я не люблю… быть с мужчинами.