Алиса на всякий случай решила обойти ее кругом.

– Где… Алиса, господи, ты что творишь? – переполошился Оливер.

– Просто осматриваюсь, – ответила девочка. – Если уж мы собираемся зайти неведомо куда, могу я хотя бы оглядеться по сторонам?

Оливер примирительно поднял руки, прислонился к косяку и кивнул, словно говоря: «Ну ладно, осматривайся».

Так Алиса и поступила.

Они стояли на краю леса, окруженные со всех сторон плотной живой стеной. Незнакомые треугольные листья были такими темными, что Алисе приходилось щуриться, чтобы разглядеть очертания деревьев. Девочка из любопытства сделала к ним пару шагов, и Оливер немедленно ударился в панику.

– Только не туда, – умоляюще произнес он. – Алиса, нет!

– Почему? – Девочка смерила его удивленным взглядом. – Что тут страшного?

– Только не в лес, – тихо повторил Оливер. – Пожалуйста.

– Ну хорошо, хорошо, – и Алиса закатила глаза, всем своим видом демонстрируя, какого терпения и великодушия ей стоит терпеть нытье Оливера. Однако едва она повернулась…

Странно. Она не могла двинуться.

Девочка не хотела пугать Оливера еще больше, поэтому не проронила ни слова. Наверняка зацепилась юбкой за какой-то сучок, подумаешь.

Может, потянуть посильнее? Хм. Нет, не помогает.

Алиса дернула юбку еще раз. И еще. И еще.

Через минуту девочка сдалась и дипломатично откашлялась.

– Оливер? – окликнула она спутника. – Кажется, я застряла.

– Что ты хочешь сказать?

Оливер тут же возник перед ней – бледный, как утренняя луна. При этом он старался не приближаться более чем на метр.

– О, сущие пустяки, – заверила его Алиса. – Правда. – Она попыталась улыбнуться. – Просто я… – Она снова подергала юбку. – Кажется… – Подергала еще раз. – Не могу двинуться. – И девочка вздохнула. – Ты не мог бы посмотреть, за что я там зацепилась?

Оливер побледнел еще больше – если такое было возможно, – и во всем его облике тут же проявилось что-то черепашье. Мальчик почти втянул голову в плечи.

– Я говорил тебе не заходить в лес, – только и прошептал он.

– Ну хватит, – разозлилась Алиса. – Не будь таким…

К сожалению, Оливер так никогда и не узнал, каким ему не следует быть, потому что Алиса завопила – и довольно громко, учитывая, что повод был пустячный.

Сучок, удерживавший ее юбку, внезапно исчез, и девочка рухнула к ногам Оливера. Не прошло и секунды, как она вскочила и принялась отряхивать подол – но мальчик даже не взглянул на спутницу. Все его внимание было приковано к чему-то позади Алисы.

При этом у него на лице читалось такое потрясение, что даже Алиса заволновалась. А она-то думала, что уже ничто в Итакдалии не может его удивить! Что он облазил тут каждый забор и куст! Но, видимо, нет.

За спиной у Алисы сидел лисенок.

Лисенок-оригами. Кто-то искусно сложил большой лист бело-рыжей бумаги в настоящего, живого и совершенного очаровательного зверька.

Он скакал по опушке, гонялся за собственным хвостом, тявкал и издавал все полагающиеся лисе звуки. Поэтому, когда он вприпрыжку подбежал к девочке, она ничуть не испугалась.

Оливер чуть не залез на дерево от ужаса, но Алиса лишь улыбнулась и протянула руку, собираясь приласкать зверька. Тот сперва обнюхал ее ладонь, а потом легко боднул головой в колени. Алиса рассмеялась и погладила зверька по бумажному меху.

– Как тебя зовут? – прошептала она, почесывая его за остроконечными ушами. Или ее. Алиса не была уверена. – Ты мальчик или девочка?

Лисенок снова принялся скакать вокруг, а потом вцепился в подол ее юбки и потянул за собой с силой, удивительной для бумажной – и теоретически беззубой – фигурки. Однако Алису это не смутило. Зверек удерживал ее на месте, пока девочка не наклонилась и еще раз не погладила его по голове.

– Отпустишь меня?

Лисенок кивнул, медленно отступил к лесу и присел на задние лапы.

– Ты меня понимаешь? – удивилась Алиса.

Лисенок снова кивнул.

– Алиса, – позвал Оливер высоким дрожащим голосом. Он судорожно рылся в сумке. – Ты не возражаешь, если мы все-таки пойдем?

– Ты что-нибудь слышал о бумажных лисах? – поинтересовалась девочка вместо ответа. – Видел их когда-нибудь?

Оливер выпрямился – в одной руке карты, в другой записная книжка – и испуганно помотал головой.

– В Итакдалии сотни деревень, – объяснил он, листая страницы блокнота. – А я был только в шестидесяти восьми.

Мальчик помедлил, перевернул еще несколько страниц, разочарованно вздохнул и спрятал записи обратно в сумку. Для Алисы было странно видеть его таким растерянным.

– Понятия не имею, откуда взялась эта лиса, – сказал Оливер, – но она явно не отсюда, потому что твой папа никогда не упоминал в своих записях бумажных лис. Все это точно не к добру. Конечно, можно допустить вероятность…

– В своих записях? – переспросила Алиса. – Ты хочешь сказать, что это папина записная книжка?

Но Оливер ее уже не слышал. Мальчик развернул сразу несколько свитков с картами и теперь просматривал их сверху вниз, по кругу и диагонали. При этом он выдвигал бумажные лестницы, отпирал крохотные двери и открывал миниатюрные окна, но так ничего за ними и не обнаружил. Он даже хорошенько потряс карты, чтобы посмотреть, не вывалится ли из них что-нибудь новенькое, но и эта затея не увенчалась успехом. В конце концов на его лице проступило совершенно потерянное выражение, так что Алиса, бедное дитя, едва удержалась от смеха.

– Это неправильно, – сказал Оливер, тыкая пальцем в разные места карты. – Так не должно быть. Тут ничего нет о бумажных лисах.

И он принялся сердито сворачивать свитки, которые в таком множестве вытащил из сумки.

– Оливер, – снова начала Алиса, – твоя записная книжка… Она на самом деле папина?

Мальчик дернул челюстью.

– Что? А, да. Это часть моего задания, знаешь ли. Чтобы мне по…

– А можно взглянуть? – И Алиса в нетерпении подалась вперед. – Пожалуйста? Мне бы очень хотелось посмотреть на папины записи!

Оливер с такой силой вцепился в сумку, что чуть не упал.

– Боюсь, это невозможно, – медленно произнес он. – Старейшины наложили на них особые чары, чтобы никто, кроме меня, не мог к ним прикоснуться.

– О, – только и ответила Алиса. Она знала, как опасны бывают задания, и вполне допускала, что Старейшины могли сделать нечто подобное. Но, что важнее всего, Алиса до сих пор руководствовалась убеждением, будто Оливер не может ей соврать – а потому, не почуяв лжи, ни на секунду не усомнилась в его словах.

Увидев, что она не собирается настаивать, мальчик испытал явное облегчение – но Алиса, которую снова отвлек бумажный лис, ничего не заметила.